Сказки Заколдованного Замка - Игорь Стрелков

— Н-нет…

— Ну и зачем он тебе нужен? Отрекайс-с-ся, не медли! А то пиво выдохнется!

— А как отрекаться-то? — совсем «поплыл» ваш нынешний рассказчик.

— А просто! Встань на стол, возьми кружку и проори во всю глотку:

Змий Зелёный для меняКраше всех на свете.Не нужна теперь семья:Ни жена, ни дети.Кроме змия у меняНет другого бога.С ним теперь навеки я,С ним — моя дорога!

— Этого достаточно. Залезай быстрее на стол или хоть на лавку. А я буду тебе слова подсказывать, чтобы не перепутал.

Ну, я сдуру и залез. Одноглазый сунул мне кружку с пивом, а Нечистый принялся суфлировать. И быть бы мне с того самого вечера полным троллем, да больно уж пива хотелось. Дочитав клятву змиеву едва до середины, я не удержался и хорошенько отхлебнул из кружки. А поскольку я уже порядком перебрал в ту ночь, последнего глотка оказалось достаточно. Голова моя закружилась и, не успев дочитать клятву, грохнулся я под стол со всего размаха.

Трэльф пригорюнился и замолк.

— А дальше? Что было дальше? — затеребила рассказчика Повелитика.

— А вот то и было, что, когда я очнулся, оказалось, что внешне стал уже почти полным троллем, а душой остался эльфом, — уныло пробормотал Краставац. — Ни змий меня окончательно в число своих подданных не принял, ни Отец-Прародитель не простил. Одноглазый тролль за «пивной долг» сволок меня на волшебную ярмарку — в рабство продавать. И счастье, что Хозяин там случайно очутился и на аукционе кучу волшебных монет не поскупился выложить, а то всю следующую тысячу лет пришлось бы мне на гоблинской каторге арестантам перед сном сказки-романы рассказывать.

Утро выдалось солнечным. На синем небе не было ни облачка. Напоённый влагой лес радостно потянулся к солнцу всеми своими листьями, травинками и цветами, лишь лёгкая дымка испарений напоминала о вчерашнем ливне. Подогретые жаркими лучами, у почти потухшего костра на самой кромке крепостного рва зашевелились спящие гвардейцы. Капитан Готост, как водится, поднялся первым. Хрустя суставами и тихонечко кряхтя (долгие годы королевской службы не прошли даром для его организма), бравый воин протёр глаза и, сообразив, что время уже движется к полудню, окончательно проснулся. Его должны были разбудить в семь утра! Часовые проспали! И сейчас ещё спят, негодяи! Получается, что ночью лагерь никто не охранял? А что с принцессой?

Через минуту, разбуженные весьма невежливыми пинками и грозной бранью, поднялись и остальные солдаты. Выстроив их в шеренгу перед мостом, капитан осторожно подошёл к запертым воротам и прислушался: за стенами царила полная тишина. Не было слышно ни ржания лошадей, ни переклички слуг, ни скрипа и стука, свидетельствующего о подготовке экипажа к дальнейшей поездке. В душе старого воина зашевелились самые мрачные подозрения. В нетерпении схватился он за кольцо и тут же с невольным вскриком отдёрнул руку: ожившая голова бронзового уродца больно укусила его за палец, после чего тонким голоском сообщила:

— Звонить не позволю! Хозяин и гости отдыхают и не велели беспокоить.

— Как это — «не велели беспокоить»? — капитан так переживал за судьбу своей подопечной, что даже не удивился чудесному оживлению чудища. — Мы должны выезжать немедленно! Откройте ворота! Я лично обязан разбудить принцессу!

— Ещё чего, — скорчило глумливую гримасу чудище. — Принцесса никуда не поедет! Она останется в замке навечно! Что это за замок такой, в котором нет ни единой пленной принцессы? Непорядок. Хозяин решил исправить такое упущение, и я с ним полностью солидарен.

— Ах вот оно что! Ах, я несчастный! Я ведь подозревал! — схватился за голову капитан, а потом как безумный выхватил меч и замахнулся на дверное украшение, словно на живого врага. — Открывай немедленно. А то отрублю тебе голову.

— Угу. Щаз, — хмыкнул уродец и непостижимым образом развернулся «спиной» к обидчику, после чего на поверхности ворот осталось лишь совершенно гладкое пятно полированной бронзы. Напрасно пришедший в отчаяние Оперхват рубил створки: на панелях деревянных, окованных серебристым тяжёлым металлом ворот оставались лишь едва различимые крохотные царапины.

— Солдаты! Ко мне! На штурм! Освободим нашу принцессу! — захрипел капитан, оборачиваясь к подчиненным. Но увидел лишь задирающийся всё выше край моста — тот поднимался над стремительно заполняющимся водой рвом сам по себе, без цепей и верёвок.

— Колдовство! Опять проклятое колдовство! Что ж, я и один пойду. — Готост стремительно кинулся к ближайшему пролому в стене, подпрыгнул, стараясь ухватиться руками за край бреши, не достал и принялся лихорадочно вертеть головой в поисках подсобных средств. Но тут мощный и гулкий удар по шлему на некоторое время оглушил отчаявшегося воина, от чего тот обессиленно сполз вниз по стене и оказался вынужден безмолвно внимать монологу возникшего перед его лицом прямо из воздуха зелёного пупырчатого существа, закутанного в тёмный плащ с капюшоном, чья морда точь-в-точь копировала говорящее надвратное украшение.

— Любезный капитан, позвольте представиться: я — Краставац, крепостной трэльф, всегда к вашим услугам. (Оживший огурец церемонно поклонился). Хозяин, рассмотрев варианты вашей дальнейшей судьбы в свете грубого нарушения служебных обязанностей, приведших к похищению вверенного вашей охране объекта, считает, что возвращение с докладом к Королевскому Двору будет стоить Готосту Оперхвату головы. Поэтому, уважая ваши былые подвиги, он принял решение вас усыпить. Волшебный сон в башне. Ах, мне бы кто такой подарил! К тому же хозяин обязал меня обеспечить указанный сон самыми приятными снами, в которых будут и успешные охоты, и попойки со старыми друзьями, и счастливые воспоминания детства. Да и пробуждение ваше, полагаю, окажется вполне приятным. Короче, СПА-А-АТЬ! — Краставац развёл лапки в стороны, глубоко и шумно вдохнул (на мгновение раздувшись, словно воздушный шарик) и, сложив толстые губы дудочкой, подул прямо в лицо изумлённому противнику. Последнее, что успел почувствовать (уже проваливаясь в сон) бравый вояка, — хорошо знакомый запах пивного перегара.

Известие о похищении принцессы достигло столицы намного раньше, чем туда прибыл закованный в кандалы посыльный гвардеец, которого оставшиеся сторожить Заколдованный Замок товарищи отправили (по жребию) к королю-отцу с горькими вестями. Вершигорн пришёл в неописуемую ярость, за которой скрывались, с одной стороны, глубокое беспокойство за судьбу дочери, а с другой — крайняя досада по поводу обнаружения всего «в двух шагах» от столицы королевства объекта, о наличии которого он даже не подозревал. По скрипучим половицам Королевского архива застучали десятки каблуков — архивариусы и посланные им в помощь придворные принялись кропотливо штудировать старинные хроники, разыскивая в них любые упоминания о загадочной лесной крепости. Однако поиски были напрасны. Откуда в Дремучем Лесу объявилась древняя развалина, никто вразумительно объяснить не мог. Правда, Главный Лесничий, оправдываясь, что-то бормотал (перед тем, как отправиться в тюремный каземат) про «заколдованную поляну», о существовании которой ему якобы некогда поведал его собственный дедушка, но король не верил во всякие сказки и прочие фантазии, а сказочников ненавидел с детства — с тех самых пор, когда малым ребёнком расплакался горькими слезами, узнав о том, как волк проглотил семерых козлят (юный принц Вершигорн тогда так расстроился, что даже не дождался счастливого конца истории, приказав охране немедленно высечь рассказчика). Так что, когда во время допроса приведённого в тронную залу Опциона последний попытался поведать о колдовстве безвестного хозяина замка, король только ещё больше разозлился: «Грибов, что ли, объелись, проклятые бездельники?!».

Не поверил Вершигорн в сверхъестественный характер похищения даже тогда, когда лично прибыл к загадочному камню на невесть откуда возникшем Перекрёстке Трёх Дорог и прочитал на нём надпись:

Поверь мне, о путник! Послушай меня:Направо пойдёшь — потеряешь коня.Налево пойдёшь — неизбежно, увы,Лишишься своей удалой головы.А путь посредине туда приведёт,Где каждый судьбу по заслугам найдёт.

— Галиматья для малолетних сопляков! — прокомментировал король и во главе сильного отряда отправился по дороге в лес, чтобы после трёх часов тяжёлого пути под насмешливое карканье лесного ворона выйти точнёхонько обратно к угрюмой каменной глыбе.

Рассерженный Вершигорн сменил лошадей и немедленно помчался вновь. Лишь бессмысленно «намотав» ещё два круга, повелитель окончательно выдохся и собрал Королевский Совет в раскинутом посреди леса шатре, предложив подданным «высказывать самые безумные идеи». К итогам этого совещания мы вернёмся позже, а пока настало время вновь заглянуть в Заколдованный Замок.