Невинность и порок - Барбара Картленд

Она осталась без гроша и без крыши над головой.

И вот теперь, если верить миссис Девилин, ей предстоит выйти замуж за человека богатого и приятного во всех отношениях, который будет не только заботиться о ней, но и прямо-таки носить на руках.

Она вступит в высший парижский свет, и хотя Селина имела весьма слабое представление о его жизни, однако, несомненно, времяпрепровождение ее в высшем свете будет очень отличаться от спокойной, размеренной жизни в Литтл-Кобхэме.

После короткой поездки по модным лавкам совместно с миссис Девилин строгая мадам велела ей отдыхать.

Селина успела увидеть только крохотный кусочек Парижа, но все равно город ее ошеломил. Она много читала о бароне Османе и знала о его и императора Наполеона Третьего смелом плане обновления французской столицы.

«Сколько мне еще предстоит увидеть и узнать! — размышляла взволнованно Селина, возвращаясь в отведенную ей спальню. — Может быть, мне удастся убедить маркиза прокатить меня по городу. У него, наверное, великолепные лошади. А я так хочу видеть пляс де ля Конкорд, Елисейские поля, Нотр-Дам».

Девушка, выполняя распоряжение миссис Девилин, послушно улеглась в кровать, но скоро ее покой нарушила горничная, принесшая платье, только что доставленное от портнихи.

Белый шелк и кружева делали Селину еще более юной, но в наряде был еще какой-то особый шик и некий налет извращенной порочности, чего Селина никак не ожидала от столь, на первый взгляд, скромного фасона.

Декольте было очень глубоким — слишком глубоким для девичьего платья, решила Селина. Тугой лиф приподнимал и выпячивал почти обнаженные груди, подчеркивая тонкость талии и соблазнительно выделял бедра.

Чуть ниже линии талии сзади к платью был прикреплен пышный шлейф из нескольких собранных в оборки полотнищ легкой полупрозрачной ткани, и казалось, что при каждом шаге пенные белоснежные волны струятся за Селиной.

Кринолины были отменены законодателями моды в прошлые годы, и покрой юбок, обрисовывающих ноги, выглядел весьма странным и вызывающим в глазах неосведомленной с нововведениями Селины.

Хотя она слегка и оробела, но в то же время показалась самой себе такой хорошенькой и даже обворожительной, что невольно залюбовалась своим отражением в зеркале.

Ее волосы, тщательно вымытые и уложенные парикмахером, ниспадали с боков и на затылке длинными завитыми прядями.

Прежде чем Селина облачилась в новый наряд, вошедшая в комнату вслед за горничной миссис Девилин умелыми движениями чуть припудрила девушке лицо, подкрасила кармином губки, оттенила темные ресницы.

— Не думаю, чтобы моя матушка одобрила бы все это, — робко попыталась сопротивляться Селина.

— В Париже тебя сочтут голой, если ты без этого покажешься на людях, — резко оборвала ее миссис Девилин. — И я желаю, чтобы ты сегодня выглядела особенно привлекательной. Первое впечатление, как тебе хорошо известно, Селина, очень важно, и я приложу все старания, чтобы маркиз оценил твою внешность по достоинству.

Селина была уже почти готова к выходу, когда, к ее удивлению, в дверях спальни появился господин Д'Арси Девилин.

— Селестина! Дай ей подписать вот это! — обратился он к жене.

Он протянул супруге лист бумаги с каким-то текстом, затем произнес:

— Я покидаю вас. Прикажи девице не упоминать мое имя и тот факт, что я был здесь.

— Я не забыла об этом, — заверила его миссис Девилин.

Она взяла у мужа бумагу, и тот исчез за дверью.

Миссис Девилин жестом отправила из комнаты горничную. Затем она обратилась к Селине:

— Ты слышала, что сказал мой муж? Очень важно, чтобы ты не проговорилась о нем при маркизе.

— Почему? — не удержалась от вопроса Селина.

— Потому что маркиз считает меня вдовой.

— Вдовой?

— О, это долгая история, — небрежно произнесла миссис Девилин. — И я бы не хотела ею забивать твою головку. Я была замужем за мистером Девилином, но затем он на некоторое время оставил меня. Я решила, что он умер. Познакомившись с маркизом, я сказала ему, что я вдова. А вскоре после этого мистер Девилин вновь объявился.

Она смолкла, но потом, поняв, что ее объяснения звучат не очень вразумительно, добавила:

— Мне не представилось возможности объяснить маркизу, что мое положение изменилось и супруг вернулся ко мне. Я уверена, что ты меня понимаешь, Селина, и сохранишь мой секрет.

— Да, конечно, — поспешно сказала Селина.

— А вот, кстати, бумага, которую я бы хотела, чтобы ты подписала, — без паузы продолжила миссис Девилин.

— Что это? — спросила Селина.

— О, это нечто официальное, касающееся твоего пребывания в Париже! — легкомысленным тоном произнесла миссис Девилин. — Тут все по-французски, так что ты не разберешь.

— Я читаю по-французски, — отозвалась Селина. — Папа настаивал, чтобы я изучала иностранные языки, а так как я надеялась, что однажды мне выпадет счастье попутешествовать, то я не только брала уроки французского и немецкого, но и читала книги на этих языках.

Ей показалось, что у миссис Девилин ее слова вызвали раздражение.

— Что ж, тогда мне, вероятно, следует тебе кое-что объяснить, — начала она после короткого замешательства. — Если маркиз, как я надеюсь, снабдит тебя деньгами, то я рассчитываю на некоторую их долю, так как ты приехала в Париж за мой счет.

— Я не совсем понимаю…

— Труднее будет разобраться с драгоценностями, — продолжила миссис Девилин, не обратив внимания на реплику Селины. — Конечно, ты будешь передавать мне брошь или какой-нибудь браслетик время от времени, но с деньгами проще. Я буду получать от тебя еженедельно определенную сумму — в зависимости от того, сколько будешь получать ты. Только учти — я не позволю тебе утаивать от меня точные цифры, морочить мне голову по поводу положенного мне вознаграждения за то, что я свела тебя с маркизом.

Селина проговорила растерянно:

— Но как же так? Неужели вы требуете от меня чтобы я отдавала кому-то деньги моего мужа, не спросив предварительно его разрешения? И к тому же, если он согласится платить вам за что-то, не лучше ли будет и для него и для вас рассчитываться самостоятельно, а не через меня?

— Ты подпишешь этот документ, — произнесла миссис Девилин угрожающим тоном, — или вообще не встретишься с маркизом. И скажу тебе больше — я вышвырну тебя на улицу немедленно, без единого пенни и даже без рваной тряпки на теле.

Такая злоба звучала в ее голосе, что Селина поспешно согласилась:

— Ну, конечно, я подпишу все, что вы хотите… только бы… мне не хотелось из-за этого причинить какие-либо неудобства… или неприятности господину маркизу.