Чародеи (сборник) - Андрей Смирнов

Лэйкил перехватил его взгляд. На лице хозяина дома прорезалась усмешка.

— Так–так… А я думаю, почему это ты ничему не удивляешься? Даже по сторонам не смотришь… Ты уже был здесь.

Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.

— Да, был. — Дэвид не стал отпираться.

— Сколько раз, — Лэйкил обернулся к сестре, — сколько раз мы с тобой об этом говорили?

Лайла посмотрела на брата с неприязнью.

— …Сколько раз? Но все без толку. Только я уйду, ты снова кого–нибудь притащишь. Когда до тебя, наконец, дойдет…

Дэвид решил, что должен вмешаться:

— Эй, полегче! Если мое присутствие кого–то тут не устраивает, я могу уйти. Но не надо давить на ребенка. Она…

— Уймись, — беззлобно оборвал его Лэйкил. — Не ты ли только что упрекал меня в том, что я совершенно не забочусь о своей сестре?

Дэвид прикусил язык.

— Ладно. — Лэйкил легонько подтолкнул девочку в спину. — Нравоучения отложим на потом. Пошли в столовую. Может, вы оба и сыты, а вот я еще не обедал.

И они направились по уже знакомому Дэвиду маршруту.

— Пойми. Я против тебя ничего не имею, — неторопливо, будто бы рубя сказанное на части, говорил Лэйкил. — У тебя вроде бы мозги на месте. Впрочем, что касается бездарных… в смысле — обычных людей, — тут же поправился он, — то бес с ними, пусть приводит, кого хочет. Но вот если бы она приводила только людей!.. Три недели назад притащила из леса гетрэга. Где она в нашем лесу нашла гетрэга, просто ума не приложу…

— Ты — урод, Лэйкил! Вот ты кто! — внезапно подала голос его сестренка. Голосок звучал хрипло, но с искренним возмущением. — Ты его сжег! А он тебе совсем–совсем ничего не сделал!.. — И обиженно добавила: — Дурак!

— А кто такой гетрэг? — осторожно спросил Дэвид.

Лэйкил вздохнул:

— Представь себе большое дерево… Баобаб когда–нибудь видел?.. Ну так вот, представь себе баобаб с маленькими красными глазками и здоровенной, зубастой пастью. При этом он еще умеет довольно резво передвигаться. И постоянно хочет жрать…

— Он был голодный!!! И очень одинокий!!! Ему было плохо!..

— …не понимаю, как он ее еще в лесу не сожрал. Уму непостижимо… В замковые ворота он кое–как пролез, а вот двери, как легко догадаться, для него оказались маловаты… Я как его увидел — так меня чуть инфаркт не хватил. Тварь здоровая, магии почти не поддается… я на него истратил два своих лучших огненных заклятия, а он еще минут пять метался по двору, орал так, что в соседней деревне две роженицы разрешились раньше времени, и все пытался достать меня своими ветками… Из–за этой тварюги два сарая сгорело…

— Какой же ты все–таки гад, Лэйкил! Какой же ты…

— Как жаль, — с безнадежной тоской заметил вышеупомянутый «гад», — как жаль, что одиннадцатилетних леди нельзя пороть.

— Только попробуй!

— Вот–вот.

Наконец они добрались до столовой. Грязных тарелок, стакана с недопитым соком и пустой вазочки из–под мороженого на столе не оказалось. Дэвид уже ничему не удивлялся.

Лэйкил вытащил из «холодильника» жаркое, хлеб и бокал красного вина. Сел и с аппетитом впился зубами в сочное мясо.

— Говоришь… ммм… вытащила тебя из тюрьмы?

Дэвид кивнул.

— Что ты там искала, сестричка? — осведомился «братик».

— Папу.

— Ну конечно… — Он покачал головой — Ты еще не поняла, что такие, с позволения сказать, «поиски» ничего не дадут?..

— Но Тинуэт должен был запомнить…

— Я уже объяснял. Создавая проход между мирами, Ролег всегда использовал вторичное маскирующее заклинание. Даже если он делал это дома, от Главного Сплетения Тинуэта. Это вошло у него в привычку. В результате у нас… хрум–хрум… есть лишь примерное направление его последнего прыжка. Это десять или пятнадцать миров. Он мог появиться в любой точке каждого из них. Кроме того, не факт, что один из этих пятнадцати миров стал его конечной остановкой. Ты уверена, что он не отправился дальше? Я вот не уверен.

— Мы должны попытаться! Ведь Тинуэт все–таки создал для меня Дверь! Значит, дом считает, что больше шансов найти папу там, чем в каком–нибудь другом месте!

— Он подчинился твоему желанию, вот и все. Эти прыжки с завязанными глазами ни к чему хорошему не приведут.

— Но ведь все–таки…

— Эти Двери открываются только потому, что ты плохо формулируешь свои команды! — отрезал Лэйкил. — «Перенеси меня куда–нибудь, куда, скорее всего, мог направиться мой папа!» «Куда–нибудь»… Хорошо, что в тюрьме ты наткнулась на него, — короткий кивок в сторону Дэвида, — а не на какого–нибудь психа… И еще. Как я понимаю, ты пригласила его в гости. Вы пообедали и мило поболтали, а, узнав о моем приходе, решили быстро отсюда смыться. Так? Опять было «куда–нибудь»? Ты едва не погибла…

Лайла тяжело вздохнула:

— Зануда.

— Лайла, предупреждаю: еще один такой фокус, и я отберу у тебя портальный камень.

— Ты не имеешь права! — вскинулась девочка. — Мне его папа подарил!

— Если бы твой отец видел, как ты им пользуешься, уверен, он пожалел бы о своем решении.

Повисла гнетущая пауза. Лайла вздернула подбородок. Наверное, хотела показать, что спорить на эту тему — ниже ее достоинства. Лэйкил сосредоточенно жевал мясо.

— «Твой отец»? — переспросил Дэвид. — Мне казалось, что…

— Лэйкил — мой брат, — неохотно подтвердила девочка. — Только двоюродный.

Воин прекратил жевать и мрачно взглянул на гостя.

— Мои родители погибли, когда мне было семь, — сказал он. — Война между семьями. Обычное дело. Лорд Ролег кен Апрей взял меня на воспитание. Он же и обучил Искусству. Он был мне как отец.

Помолчав, Лэйкил добавил:

— Те люди, которые убили моих родителей… Ролег заставил их дорого заплатить за это. Наша семья всегда платит по своим долгам. Честь — превыше всего… Так вот, о долгах. Ты не передумал, Дэвид? Не хочешь вернуться в свой родной мир?

— Нет.

Лэйкил пожал плечами:

— Тогда напряги свою фантазию. Придумай мир, где хочешь поселиться. Я постараюсь отыскать что–нибудь подходящее. Само собой, снабжу местной валютой. Знание языка и местных обычаев прилагается.

— То есть как это?

— Понимаешь, друг, я ведь немножко волшебник…

— Это я уже понял.

— Замечательно. Два небольших заклинания — и ты превосходно шпаришь на любом тамошнем наречии и знаешь о местных обычаях достаточно, чтобы не сесть в лужу. С выбором не тороплю. Подумай хорошенько. Хочешь высокотехнологический мир? Космические корабли и все такое. Это проще всего.

— Почему — проще?

— Для большего выбора тебе. — Лэйкил насадил на вилку последний кусочек жаркого. — Наличие развитой цивилизации предполагает большое количество профессий, для овладения которыми требуется усвоить некий объем информации. И только. Как я уже говорил, поместить тебе в голову любую нужную информацию — это не проблема. Соответственно чем дальше по древу развития, тем шире выбор. И наоборот, чем глубже в прошлое, тем больше профессий, требующих не только знания, но и наработанных мышц, «памяти рук» и так далее. А навыки такого рода искусственно привить посредством колдовства куда сложнее… хотя тоже возможно. Так что, если ты настаиваешь на Средневековье, организую тебе Средневековье. Правда, придется слегка подправить твою конституцию… Мышцы нарастим… Месяцок потратим на практическое освоение фехтования…

— А я могу остаться здесь?

Лэйкил нахмурился и неодобрительно покачал головой.

— Не советую, приятель. Тебя здесь быстро сожрут.

— Кто? — опешил Дэвид.

— Найдутся желающие. Да и чем ты здесь собираешься заниматься? Землю пахать?

Последний вопрос Лэйкил задал таким тоном, что Дэвиду мигом стало ясно — презреннее занятия в этом мире не существует.

— Ну почему же обязательно землю?

— Да потому что если ты останешься в нашем мире, центнер золота я тебе подарить не смогу. У нас, понимаешь ли, запрещено использовать в торговле драгметаллы, произведенные магическим путем. Землю пахать ты не хочешь. Что дальше? Ремесленник? Так у нас этим заправляют ремесленные гильдии. Нельзя стать мастером, не пробыв до того подмастерьем. А чтоб в подмастерья идти — так у тебя, извини, уже возраст не тот.

— Воин? — предположил Дэвид.

— Я могу вложить тебе в голову знания о том, как пользоваться оружием. Я могу нарастить тебе мышцы. За месяц я могу сделать из тебя весьма приличного бойца… для любого другого мира. Почти любого. Но здесь любой более–менее приличный рубака из Хеллаэна или Нимриана в той или иной степени также владеет и магией. По крайней мере, ее боевыми аспектами.

— А этому ты не можешь меня научить?

— Чему? — насторожился Лэйкил.

— Колдовству. Я хочу стать волшебником.