Промахи и победы - Сергей Юрьевич Медведев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Предложили нам Южную Америку, водопады Игуасу, место стыковки трех стран. Очень интересная программа, везде пятизвездочные отели, полторы тысячи долларов на человека. Это было очень дешево, и мы, недолго думая, согласились. А у меня даже трех тысяч долларов нет. Думаю: "Вот бы за девятьсот найти тур". Я ответил, что привезу предоплату – полторы тысячи, а потом и все остальное. Жена загорелась предстоящей поездкой, да мне и самому интересно, в Южной Америке мы еще не были (кстати, до сих пор). Через две недели мы взяли деньги, приехали в турфирму. А нам там и говорят: «Мы нашли вам другую поездку – вы же просили дешевле? – Бали за девятьсот долларов на человека». В голове зазвенели колокольчики: «Ничего себе, я только подумал – и вот, на тебе!»
Об острове Бали я мечтал уже давно. Хотел там побывать после просмотра передач Дмитрия Крылова об этом острове. Но поездка все откладывалась: то пожары по всей Индонезии, то нехватка денег. Традиционный бизнес – это качели, батут, как хотите, – подводная лодка, идущая то вверх, то вниз.
Нам хватило заплатить за стоимость тура, и мы стали собираться. Немного смущало наше маленькое скрытое положение: «А как же мы сможем там влиться в коллектив, нас же раскусят, что мы не имеем никакого отношения к туристической деятельности?» Нам сказали: «Держитесь линии поведения, будто вы работник турфирмы, а ваша жена – редактор местной газеты». Тогда мы даже не подумали, что у нас фамилии разные.
Через некоторое время нам пришло подтверждение на выезд. Встреча была назначена в аэропорту Шереметьево, директор туристической фирмы, Виктор Иванович Загребин пожал нам обоим руки. Я жену предупреждаю: «Если что, не сознавайся, а то нас сейчас оставят, и деньги пропадут, и поездка». Некоторое время погодя подходит ко мне Таня и шепчет: «Сам директор спрашивал у меня, правда ли, что я редактор газеты «Газовик Сибири», я ему сказала: «Да, Виктор Иванович, правда». Он ничего не ответил и отошел». Я говорю: «молодец, что не созналась, если что, мы с тобой просто разволновались и не знали, что сказать». Но мысль, что это все же плохо – врать, не давала до конца успокоиться. «Ну и что, у нас свадебное путешествие. Все, молчим, ничего не делаем».
Если вы что-то хотите попросить у Бога, то он это сделает. Не сразу, но сделает. И сделает все намного лучше, чем вы ожидаете. И устроит все так, как будто это произошло само собой, как это и было у нас.
Там мы познакомились с великолепными ребятами, все они были, естественно, работниками турфирм. Это были шикарные люди. У нас с ними сложились великолепные отношения и общение на долгие времена. В первую ночь пребывания там, мы легли спать в шесть утра, а в восемь уже встали на завтрак. Балийцы ходили, подсвечивая нам фонариками, и дивились на людей, которые в шесть утра еще не спали, а в восемь уже были, что говорится, как штык. Нам организовали отдельную «поляну» для завтрака, предложили шампанского, я тогда уже не пил. Так вот эти одиннадцать или двенадцать дней – не помню точно, сколько – мы спали по два-три часа в сутки: разговаривали, общались, все время смеялись. Днем мы обследовали отели, вечером отдыхали. Отели на Бали все хорошие, а мы жили в пяти самых шикарных.
Однажды Виктор Иванович показался мне совсем уж «пасмурным». Что случилось, спрашиваю. Отвечает: «С руководством той стороны, с одним китайцем вредным, не могу найти общего языка». Я предложил помолиться за него: «Давай я за тебя помолюсь». Он согласился. Я молился своими словами, молитв не зная. Попросил с особым чувством у Бога помощи для «Шефа» так мы его прозвали. На следующий день он радостный подбежал ко мне и поведал, что все устроилось и разрешилось, как он и хотел. Я был очень доволен и рад за него. Он спросил, какие молитвы я читал. Я ответил, что это были мои слова. Он безмерно удивился, что я, венчанный, до сих пор не знаю ни одной молитвы. "А я утренние и вечерние правила знаю наизусть", – сказал он мне: – "Я был милиционером, но не «мусором», а просто «ментом». В один несчастный день меня облили бензином и подожгли, ожоги покрывали 80 процентов тела. Никто не думал, что я выживу" – Шестьдесят процентов – уже предельно опасная цифра. "Медсестра, увидев меня, пыталась хоть как-то облегчить мои страдания и утешить: «Успокойтесь, все будет хорошо» – и сама заплакала, понимая, что я, скорее всего, умру. На моем теле не было живого места, с тех мест, где была кожа, медицинским рубанком снимали уцелевшие куски и накладывали туда, где кожа полностью сгорела. Я выжил, молился Богу, и Господь меня спас». Все это, он мне поведал, в дружеской беседе.
После этих откровений мне стало очень стыдно, за наш, с милой обман. Я «раскрылся» перед одним из ребят, так, мол, и так получилось, мне неудобно за обман. Он посоветовал не обращать внимания: «Да перестань, вы с женой нам всем понравились, и команда от вас в восторге!» Возражаю: «Не могу, все-таки мне надо рассказать все Шефу» «Ну так и расскажи, ничего ведь страшного не натворили. Чего боишься-то? Все будет нормально».
Подошел я к Шефу: «Дорогой, я хочу пригласить вас в ресторан». «А что нас плохо кормят Серёжа»? – спрашивает он. Но с
