Встревоженные тугаи - Геннадий Ананьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда подошли к ней, Ярмышев скомандовал:
– Давай, Семятин, вправо, а я – влево. Внимательно смотрите. Встреча через десять минут здесь.
Буквально через десяток метров Ярмышев остановился: камешки сбиты, осыпь потревожена. Кто же мог сделать это? Дикий козел обычно обходит осыпи стороной.
– Странно… – вполголоса проговорил старший лейтенант. – Похоже, человек прошел. Один. А через границу вроде много следов. Нужно узнать, что Семятин обнаружил…
Но едва сделал несколько шагов, как увидел бежавшего к нему Семятина.
– Следы. Два каблука. Прыгали через песок несколько человек. Двое не допрыгнули до осыпи, – тяжело дыша, доложил ефрейтор.
Побежали вместе к тому месту, где Семятин увидел следы. Подумав, Ярмышев заключил:
– Здесь пущена группа для отвода глаз. Оттого и наследила она.
Вывод этот был сделан на основе анализа факта. Оставлены отпечатки каблуков неслучайно: полутораметровую песчаную полоску может легко перепрыгнуть любой без всякой подготовки, а тут – на тебе, любуйтесь, пограничники, начинайте погоню по следу.
«Но для чего все это? Куда пойдет одна группа, куда вторая?» – задал себе вопросы Ярмышев, но ответа пока не нашел. Приказал Семятину:
– Выходи на связь с заставой!
4– Ну как, покурили? – спросил майор Антонов.
В ответ прозвучало нестройное «Так точно», – и старшина скомандовал:
– Становись!
Молодые солдаты быстро построились в две шеренги, подравняли носки сапог, и старшина подал команду:
– Смирно! Равнение на…
– Вольно, – прервал его майор. – Давайте сюда, повыше. Отсюда весь участок как на ладони.
Только на сей раз не пришлось майору Антонову рассказывать новичкам об особенностях участка заставы. Наблюдатель с вышки крикнул:
– Товарищ майор, дежурный поднял заставу «в ружье»! Докладывает, что старший лейтенант Ярмышев сообщил о нарушении границы.
Майор Антонов, не дослушав доклад наблюдателя, махнул рукой солдатам, чтобы они следовали за ним, и побежал вниз.
– Оружие, старшина, молодым выдай и в строй их, – распоряжался он на ходу.
– Есть!
Пока начальник заставы с новичками сбегал вниз с холма, на самой заставе готовились к перекрытию границы и поиску нарушителей: выезжали из гаража машины, от питомника бежали с собаками сержант Евстин и ефрейтор Акимов. Привычная для Антонова картина, поэтому он, казалось, не обращал внимания на все то, что делали сейчас его подчиненные. Вот если бы случилась какая-либо заминка, она непременно бросилась бы в глаза Антонову, и он сразу бы вмешался, поторопил, подсказал.
– Товарищ майор, старший лейтенант на связи, – доложил дежурный по заставе. – Ждет вас.
Антонов быстро прошел к связистам в комнату и подсел к рации. Слушая доклад Ярмышева, он тоже, как и старший лейтенант, задал себе вопрос: «Для чего разделились?»
Узнай попробуй замысел нарушителей! А узнать нужно. Во что бы то ни стало. Иначе – провал. И Антонов думал. Как всегда в таких случаях, был спокоен. Наушники тихо шипели, старший лейтенант, доложив обстановку, ждал приказания. Потом Антонов услышал щелчок и голос Ярмышева:
– Разрешите преследовать главную, по моим определениям, группу? Как поняли меня? Прием.
Вновь щелчок. Вновь тихое, настораживающее шипение. Пауза затягивалась. Но вот решение созрело:
– Следы потеряешь в горах быстро. Время упустишь. Ты, Велен Никифорович, наряд Семятина оставь на месте. Я им инструктора с собакой пошлю, пойдут тогда по следу. Сам, без проволочек, – к геологам. Людей я тебе подошлю. Границу дополнительными нарядами перекрой и геологов охраняй. Докладывать на заставу через каждые пятнадцать минут. При изменении обстановки – немедленно.
Антонов решил распределить силы так: Акимова с собакой и наряд Семятина пустить по следу главной группы, так он ее назвал, а к Ярмышеву, для охраны геологов и перекрытия горного участка границы, послать группу самых опытных пограничников. С остальными же пограничниками, в том числе и молодыми, сам выедет к предгорью и начнет поиск.
Начальник заставы начал понимать замысел группового нарушения границы и разделения нарушителей по разным маршрутам. По его мнению, одна группа спустится с гор в степь, другая, меньшая, человека два или три, скорее всего, попытается проникнуть к геологической партии, чтобы совершить диверсию или выкрасть документы. Может, однако, произойти и то, и другое. Взорвут, вполне возможно, вышку, чтобы люди кинулись туда. А в это время выкрадут документы. В общем, главный удар, как оценивал Антонов, нацелен на геологическую партию.
«Усложнили программу, – думал Антонов. – Одиночки не проходили, послали группу. Не унимаются!»
О своем выводе и решении майор Антонов доложил начальнику отряда полковнику Федосееву, и тот, одобрив принимаемые им меры, сообщил, что перекроет все дороги по тылу силами маневренной группы.
Через несколько минут застава опустела. Остался лишь старшина с отделением солдат, которому Антонов приказал организовать охрану левого фланга участка, если поиск не закончится до ночи.
Машины помчались по пыльному большаку. Вот позади уже Ташхемка, свернули на полевую дорогу, по которой совхоз возил сено, накошенное у подножия гор и в ущельях. Дорога эта, то огибая подошвы хребтов, шла по степи, то углублялась в сенокосные ущелья.
– В ущелья не заезжай. Срезай, – приказал майор Антонов водителю рядовому Кильдяшеву, солдату второго года службы, умелому шоферу, хорошо знающему дороги на участке заставы.
– Есть! – ответил Кильдяшев и добавил: – Грузовик здесь прошел. Совсем свежий след.
– Вижу. Если в дальнее ущелье поехал, может, увидит нарушителей? Это облегчило бы нам поиск.
Кильдяшев повел машину по степи, оставляя слева второе и третье ущелье. Осталось километра два до того места, где, по предположению Антонова, должны спуститься с гор нарушители. Кильдяшев вывел машину на дорогу.
– Теперь потише. Смотри следы, – приказал Антонов и почти сразу же крикнул: – Стой!
Скрипнули тормоза, солдаты, сидевшие на боковых сиденьях, навалились друг на друга, кто-то чертыхнулся, огрызнулась собака. Сержант Евстин строго прикрикнул на нее: «Сидеть!» – и недовольно упрекнул сидевшего рядом с овчаркой товарища из новичков:
– Ноги, не ровен час, повредишь собаке. Держаться нужно.
А Антонов, открывая дверцу, скомандовал:
– Со мной Евстин. Остальные на месте. Можно курить, – и выпрыгнул из машины. За ним – Евстин с овчаркой. Прошли они немного назад, подали сигнал второй машине не подъезжать близко. Майор достал сигарету, прикурил.
– Давай, сержант, разберемся, что здесь произошло. Вот отсюда кто-то вышел на дорогу. Здоровый мужчина. Размер сапог – сорок пятый, не меньше. Машина тормознула. Проголосовал, видимо. Справа обошел. Залез в кабину. Со стороны шофера подошла группа. По следам – четверо их. Торопливые, беспорядочные следы, в кучу сбитые, будто не люди, а бараны бежали к кабине. И назад эти же следы с дороги уходят кучей. А вот возвращаются. К кузову машины. Машина повернула в степь.
«Похоже, захватили. А что сделали с шофером? Где он? Из кузова его вытаскивали, а что дальше? С собой взяли? Или…»
– Товарищ майор, – прервал Евстин размышления Антонова. – Собака в ущелье тянет.
– Давай за ней.
Метрах в двадцать от дороги, в кустах около родника, увидели совхозного шофера с пробитой головой. Антонов приложил ухо к груди шофера – толчки сердца были едва различимы.
– Давай ближе к воде. Окажем первую помощь.
Они осторожно перенесли раненого к самому роднику, и Евстин достал индивидуальный пакет.
Солдаты в это время, продолжая сидеть в машине, обсуждали случившееся. Когда машина резко затормозила, и майор с Евстиным выпрыгнули на дорогу, Кильдяшев пояснил:
– Следы на дороге. Большая группа.
Все поняли, что начальник заставы не разрешил вылезать всем, чтобы не помешали собаке, но каждому хотелось лично посмотреть на следы, изучить их, а потом сравнить с тем, что скажет сержант Евстин и начальник заставы. Сидели молча, с нетерпением ожидая команды майора. Только Рублев, достав сигарету и прикурив, протянул развязно, с нажимом на «р».
– Пр-рекр-расно. Посидим, подымим. Пес с нежными лапами, до котор-рых сер-ржант даже дотр-рагиваться сапогами не р-рекомендует, отыщет шпионов. Пр-риведет их и скажет: любуйтесь, р-разлюбезные салажата, на матер-рых диверсантов. Потр-ряс! Напишу чувихам в Москву: ловил шпионов, не выходя из машины, вдыхая сладкий дым сигар-реты, пар-ры бензина и р-разглядывая сер-рый бр-резент.
– А пупок крепкий у тебя? – спросил Рублева Кильдяшев.
– Маман глаголила, шелком будто пер-ретягивали.
– Ну, тогда еще ничего. Тогда, может, выдержишь. Смотри только…
Но куда должен смотреть Рублев, он так и не узнал: прозвучала громкая команда майора:
– Выходи!
Солдаты начали торопливо выскакивать из машины и собираться возле майора, который разговаривал по рации с заставой, время от времени поглядывая на Евстина, который у родника бинтовал голову какого-то человека.
