Подземелье кобольдов - Фарат Краудара

знаю, когда агр использовать надо, — ввяз в намечающуюся ссору Дымоход. — Я в голове высчитывал сколько заморозка длится и под ее конец уже использовал бы. Поэтому не беспокойся.

— Как знаешь, — тихо бросил син, пожав плечами.

Закончив разговор, мы покинули комнату и двинулись дальше по разрушенным коридорам замка. По пути еще встретилась четверка одиночных слизней. Они быстро умерли под градом атак.

Я принял совет Пустоты к сведению и теперь вливал урон по кислотникам вместе с остальными, не жалея маны. Слова сопартийца сильно запали в душу. Я умел признавать ошибки и анализировать их.

Банки на ману мне пока еще не пригодились. На слизней уходило не так много энергии. Около тысячи или полутора. Естественная регенерация быстро восстанавливала запас, особенно вне боя.

Наконец впереди показался резкий поворот в сторону — до этого, коридор лишь плавно изгибался. Не доходя метров двадцати до оного, Дымоход поднял палицу. Это означало, что нам нужно остановиться. Убедившись, что мы стоим на месте, он прошел дальше и осторожно проверил, кто мог скрываться за углом — заглянул. Разведав обстановку, гном обернулся к нам с широко открытыми глазами. Видимо кого-то увидел. Он медленно подошел к нам, буравя пати-лидера взглядом. Эльф лишь вопросительно поднял бровь и наклонил голову, ожидая слов от танка. Приблизившись, Дымоход прошептал:

— Пятеро и кобольд чародей.

Е-балл понимающе кивнул и на носочках подобрался к углу коридора. Он заглянул за край стены, также, как это сделал ранее танк. Рассмотрев достаточно, жестом подозвал нас. Видимо хотел, чтобы мы с Пустотой тоже оценили ситуацию.

Я подошел к эльфу и, присев на корточки, выглянул в коридор.

Четверо кислотников бездумно бродили по одним им ведомым маршрутам. То и дело сталкиваясь со стенами, они пружинили, словно мячики, после чего, как ни в чем не бывало, разворачивались и двигались куда-то дальше — в обратную сторону или вдоль стены. Думаю, при желании, тут можно было пройти мимо них, если бы не кобольд. Он расположился в тридцати метрах от основной группы аморфных жидкостей. Усевшись по-турецки по центру коридора прямо в одном из кратеров, крысолюд задумчиво изучал ожившее кислотное желе, покорно стоящее на одном месте. Видимо этот слизень отделился от остальных и его приметил себе кобольд. Крысомордый в белоснежной мантии то и дело извлекал из воздуха старинный папирус и стило, тут же записывая на древний свиток какие-то, одному ему известные, данные…

Я взглянул на высветившуюся табличку над кобольдом.

Кобольд Чародей. Уровень: 37. Здоровье: 11400/11400.

Десять тысяч здоровья, к тому же маг… Думаю, выбьем легко. По колдунам всегда большефизического урона проходит из-за отсутствия у них нормальной защиты от подобных атак, однако к магическому у них имелось больше сопротивления нежели у простых мобов. К счастью — не ко всем элементам.

Опершись о посох, я поднялся с корточек и отошел назад, дабы лишний раз не привлекать внимания кислотников и самого кобольда. Мало ли тому же чародею захочется посмотреть в нашу сторону. Он сразу завопит и натравит на нас всех слизней. Остальные повторили мое действие и подошли уже ко мне.

Е-балл глубоко выдохнул и начал растолковывать план действий, которого нам придется придерживаться в этом бою.

— Пуст, с помощью ауры агри кислотников по одному. Главное аккуратно, не задень ей остальных. Целую группу Дымоход не сможет вывести — ему броню срежут, потом сожрут и не подавятся, — он говорил о том, что кислота мобов разъедала броню, снижая показатель защиты. — Чародея бьем в последнюю очередь. Если он заагрится — приоритет на него. С Сайасом берите и пинайте.

Пустота кивнул и тут же активировал «Ауру тьмы». Его тело начало источать густую черную мглу, саму тьму, которая в секунды заволокла окружающее пространство метров на десять точно. Тьма чернильными клубами плавно оседала на землю стелилась по каменной плитке. Впрочем, находясь в абсолютной черноте мы всё равно всё видели, так как аура была у игрока, входящего в отряд — условности игры, однако! Удерживая в одной руке кинжал, вампир поднял её на уровень груди, отдавая приказ собственной ауре.

Повинуясь команде заклинателя, густое облако начало расширяться, медленно заполняя пространство ещё дальше. Тьма медленно поползла за поворот, прямо в коридор, где находились враги. Рога оскалился от напряжения, а на лбу выступили капли пота. Видимо ему с трудом удавалось так контролировать ауру. Он делал с ней что-то особенное? Ведь достаточно было мысленный приказ отдать для увеличения радиуса густой тьмы, не прилагая лишних усилий. Похоже, он пробовал что-то новое для себя.

Я затаил дыхание, ожидая гостей. Пустота ведь еще мог ошибиться и заагрить двух, а то и больше, слизней. Лишних пришельцев не хотелось видеть никому.

Время текло тягуче-медленно, словно кто-то играл нашими нервами. Точнее моими. Напряженно сжимая посох, я неподвижно стоял и смотрел в одну точку. Туда, откуда должен был появиться кислотный слизень. А может слизни. Сердце набатом стучало в груди, норовя выскочить наружу — очередной элемент реализма, когда в стрессовых ситуациях учащалось сердцебиение.

Паранойя начала играть с моим воображением, то и дело подкидывая отвратительные картины.

Например, как кислотник тягуче медленно, словно смакуя, — хотя, думаю, безмозглой жиже абсолютно все равно — переваривал еще живого меня.

Как он медленно растворял мою плоть, оголяя белоснежные кости. Затем скелет начинал сереть, обнажая костный мозг, а потом слизняк приступал к самому вкусному — к деликатесу из органов.

Слизь шипящими каплями падала на мягкие внутренности, превращая их в питательную кашу. Затем, словно этого было мало, неугомонный слизень скользил внутрь грудной клетки, будто в норку, и своим слизистым телом полностью покрывал внутренние органы.

Самое жестокое заключалось в том, что я — то бишь жертва слизня — был еще жив. Я чувствовал все, но не мог ничего предпринять, парализованный парами, выделяемыми телом желейной сволочи.

Затем скользкое, даже склизкое, желе начинало прокладывать себе тоннели в моем теле, увеличиваясь в размерах и заполняя все полости. Покрытый слизью оживший кусок плоти буквально копошился в теплом, пока еще живом организме, совсем как трупные черви в полуразложившемся мясе.

Я помотал головой, отгоняя фантазии. Однако, страх быть съеденным заживо меня не покинул. Не имело никакого значения, что это была игра. Она слишком уж реалистичная и боль тут лишь слегка притупленная. Поэтому, находясь в кислотном слизне, вполне можно испытать весь букет ощущений, сопоставимый со сгоранием заживо… Я читал истории про то, как людей обливали кислотой и что они испытывали, поэтому того же себе и другим не пожелаю.

Я перевел взгляд на остальных,