Виртуальный мир. Книга 1. Играй или умри - Соболева Анастасия

Подойдя к лесной опушке, где деревья росли уже не так плотно, как раньше, я невольно оказалась зачарована ее красотой. Солнце светило ярко, и по его расположению можно было предположить, что сейчас около полудня. Трава казалась мягкой и приветливой, так что мне с трудом удавалось сдерживать желание разуться и продолжить путь босиком. Вместе с солнечными зайчиками, которых по земле пускала комбинация из солнца и листьев, получалась настоящая детская сказка… Что сказать? Дух захватывало от такого зрелища.

Внезапно я увидела, как от одного дерева к другому ловко прыгал заяц-беляк. Ввиду сезона он был буро-серым, и его ушки задорно двигались из стороны в сторону, пытаясь расслышать, нет ли поблизости чего-нибудь опасного. Конечно, бродя по лесу около часа, я мельком замечала зайчиков, белочек и один раз даже олененка. Вот только тогда мне было не до них, впрочем, как и им до меня, и наши взаимоотношения дружно пришли к девизу «Никто никого не трогает». Сейчас же, не знаю почему, я села на землю и застыла без движения в ожидании момента, когда зайчик привыкнет ко мне и приблизится. Почему-то мне вдруг захотелось почувствовать в своих руках что-нибудь живое.

Ждать долго не пришлось. Буквально через пару минут зайчик заметил меня и заинтересовался. Медленно, но уверенно он стал прыгать в нужном направлении. Я все так же не двигалась, опасаясь спугнуть ушастого. Однако, похоже, он меня совсем не боялся. Зайцы, которых я видела у бабушки, всегда были до ужаса пугливы и редко сами шли к человеку, этот же – настоящий храбрец на их фоне. Вот так, еще немного… Когда друг от друга нас отделяло меньше метра, я впервые рискнула пошевелиться и протянула к нему руку. Зайчик же, никак не среагировав на данное действие, ждал, с любопытством за мной наблюдая.

Вот только еще до того, как я успела почесать его слегка грязную шерстку, вдруг почувствовала резкую боль в указательном пальце и увидела алую каплю крови, стекающую вниз по ладони. Этот беляк меня цапнул! Да еще и отпускать не хочет! Доверяй, называется, милой мордочке… Лишь пригрозив кулаком клыкастому зайцу, мне удалось напугать его и заставить скрыться, выпустив из хватки кровоточащий палец.

Было больно, очень больно. Вот только совсем не от прокушенного до кости пальца. Да и кому какое дело до небольшой раны, когда внутри все пылает трепещущим адским пламенем? И все-таки брат был прав, утверждая, что физической боли никогда не сравниться с душевной.

В итоге я обхватила плечи руками и зарыдала, в точности как маленькая девочка. Нет, я по жизни никогда не была плаксой, да и жалеть себя тоже не привыкла, вот только… Тогда удержаться было просто-напросто невозможно. Ведь боль в руке оказалась слишком реальной, и подобное могло означать только одно: никакой это не сон, черт побери! Как бы сильно я ни старалась это отрицать, с каким бы отчаянием себя ни убеждала, но все вокруг – правда. Тридцатого октября две тысячи двадцать третьего года я умерла, а это – моя повторная жизнь.

Мама, папа, брат и все остальные… Мне их больше никогда не увидеть. Они ведь справились с потерей, правда? Не сдались? Не сломались? С ними ведь сейчас все хорошо, да? Хотя о чем это я? Если все вокруг – правда, значит, мои родные умерли уже черт знает сколько тысячелетий тому назад… И теперь я здесь одна… Совсем одна…

Однако по-настоящему меня напугала вовсе не эта истерика, а то, что произошло вслед за ней. Я задала себе всего один вопрос, ответила на него и слезы тотчас перестали бежать, как по команде.

«Действительно ли моя прошлая жизнь – то, о чем стоит сожалеть?» Конечно, у меня были друзья, родные и близкие, вот только… Они просто были или существовали, если подбирать более подходящий глагол. Ну а ежедневные будни всегда переполняли лишь ненавистная скрипка, комната с запахом дохлой рыбы и мечты о будущем величайшей в мире скрипачки-виртуоза. Вот только эти мечты были не моими, а мамиными. Они с бабушкой с детства восторгались моим талантом и выбрали это будущее, даже не спросив о моих настоящих желаниях. Пожалуй, то была и не жизнь вовсе. Лишь метание птицы в замкнутой клетке.

Тяжело вздохнув и вытерев последние слезы, я натянуто улыбнулась. А может, все не так уж и плохо? Может, это и не наказание вовсе, а настоящий подарок? Еще одна возможность прожить жизнь сначала? И в этот раз уже так, как я сама того захочу.

– Р-р-р-р-р-р, – вдруг услышала я позади себя рык, абсолютно точно не предвещавший ничего хорошего.

Переборов желание тотчас пуститься в бегство, я с трудом нашла в себе силы медленно обернуться. Разумеется, то, что я увидела, дало еще один повод бежать (и я бы все-таки применила этот план, если бы с самого начала не знала, насколько он провальный). Голодным взглядом на меня смотрел волк с неестественно черной, под стать ночному небу, длинной шерстью и пронзительными глазами-сапфирами, излучающими саму смерть. Из его приоткрытой пасти тянулась слюна, необычайно ясно намекающая на желание моего нового знакомого утолить дикий голод. Ну а мельком увидев на клыках хищника кровавые следы, я со всей ясностью осознала, что просто не в состоянии сглотнуть образовавшийся в горле комок.

Мысленно я спросила себя о том, что будет, если умереть в этом так называемом виртуальном мире, но вместо нормального объяснения вновь вспомнила об обелисках, которые могут дать ответ на любой интересующий вопрос. Сказать, что мне это ничуть не понравилось, означает не сказать ничего. И почему я по жизни такая невезучая?! Да еще и дура, с какой стороны ни посмотри! Ведь наверняка его внимание привлекли именно мои всхлипы с рыданиями… Стоило только решить начать жизнь сначала, и я тотчас повстречалась с новой возможностью умереть, на этот раз – уже безвозвратно!

Самокритика самокритикой, но стало явно не до нее. Решение пришлось принимать в течение секунды, и стыдно признавать, но варианта лучше, чем со всех сил рвануть к огромному дубу с низкими, толстыми ветками, я не смогла придумать.

Изначально меня от волка отделяло метров восемь, но когда я добралась до спасительного дуба, это расстояние уже сократилось максимум до трех. Ловко схватившись за нижнюю ветку, я сделала первую попытку подтянуться, которая чуть не окончилась провалом. Слава всему, мне удалось дать шипованной кроссовкой волку по морде, и пока он на секунду отвлекся, совершить уже более удачную попытку. Мое туловище оказалось на ветке, но времени расслабляться не было, так как ноги все еще оставались в зоне досягаемости хищника. Сжав волю в кулак и добавив к стараниям зайца еще с десяток новых царапин, я все-таки смогла закинуть на ветку сначала правую ногу, а затем и левую.

Разумеется, после моего подвига ныло все тело, но тем не менее жалобный взгляд волка снизу служил своеобразной наградой. Передохнув еще минуту-другую, я осторожно и не спеша переместилась на ветку повыше. Просто на всякий случай.

Вот только не успела как следует восхититься молниеносностью своей реакции и скоростью бега (то ли от шока, то ли от страха, но бежала я в разы быстрее, чем когда бы то ни было, причем совсем без одышки), как внезапно осознала всю плачевность сложившейся ситуации. Потеряв добычу из виду, волк вовсе не собирался сдаваться и уходить. Все было как раз таки наоборот: устроившись у солнечной стороны дуба, он удобно улегся в ожидании момента, когда уже не обед, а ужин будет подан к столу.

Со злости я сорвала ближайший желудь и бросила волку прямо в голову. Конечно же, промахнулась. Обычно у меня не было проблем с меткостью (не зря же в детстве посещала секцию стрельбы из лука), однако тут сказывалось слишком нестабильное эмоциональное состояние. Сделав глубокий вдох и кинув в морду волку пару проклятий, я потянулась за следующим желудем-снарядом.

– Эй ты, уходи отсюда! И не надейся, что я слезу! Только зря время потратишь!

Ноль реакции.

– Не слышишь, что ли?! Говорю, уходи! Я скорее тут с голоду помру, чем стану твоей закуской!

Ноль реакции.