Кондитерская дочери попаданки (СИ) - Хайд Хелена

Спать пока приходилось на перестиранных вещах, уложенных на кровать вместо матраса и подушки, но что поделать — покупку оных я пока позволить себе не могла. Так что если что-то покупала — то лишь САМОЕ необходимое, без чего просто ну вообще никак. Остальное же — будет после того, как я придумаю способ подзаработать. Благо сейчас не зима — не замерзну без теплого одеяла.

В общей сложности, базовые уборочные работы в доме и во дворе заняли у меня целую неделю. За это время потрепанный жизнью домик, конечно, все еще оставался не в лучшем виде, катастрофически нуждался в ремонте, и много чего еще нужно было купить непонятно пока за что. Тем не менее, здесь уже было чисто. И пускай бедно, но хотя бы сносно. Хоть много чего еще предстояло разобрать и перемыть. Например — содержимое двух больших кладовок и погреба. Но это я решила отложить напоследок.

А больше всего меня на сегодня радовало то, что за эту неделю Амалия так и не примчалась ко мне с пеной у рта, требуя непонятно чего и непонятно по какому праву. Благо последние несколько столетий абсолютной власти над простым народом не имела даже аристократия первого эшелона. Так что согласно действующему законодательству, жена покойного отца, вместе со своей дочерью-наследницей, не имели надо мной никакой власти. Ну, по крайней мере, кроме того, что я обязана была платить Матильде налоги, пока проживаю в пределах ее владений, и еще кое-какие мелочи.

Успокаивая себя этими мыслями, я принялась разбирать вторую кладовку. И там меня ждал просто божественный сюрприз!

Мамин самонагревающийся шкаф для выпекания. Прибираясь в этом доме всю неделю, я уже даже не надеялась, что он вообще здесь! Тем более, судя по всему, целый, и… Да, так и есть, рабочий: активировав систему самонагрева, я услышала тихий щелчок, и протянув руку внутрь, почти сразу почувствовала, что воздух внутри стал нагреваться.

Поверить не могу, что за столько лет его не только никто не вынес, но и не испортил! Наверное, мужчина, которого отец нанимал смотрителем, заранее спрятал его в большой кладовке, которую запер на ключ. А тот пьяный бродяга, поселившийся здесь после его смерти, очевидно был не в том состоянии, чтоб искать ключи. Ну а просто выбить крепкую дверь не смог, либо не имел на то достаточной мотивации — как, например, со входной.

Попыхтев немного, я оттащила тяжелый металлический шкаф на кухню. Где установила на то самое место, на котором он стоял, сколько я себя помнила. Все те годы, что мы с мамой счастливо жили в этом доме. Все те годы, что мама не покладая рук трудилась на кухне, готовя множество невероятных сладостей. Которые потом продавала в соседней комнате — имеющей отдельный вход с улицы, и обустроенной под торговый зал маленькой домашней кондитерской.

Пирожные, тортики, конфеты и прочие вкусности маминой работы знали и любили во всей округе. А я, конечно же, всегда помогала ей на кухне. Бывало такое, что как немного подросла — и вовсе подменяла ее, когда мама болела и не могла работать. Конечно, за шесть лет почти все рецепты забылись, я помнила их лишь в общих чертах. А точный состав, пропорции, тонкости приготовления и прочее было словно в тумане. Уверена, если бы все это освежить в памяти, наверняка получилось бы снова. Вот только как?

Быть может, где-то сохранилась и мамина книга рецептов? Сама я не помню, чтоб видела ее, но уверена, таковая просто обязана была иметься. Но если так, то вероятно, искать ее стоит в той же кладовке — больше просто негде. Ни в малой кладовке, ни во второй большой, ни во всем доме во время своей генеральной уборки я ничего такого не находила. Следовательно, если я сейчас не отыщу ее здесь, то скорее всего, не найду больше нигде.

Что ж, поищем!

Закатав рукава, я нырнула в забитую доверху кладовку, и принялась тщательно перебирать все ее содержимое. При этом, то и дело, чихая из-за пыли, скопившейся там за долгие годы.

Ну что ж, я в самом деле нашла немало полезных и нужных вещей, которые будут мне весьма кстати! Особенно — на кухне. В том числе несколько листов для выпечки, разнообразные формочки, миски с кастрюлями, и даже венчики для взбивания. В общем, все то, что могло понадобиться при кондитерских работах.

Кроме книги с рецептами.

Разобрав почти все, что было в кладовке, я еще раз осмотрелась. И тяжко вздохнув, устало села в углу…

Странно. Случайно стукнув каблуком по полу в уголке, я внезапно услышала не совсем обычный звук. Как будто. под этой доской была пустота.

Заинтересованно нахмурив брови, я подковырнула доску и от удивления даже охнула. Потому что здесь в самом деле был тайник!

Тайник, в котором лежал какой-то прямоугольный предмет, плотно завернутый в полотно. Неужели?..

Развернув ткань на ходу, я вышла из кладовки в хорошо освещенную комнату, прошла к ближайшему деревянному столу, и сев за него, отбросила полотно.

А затем замерла на несколько секунд, просто пытаясь понять, все ли у меня в порядке с глазами? Потому что. Скажем так, это в самом деле была книга. Толстая, тяжелая книга.

Вот только я еще никогда не видела ничего, даже отдаленно напоминающего ЭТО!

Обложка была глянцевой и твердой, с надписью: «Лучшие сладости мира» большими золотыми буквами. Что самое главное, на ней было поражающе реалистичное изображение украшенного клубникой торта с пышным розовым кремом. Настолько детальное, что казалось, я в самом деле смотрю на самый настоящий торт, а не просто рисунок. Не уверена, есть ли вообще художники, способные вот настолько реалистично что-нибудь нарисовать!

Когда же я, наконец, решилась открыть книгу и начала осторожно ее листать, то поняла, что такие вот изображения разнообразных сладостей имеются на каждой из ее страниц, которых — более тысячи! Рядом с каждым изображением — печатный текст, в котором детально описан состав и способ приготовления блюда. При этом плотные листы глянцевой бумаги тонкие. Так же, как и слой краски на самих изображениях. То есть, я вообще не представляю, каким образом можно было нарисовать все вот это, да ТАКИМ тоненьким слоем красок, что их рельефов, их толщины совершенно не было бы заметно на бумаге. Как будто гравюры, отпечатанные в один слой. но разве можно вообще создать настолько реалистичную гравюру? Еще и на такой гладкой, красиво блестящей бумаге.

Эта книга была странной. Нереальной. И я понятия не имела, как вообще такую возможно изготовить.

Но главное, листая ее страницы, я узнала мамины рецепты. Те самые сладости, которые мы с ней вместе пекли для нашей маленькой кондитерской.

То есть, эта книга в самом деле принадлежала маме. В самом деле именно она была ее кулинарной книгой.

Ничего не понимаю. Совершенно ничего не понимаю.

Кроме одного: эту книгу лучше никому не показывать. Иначе, боюсь, ничем хорошим это не закончится.

Понимая, что уже поздно, я торопливо замотала книгу обратно в полотно и спрятала в том же тайнике. А затем сложила вещи, которые мне пока не понадобятся, обратно в кладовку. Но так, чтобы они не преграждали путь к тайнику, и я в любой момент могла легко добраться до спрятанной там книги. Покончив же с этим, уже попросту валилась с ног. Так что, приняв душ, не стала медлить со сном, решив оставить все размышления на завтра, когда проснусь со свежей головой.

Шел дождь. Проливной, с завывающим ветром. И порывы этого ветра едва не вырвали бумажный пакет из рук у девушки, которая вышла из огромного здания, стены которого горели большими стеклянными окнами.

Охнув, девушка схватилась за пакет, из которого чуть было не выпало что-то большое и тяжелое. А затем, пробежавшись немного, запрыгнула в переполненную людьми большую металлическую повозку без лошадей…

«Автобус».

Почему-то это слово само по себе появилось в голове.

Время словно изменило свой ход. Трудно было сказать, сколько его прошло, прежде чем девушка, выскочив из автобуса, осмотрелась по сторонам — дорога, множество деревьев вокруг, из-за которых проглядываются просто громадные бетонные дома, маленькие окна которых светятся теплым желтым светом.