Приключения Шринкмэна - Р. Стайн

Мама и папа сидели за столом, держа в руках белые чашечки с кофе. При виде Меган с клеткой в руках они вскочили.

— Он там, — сказала Меган, водрузив клетку на стол. — Непросто оказалось его найти.

Мама ахнула. Одной рукой она прикрыла рот.

У папы отвисла челюсть.

— Вы должны что-нибудь сделать! — заверещал я, вскочив на ноги и вцепившись в прутья, словно узник в тюрьме. — Я уменьшаюсь быстро!

Ответить они не успели. Зазвонил телефон.

Оглушительный звон эхом отразился от металлических прутьев клетки.

Мама с папой одновременно кинулись к телефону. Папа схватил трубку первым.

— Алло? — Он повернулся к маме: — Это доктор Хэйворд.

Я услышал, как папа повторяет:

— Да… Да… Да…

Сердце мое отчаянно заколотилось. Руки внезапно сделались холодны, как лед. Я просунул голову между прутьями, стараясь услышать разговор.

Наконец, папа повесил трубку. Они с мамой долго смотрели друг на друга.

У мамы задрожал подбородок. Она закусила губу.

— Что он сказал? — крикнул я. — Что сказал доктор Хэйворд?

Глава 12

— Он хочет нас видеть, — ответил папа. — Прямо сейчас.

— Так это же отличная новость! — воскликнул я. — Значит, он нашел лекарство, верно?

Мама и папа снова переглянулись.

— Возможно, — сказал папа.

— Он бы не стал нас вызывать, не будь у него добрых вестей, — добавила мама, силясь улыбнуться. — Хочешь кушать, Дэнни? Давай я тебе быстренько завтрак сготовлю. А потом поедем, послушаем, что скажет доктор Хэйворд.

Я был слишком взбудоражен, чтобы думать о еде. Мне не терпелось услышать, какое лечение нашел для меня доктор Хэйворд. Мне не терпелось снова стать прежним.

Но когда мама засунула в клетку половинку клубники, я с жадностью ее съел. Я отрывал кусочки нежной мякоти и быстро запихивал в рот.

Разумеется, я не смог съесть всю половину ягоды. После нескольких кусочков я понял, что совершенно насытился.

— Я пока выведу машину из гаража, — сказал папа, подходя к кухонной двери. — Заодно проверю, обеспечен ли Рокки водой и пищей. А потом поедем.

— А я, пожалуй, отправлюсь в школу, — вставила Меган, снимая со стойки рюкзак. — Я уже опаздываю. Там сегодня полный дурдом. Вечером ведь научная выставка. Все психуют, пытаются довести свои проекты до ума к сроку.

— Уверен, что ты победишь, Меган, — отозвался я из клетки.

Странная улыбка заиграла у нее на губах. Ее темные глаза сверкнули.

— Да. Я тоже в этом уверена, Дэнни.

Она повернулась к моей маме:

— Позвоните мне, как только вернетесь, ладно? Все в школе переживают за Дэнни.

С этими словами она выбежала за дверь.

Мама наклонилась, приблизив ко мне лицо. Я увидел, что глаза у нее покраснели. Лицо было бледное, напряженное. Думаю, она совсем мало спала прошлой ночью.

— Ну что, Дэнни, позавтракал? — Она извлекла из клетки остаток клубники. — Вот, соку попей. И мы поедем.

Она просунула в клетку наперсток. Тот был до краев наполнен апельсиновым соком.

Я взял его обеими руками и сделал несколько глотков.

— Хватит, — сказал я. — Поехали. Не могу дождаться хороших новостей от доктора Хэйворда.

— Я… я тоже, — ответила мама, забрала наперсток и закрыла дверцу клетки.

Она подняла клетку за ручку. Пол клетки затрясся, и я упал на колени. Я сел и ухватился за насест, раскачивавшийся у меня над головой. Клетка тряслась и качалась, когда мама понесла ее на улицу.

Ослепительные солнечные лучи хлынули между прутьев, заставив меня зажмуриться.

Я услышал оглушительный рев и понял, что это мотор автомобиля, выезжающего задом из гаража.

Мама побежала через лужайку к машине.

Клетка затряслась еще сильнее.

Я выпустил из рук деревянный насест.

Я заскользил вниз по металлическому полу.

И тут, к моему великому ужасу, дверца клетки распахнулась настежь!

— Нет!.. — Я предпринял отчаянную попытку ухватиться за прутья.

Не вышло.

Клетка сильно дернулась, и я вылетел через открытую дверцу.

С отчаянным криком я упал на асфальт подъездной дорожки.

Я больно расшиб коленки и локти. И тут же повернулся к машине.

— Мам… я…

Видела ли она, что я выпал из клетки?

Нет.

Я видел, как она залезла на пассажирское сиденье и поставила клетку на колени.

— Мама, не-е-е-е-е-ет! — заверещал я. Ты слышишь меня? Я выпал! Стой, мама! Я выпал!

Пассажирская дверца захлопнулась.

Я вскочил на ноги и отчаянно замахал обеими руками.

— Мама, стой! Стой! — визжал я во всю мощь своих легких.

Я застыл посреди подъездной дорожки, глядя на автомобиль и молясь, чтобы они заметили, чтобы увидели, что клетка опустела.

Но увы.

Несколько минут машина неподвижно стояла на месте. Затем она пришла в движение и начала медленно сдавать назад. Сверкнул на солнце полированный бампер. Громко захрустели огромные черные шины.

И я понял, что сейчас они меня переедут!

Глава 13

Дорожная падаль.

Вот какое слово пронеслось у меня в голове.

Я упал на дорогу лицом вниз. Горячий асфальт обжег кожу.

Я спрятал руки под телом. Закрыл глаза…

…и автомобиль пронесся надо мной с рокочущим ревом.

Выступы его днища царапнули меня по спине. Но машина промчалась надо мною.

— Иногда быть размером с воробья может быть весьма кстати, — пробормотал я.

Тяжело дыша, обливаясь потом, я вскочил на ноги. Развернулся. Вновь я отчаянно махал руками вслед удаляющейся машине и кричал родителям, чтобы они вернулись.

Но они так до сих пор и не поняли, что клетка опустела.

Дрожа, наблюдал я, как наш синий «Таурус» выехал задом на дорогу и с ревом помчался прочь.

— И что теперь? — задал я вопрос самому себе.

Я должен добраться до приемной доктора Хэйворда. Я должен получить медицинскую помощь, пока совсем не исчез.

Но как мне туда добраться?

А если мои родители все же вернутся, как они смогут меня отыскать?

У меня не было времени искать ответы.

Послышалось низкое, грозное рычание.

Я повернулся к открытому гаражу.

И увидел, как оттуда трусцою выбежал Рокки; спина его была напряжена, зубы оскалены… а глаза вперились прямо в меня.

Глава 14

Огромный пес опустил голову, угрожающе рыча. Он вздернул губу, обнажив два ряда зубов.

Я сложил ладони рупором.

— Рокки, это же я! — прокричал я. — Рокки, это я, Дэнни!

Мои крики нисколько его не утихомирили. Наоборот: он разразился бешеным лаем. Он щелкнул зубами, его темные глаза горели.

— Рокки, нет! — заорал я. — Ты что, не узнаешь меня? Запаха моего не чуешь?

Снова зарычав, ирландский сеттер приблизился еще на несколько шагов. Стоя в начале подъездной дорожки, он казался размером с лошадь!

Неужели он собирается меня растоптать?

Или растерзать на куски?

Однажды, несколько лет тому назад, Рокки притащил на кухню дохлую мышь. Он разодрал ее на части когтями и зубами. Я видел, как он откусил мыши голову. Я все еще помню, как мерзко хрустела она у него на зубах.

А сейчас Рокки смотрел на меня снизу вверх, сузив глаза, угрожающе лязгая зубами.

Я судорожно сглотнул, желудок свело.

Теперь я сам — такая же мышь…

Он помедлил с мгновение, шумно принюхиваясь.

— Рокки, слушай меня! Лежать, мальчик! Лежать!

На это он снова яростно гавкнул.

Затем он поднял гигантские передние лапы… и прыгнул.

Я вскинул руки, чтобы отбить атаку. Но мне не хватило сил оттолкнуть громадного пса. Он опустил голову, щелкнул челюстями — и я повис у него в зубах.

— Нет, Рокки, не-е-е-ет! — вопил я.

Он взметнул меня в воздух. Я сделал сальто через голову сеттера и грохнулся обратно на подъездную дорожку.

— А-у-у-у-у-у! — Я больно стукнулся плечом. Боль пронизала все мое тело.

Не успев шевельнуть и пальцем, я увидел, как его огромная голова снова опускается. Он широко раскрыл пасть, и его челюсти вновь сомкнулись на моем теле.

Горячие, липкие слюни заляпали мои руки, лицо…

Громко ворча, пес еще сильнее сжал челюсти.

А потом он снова подбросил меня.

Ленточка слюны тянулась за мною, когда я сначала взлетел в воздух, а потом тяжело грохнулся на дорожку. В этот раз я ударился сильнее. И проехался на животе.

«Он играет со мной!» — дошло до меня.

Пока он просто играет. Но что он сделает, когда ему наскучит играть?

И снова мне вспомнилась убитая им мышь. И снова услышал я хруст костей, когда Рокки отгрыз ей голову.

Я с трудом поднялся на ноги и бросился к цветочной клумбе у края дорожки.

Но Рокки был гораздо проворнее, он снова схватил меня в зубы. И принялся вращать. Вращать, словно одну из своих игрушек.