Ковчег - Вячеслав Васильев

Хорошо бы вот так забыть про все проблемы и слинять из нашего мира в мир иной… Только не в тот, где ангелы (или черти), а в такой вот пустой свободный мир, как описан в книге…

В аэропорту Найроби (точнее, в Международном аэропорту – не будем обижать кенийцев) меня ждал очередной сюрприз в виде поданной чуть ли не к трапу девятиместной "Сессны". То есть трястись на машине и разглядывать сначала портреты Обамы, развешанные по всему городу, а потом пустынные пейзажи вокруг, не придётся. Жаль, что нельзя приземлиться на "Хоукере" прямо у ранчо: нету там нормального аэродрома. Только на "Сесснах" да наших "Кукурузниках" Ан-2 и летать… Вот только нет в Кении Ан-2. Ми-8 есть. Этого добра по всему миру хватает, а "кукурузников" нет. И это хорошо.

Полёт прошёл нормально, и через какие-то пару часов я предстал пред светлы очи начальства, не то что не помывшись с дороги, но даже не отдохнув. А между прочим, дело уже к вечеру…

Начальство в гордом одиночестве восседало в плетёном кресле на широкой веранде большого дома на побережье океана. Одиночество, конечно, было весьма условным. Кругом было столько невидимой в данный момент, но от этого не менее эффективной охраны, что можно было бы запросто отбиться от прославленной в куче боевиков амеровской "Дельты". Дед, не поворачивая головы, буркнул:

— Проходи, присаживайся.

Присесть здесь можно было только во второе такое же кресло, стоящее так, что собеседники должны были сидеть в пол-оборота друг к другу. Так что с выбором места посадки у меня проблем не возникло. Пару минут сидели молча. Дед задумчиво глядел на пустынный пляж впереди, на котором, кроме мерно набегающих волн, имелись в наличии один мужчина и одна женщина. Зять деда – Виктор Сергеевич, в народе "Витёк", и она… Мариночка, Марина… Дочь Деда и моя безответная любовь. Дед ведь знает о моих к ней чувствах, мог бы и не демонстрировать мне счастливую семейную пару…

Наконец шеф вздохнул, отвернулся от океана, и, переведя взгляд на меня, спросил:

— Сколько?

— Десять, — ну не про мой счёт в банке же он меня спрашивает.

— Маркировка?

— 3БВ4, - выдал я увиденные на то ли мине, то ли бомбе буквы и цифры.

— Хорошо…, - задумчиво проговорил Дед. Но на его лице я особой радости что-то не заметил.

— Хорошо, — ещё раз повторил Дед после минуты молчания. Так. Пришёл к какому-то решению. Надеюсь, эта минута была не по мне.

— Сейчас ты сгоняешь ещё в одно место. А когда вернёшься, поговорим. Вертолёт на площадке тебя ждёт.

Я сцепив зубы, кивнул, поднялся из кресла, и деревянным шагом потопал к вертолётной площадке, напоследок бросив взгляд на океан. Точнее, на маленькую женскую фигурку на его берегу.

Вертолёт стоял под винтами, гоня мне в лицо сухой горячий песок. Даже не один, а два. Ми-восьмые в камуфляже и с полным джентльменским набором на подвесках, включая блоки НУРСов. Такое впечатление, что они собрались на боевой вылет. У меня возникли нехорошие предчувствия. Тут недалеко, чуть севернее, начинается Сомали. Там бардак сейчас покруче чем в Афгане. Неужели у Деда хватило ума ввязаться в какую-то местную заварушку? А я тут причём? Я далеко не Рэмбо, и использовать в бою меня можно только в качестве пушечного мяса… Кстати. А ведь я уже размышлял о своей жизни и её продолжительности после того, что узнал недавно… Может, завезут в Сомали и пристрелят? Типа, местные виноваты… Или "Стингер" в борт…

Нет, я не такая уж большая шишка, чтобы ради меня затрачивать столько усилий… Грохнули бы прямо здесь, и прикопали рядом… И никто не узнает, где могилка моя… Нет, тут что-то другое… Ладно: поживём – увидим. С этой мыслью я запрыгнул в открытую дверцу одного из бортов. Бортмеханик тут же задвинул её, и, не успел я усесться на жёсткую лавочку у борта, как турбины набрали рабочие обороты, машина пару раз качнулась на шасси, и взмыла в воздух, наклонив нос. Сквозь иллюминатор было видно, что второй борт тоже взлетел.

Пока шёл набор высоты, я разглядывал рассевшееся по лавкам отделение, судя по экипировке, спецназовцев. Что-то они на меня какими-то нехорошими взглядами поглядывают, или мне это кажется?

Наверное, кажется… Кстати, интересно, каков мой статус здесь? Легко проверить…

Я поднялся с лавочки и направился к пилотской кабине. Вроде, никто не останавливает… Значит: эти до зубов вооружённые мужики – не конвой. Раз уж пошёл к кабине, надо заглянуть. А то не поймут…

Всегда завидовал пилотам. Им открывается совсем другой вид, чем пассажирам в их маленькие иллюминаторы. Вот и сейчас открывшаяся панорама была словно срисована с какого-то фильма: Второй вертолёт шёл впереди, и на фоне заходящего солнца смотрелся очень эффектно.

— Долго лететь? — поинтересовался я у пилотов, чтобы хоть как-то оправдать своё присутствие в кабине.

— Примерно два часа.

Получив ответ, я важно кивнул головой, и отправился обратно на своё место. На душе полегчало. Во-первых – статус мой здесь – отнюдь не статус подконвойного, а во-вторых – летим не на север – в Сомали, а на запад. То есть остаёмся в Кении. Здесь всё же поспокойнее, хотя и здесь сомалийских беженцев навалом.

Примерно через час моё настроение чуть ухудшилось: Вертолёт заложил вираж, и повернул на север. Значит, всё же Сомали. В боковой иллюминатор при довороте были видны вспышки навигационных огней впередилетящего борта.

Кстати… Я посмотрел на хорошо видимый из иллюминатора наружный топливный бак. Точнее, плохо видимый. Если бы у нас были включены навигационные огни, он бы периодически озарялся их яркими вспышками. Значит, идём без огней. А впередиидущий борт – приманка. С одной стороны хорошо, что приманка – не мы, а с другой… Не было бы риска напороться на очередь из пулемёта, таких предосторожностей бы не предпринимали.

В общем, дальше я летел, как на иголках. И с облегчением вздохнул только когда вертолёт коснулся земли колёсами шасси. Прилетели.

Бортмеханик сдвинул дверцу, выбросил наружу металлическую лесенку, гордо именуемую трапом, и, обернувшись ко мне, сделал приглашающий жест рукой. Я поднялся, и, стараясь не выдавать волнения, чинно направился к выходу.

Оказалось, там меня уже встречали. Тщедушный лохматый человечек, типичный "ботаник" закричал мне в ухо, стараясь перекричать гул заходящей на посадку второй с машины:

— Здравствуйте! Мы вас ждали! Наконец-то вы прилетели! Пройдёмте, я вам всё покажу!

Приятно, конечно, когда тебя ждут… Но далеко не всегда. Что, интересно, этот "безумный док" собрался мне показывать. Надеюсь, это будет не из той же серии, что мне показывали вот недавно. Человечек взял меня за руку и куда-то потянул. Я оглянулся. Бойцы выпрыгивали из вертолёта, но следовать за мной не торопились. Ладно, пойдём, посмотрим, что мне так жаждут показать…

Неясный тёмный силуэт чуть в отдалении от места посадки вертолёта оказался большим бараком. Внутри которого находился ещё один барак, насколько я смог разглядеть заслезившимися от света глазами. У входа как в первый барак, так и во второй стояли охранники с автоматами, но они нам никак не препятствовали. Наоборот, при нашем приближении принимали в стойку "смирно". Я почувствовал себя Штирлицем, идущим к Мюллеру по рейхсканцелярии. Кстати, а не "папаша Мюллер" ли ожидает меня за этими дверями?…

Нет, за дверями оказалось очередное помещение. Было оно… ну, скажем так, средних размеров. Но впечатляли не размеры. А развешанные по стенкам изолирующие костюмы с масками, которые я опять-таки до этого видел только в кино. В жизни как-то приходилось обходиться ОЗК и противогазом.

— Надо одеть… — засуетился мой сопровождающий, — Давайте, я вам помогу, — с этими словами он снял со стены один из костюмов, и начал подавать мне ценные советы, что куда совать, и что где застёгивать…

Когда я наконец-то был полностью экипирован, костюм герметизирован, всё проверено, "безумный док" с безумной же скоростью упаковался во второй костюм, и продолжал тараторить уже по рации:

— Как хорошо, что вы здесь! Я вам всё покажу! Пойдёмте, пожалуйста, за мной…

Честно говоря, в том, что моё присутствие здесь – это хорошо, — я начал сомневаться, как только увидел эти костюмы. Вроде, они не антирадиационные, но мало ли какой гадости понапридумывало человечество кроме радиоактивных материалов… Мне вспомнились слухи, что СПИД был разработан некими злокозненными секретными лабораториями, и впервые испытан именно в Африке…

Тем временем мы через шлюз оказались в ещё одном слое этого Дома, который построил… Кто, кстати?… Помещение можно, в принципе было считать пустым. Из "мебели" в нём имелись только открытый "Джип-Вранглер" у дверей, в которые мы вошли, и некое подобие футбольных ворот у противоположной стены. "Ворота" очерчивали пространство примерно с проём железнодорожного тоннеля.