Невинная вдова - Анна О’Брайен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В тот день мы поссорились из-за тряпичной куклы, одетой в красивое бальное платье из старого дамаста. Куклу сшила для нас наша нянюшка Бесси. У игрушки были черные, как угольки, глаза и яркие, вишневого цвета губы. Черные, изготовленные из шерстяных ниток длинные волосы виднелись из-под льняного покрывала. Сразу отметив свое сходство с куклой, я принялась яростно оспаривать свое право на нее. Впрочем, этот спор закончился как обычно: Изабелла вырвала куклу из моих рук и подняла ее высоко над головой, чтобы я не могла до нее дотянуться.
— Ты злая, Изабелла. Это моя кукла. Ее сшили для меня.
— Нет, моя. Я старше.
— Зато я умнее. И кукла все равно моя.
— А я важнее.
Я беспомощно молчала, опасаясь, что тут она может быть права.
— С чего это вдруг? — наконец спросила я.
— Я наследница своего отца, — гордо вскинула голову Изабелла.
— И я тоже. — Я еще ничего не понимала в правилах наследования. — Граф Уорик и мой отец.
Изабелла презрительно и ехидно улыбнулась.
— Зато я старше. Как только я достигну брачного возраста, у меня отбоя от женихов не будет. Я смогу выбрать кого угодно, может, даже и принца крови.
Изабелла любила подслушивать разговоры слуг. В этой фразе чувствовалась самоуверенность Марджери.
— Это нечестно. — Я надула губы и стала еще больше похожа на куклу, послужившую причиной нашего спора.
— Еще как честно. А вот на тебе точно никто не захочет жениться. Ты младшая, и у тебя не будет наследства.
Я ударила ее ракеткой для игры в воланы. Этим заканчивались все наши разногласия. Изабелла ответила звонкой пощечиной. На наши вопли, эхом отразившиеся от стен закрытого дворика, примчались мама, наша гувернантка, леди Мэшем, и, конечно, Бесси. Увидев мои слезы и горящую щеку, графиня устало вздохнула, услала женщин прочь и увела нас в свою гостиную. Там она усадила нас на низкие скамеечки, а сама расположилась напротив. Я даже запомнила свою приличествующую случаю сдержанность. Но графиня отлично знала своих дочерей и не намерена была закрывать глаза на наши капризы и упрямство. Первым делом она обратилась к Изабелле.
— Что на этот раз, Изабелла? Ты ударила сестру? Ты ее дразнила?
Изабелла смотрела в сторону. Выражение ее лица показалось мне очень коварным.
— Нет, мадам, я этого не делала.
Так я и знала! Она была уверена, что я тоже продемонстрирую скрытность. Нам часто читали нотации о том, что гордыня — это грех, и моей сестре не хотелось посвящать графиню в суть наших разногласий. Но удар по моему самолюбию был слишком чувствительным, не говоря уже о пощечине, и поэтому я с огромным удовольствием на нее донесла.
— Изабелла говорит, что она важнее меня. И что на мне никто не захочет жениться.
Из моих глаз брызнули горячие слезы, но не обиды, а ярости.
— Так и будет, — как змея зашипела Изабелла. — Если ты даже язык за зубами держать не умеешь…
— Изабелла! Довольно! Что за недостойное поведение?! — Разгневанный взгляд графини заставил Изабеллу умолкнуть на полуслове. Склонившись ко мне, мама привлекла меня к себе. — Для меня важны вы обе. — Она промокнула мои слезы краем нарукавника.
Я покачала головой. Не это я хотела услышать.
— Она говорит, что ей достанутся все папины земли. А я не получу ничего.
— Изабелла ошибается. Вы являетесь сонаследницами. Это означает, что у вас одинаковые права на наследство.
— Несмотря на то что я не мальчик?
Я знала достаточно, чтобы осознавать превосходство этих существ над девочками. Хотя в нашей семье мальчиков не было, у нас постоянно жили сыновья из других благородных семейств, которых присылали к нам для завершения обучения. Но этих мальчиков можно было не принимать во внимание, а сыновей у моей мамы не было.
— Видите ли… — Графиня задумчиво посмотрела на меня, затем на Изабеллу, после чего вновь обернулась ко мне. — Земли и титул вашего отца являются наследством рода Невиллей и передаются по мужской линии. Это значит, что они отойдут сыну вашего дяди Джона и его жены Изабеллы. Но владения, которые привнесла в этот брак я, раньше принадлежали моим родителям, Ричарду Бошаму и Изабелле Диспенсер. Это огромное наследство, состоящее из земель, замков и монастырей, разбросанных по всей Англии. И оно будет поделено поровну между вами обеими.
— Но она слишком маленькая! — Изабелла не могла вынести подобного крушения своих планов и, вскочив на ноги, вперила в меня взгляд, в котором светилась ненависть. — Все должно достаться мне!
— Изабелла, ты слишком жадная. Успокойся и сядь. — Мама молча ожидала, пока Изабелла нехотя повинуется. — Анна не всегда будет маленькой девочкой. Она вырастет и станет очень важной леди, так же, как и ты. Земли будут поделены пополам. Это означает, что вы обе одинаково важны.
— Но я на тебя похожа, — обезоруживающе улыбнулась Изабелла.
Графиня рассмеялась. Я не поняла причины ее смеха.
— В самом деле, похожа. И я думаю, Изабелла, что ты будешь очень красивой. Зато Анна похожа на папу. — Она коснулась моих еще не успевших растрепаться волос. — По мере того как она будет подрастать, она будет становиться все привлекательнее. И вообще, внешность не значит ровным счетом ничего.
Боюсь, что, услышав это, я расплылась в постыдно самодовольной улыбке.
Когда нам было позволено уйти, Изабелла покинула комнату с высоко поднятой головой. Я же осталась и, подойдя к маме, прижалась к ее плечу щекой. В результате только что состоявшегося разговора мне в голову пришла совершенно недетская мысль.
— Мама, тебе придется умереть, прежде чем я смогу получить твои земли?
— Да.
— Тогда они мне не нужны.
Она улыбнулась и обняла меня.
— Дай Бог, чтобы это произошло еще очень нескоро.
Итак, я узнала, что моя взрослая жизнь будет обеспечена состоянием графини, половина которого должна была отойти ко мне. Но все мое существование перевернул с ног на голову Ричард Плантагенет.
Ричард появился в моей жизни, когда мне было всего восемь лет, и не произвел на меня особого впечатления. В то время мы жили на самом севере страны, в Миддлхэме. Как граф, так и графиня предпочитали эту резиденцию остальным своим замкам. Граф был главным советником короля, и поэтому у нас постоянно жили мальчики из самых знатных семейств Англии. Они приезжали, чтобы обучиться у нас всему, что могло бы пригодиться им в будущей жизни. Будучи девочкой, к тому же всецело поглощенной уроками и увлечениями, я почти не общалась с этими созданиями, погруженными в изучение приемов войны. Я все еще находилась на попечении Бесси и леди Мэшем, бедной вдовы, одной из многочисленных родственниц графини, которую наняли для того, чтобы обучить нас с Изабеллой обязанностям владелицы замка. Покрытые синяками и шишками мальчишки с их грубыми играми, состязаниями и драками меня совершенно не интересовали. Они, в свою очередь, тоже меня не замечали. Исключением был Фрэнсис Ловелл. Он жил у нас постоянно, потому что мой отец был его опекуном. Будучи ровесником моей сестры, Фрэнсис, тем не менее, не чурался моего общества и охотно болтал со мной. По доброте душевной он нарушал мальчишеский кодекс чести, запрещающий юным рыцарям обращать внимание на такое недоразумение, как я.