Якудза из другого мира 10 - Алексей Владимирович Калинин

— Вы слишком долго гуляли, — пробурчал Норобу. — Наверное, в ресторане зависали и пьянствовали всё это время? И без меня?

— С тобой бы мы оттуда никогда не вернулись! Ладно, мы чертовски устали. Быстренько говори нам «спасибо», а мы отправимся в баню греться. Знаешь, наверное, как ледяные ветра умеют вымораживать кости?

— Как-то моей «старой гвардии» пришлось трое суток выслеживать беглеца в зимнем лесу… Это была долгая пробежка. Противник был силен и вынослив, если бы мы не поддерживали друг друга, тогда и вовсе бы ушел…

— Не спрашиваю, что стало с вашим противником…

— И не надо, — ответил сэнсэй. — Он получил по заслугам. Может через тысячу лет его разморозят из той многометровой толщи льда… Ладно, шуруйте в баню, грейтесь, я пока отдам распоряжение Мэдоке и её помощникам. Вы же ещё и голодные?

— Ну так, перехватили пару корн догов по пути, — пожал я плечами.

— Это не пища для участников военных игр, — покачал сэнсэй головой. — Вам понадобится много сил для того, чтобы принести приз вашему старому учителю…

После этих слов он снова склонился над мандалой.

Так, стоп! Каких это военных игр? На что нас подписал этот старый пройдоха? В какую новую авантюру хочет втравить?

И ведь сидит такой весь из себя невинный, как будто так и надо! Вот аж прямо хочется дать по кумполу за то, что без нашего спроса нас же в какую-то новую жопу заталкивает. Но не дашь же — всё равно блокирует… Да и выдерженнее я стал, спокойнее. Не ведусь уже на всякое-разное.

— Сэнсэй, а позволь спросить — какого хрена ты нашими судьбами распоряжаешься? Может мы вовсе не хотим участвовать в этих самых военных играх? Может мы уже задолбались карабкаться по скалам и трындеть с йети? Может мы отдохнуть желаем…

— Отдохнуть вы ещё успеете, — хмыкнул сэнсэй, не отрываясь от своей мандалы. — Время ещё есть. Военные игры пройдут в конце года, так что у вас времени хоть задницей жри. Но вот готовиться нужно уже сейчас. Да и ректор Одзива дал на это своё добро, так что будь рад такой возможности показать себя.

— Чего? Какой возможности? — возмутился я в ответ. — О чем это ты?

— Лучше всего об этом расскажет ректор. Меня же не отвлекай — видишь, я занят.

И сэнсэй снова склонился над мандалой. Ногтем он словно выстукивал старую мелодию, которую играли на гитаре: «Пошел ты на фиг, милый друг». Не самая приятная мелодия для того, кто ищет ответа на вопрос.

— А если я сейчас плесну водой на мандалу, тогда освободишься? — пробурчал я.

Ответом мне была тишина, в которой негромко наигрывалось то самое постукивание. Я вздохнул и отправился к своим ребятам.

— Господин Такаги, всё готово, ваши друзья господин Аяда, господин Тигр и господин Малыш уже внутри, — встретил меня поклоном Такамото Дзиро, Железный Шершень.

Его сын Тоширо, Железный Шмель, как всегда кивнул и помахал тонкой рукой. Я поклонился в ответ:

— Благодарю за такое быстрое исполнение моего поручения.

— Ну что вы, босс, нам это не сложно, — привычной фразой ответил Дзиро.

Нам это не сложно…

Весьма интересные экземпляры. Они в моей команде появились около полугода назад. Здоровяку Дзиро было немногим больше сорока лет, а его сыну восемнадцать. Чем они интересны? Тем, что Тоширо родился с детским церебральным параличом. Мать же Тоширо при родах скончалась.

Отец Тоширо при рождении очень сильно горевал. Убивался и из-за смерти жены и из-за болезни ребенка, но потом взял себя в руки и решил, что его сын будет нормальным! Будет таким, как и остальные дети! Пусть даже руки и ноги Тоширо были тоньше веточки и даже сделать шаг было нереально трудно, но он должен быть нормальным!

Решил и всё тут. После этого он свою жизнь посвятил воспитанию сына. До рождения Тоширо Дзиро был состоятельным мужчиной. Успел вложить немало денег в акции и облигации, которые давали неплохой доход. После рождения ребенка Дзиро ушел с работы и всё своё время посвятил воспитанию сына.

Чтобы ребенок с немощными конечностями не чувствовал себя ущербным — отец стал его руками и ногами. Как это было? Да всё просто и одновременно сложно — Дзиро соорудил кресло-каталку, которое позволяло Тоширо носиться на хорошей скорости и бегал вместе с ним. Они играли с детьми в мяч почти что наравне — отец смирял силу броска или помогал сыну бросить сильнее.

Они вместе плавали — Тоширо покачивался за спиной отца в небольшой лодочке, а худая рука спускалась в воду. Они вместе смотрели телевизионные передачи, болели за одну и ту же футбольную команду. Всё делали вместе.

А когда Тоширо повзрослел, то захотел стать мотоциклистом — захотел услышать свист ветра в ушах и рев мотора. Дзиро купил мотоцикл с коляской и они исколесили почти всё Токио и его пределы. Потом им кто-то сказал о службе мототакси и Тоширо захотел стать мототаксистом. Совмещать прогулки с зарабатыванием денег. Тоширо видел, что отец из кожи вон лезет, чтобы свести концы с концами — лишь бы сын не чувствовал себя ущербным. Поэтому и предложил поступить на службу к молодому хинину.

Я не мог отказать в такой просьбе. Ребята-мототаксисты по-дружески приняли Тоширо и его отца в свои ряды. Даже дали клички — за любовь к полосатой черно-желтой одежде их стали называть Железными Шершнем и Шмелем. Тоширо и Дзиро не обижались, только посмеивались, когда к ним так обращались.

Тоширо очень понравилось в бане, когда отец занес его туда в первый раз. Красного, распаренного, счастливого сына отец вынес на улицу после парения и тут же попросил у меня должность банщика. Конечно, такой должности у меня не было, но, глядя на веселую улыбку Тоширо, я утвердил эту должность. Отныне Дзиро и Тоширо делали всего три-четыре неболших заказа в мототакси, а всё остальное время проводили на территории, облагораживая выбранное для ухаживания здание.

За это Дзиро просил возможность лишний раз попарить сына — я не отказывал. А вдруг баня окажет настолько благотворное влияние, что Тоширо пойдет? А что? Чудеса же случаются?

Мужчины уже вовсю плескались в бане. Во влажном тумане висела жара. Шакко не было, поэтому все без стеснения ходили голяком и охаживали друг друга вениками.

Нет,