Так поговорим же о любви - Николай Павлович Новоселов

После трех таких концертов, когда после слушателей нужно дополнительно делать генеральную уборку и расставлять все по местам, отец перестал играть для публики до лета, когда можно будет развлечься на улице. Нас он этого удовольствия не лишил.

Начиная с того дня, как я с братом искупались в не очень теплой воде и не в очень теплое время года, когда лежали в горячке, главной сиделицей при нас была Надя. Сразу после уроков к нам, сменяя взрослых, кто был при нас, готовила кушать, поддерживала порядок и чистоту. Накормив братьев , с Сашей и Васей садятся за стол делать уроки. Только мы что-то забормочем несвязное в бреду, посылает Сашу или Васю за врачом, сама меняя холодные компрессы на наших лбах, как её научила врач. На ночь с нами оставались или тетя Маша, или дядя Вена, отправляя дочь выспаться домой. Когда мы выздоровели и пошли в школу, к нам перебрался жить Саша, Толи ровесник. Мы так-то все время были вместе, а вечером, после того как сделали уроки и набегались по улице он остался у нас ночевать. Спать мы любили на полу, вместе. Стаскивали с кроватей матрасы, подушки, расстилали их на полу. Положили Сашу в центр, сами по бокам, укрылись и спать. Не дождавшись сына пришла мать, зажгла свет. Мы уставились на неё, кто не уснул, «непонимающими» глазенками. Посмотрев на нас, поправив одеяла, выключила свет и молча ушла.

Участие, забота о другом, да еще когда вся ответственность лежит на тебе одном и из ребенка делает взрослого человека, мудреца. На нас, на пацанах, была обязанность привезти на санках из бора сухих сучьев на растопку, так как сухие дрова мы перетаскали односельчанину; сырые дрова были с избытком, а вот сухих не было. Что мы с удовольствием и делали, пока лежал снег. А снег в тот год и морозы держались до середины апреля; что зима «не взяла» зимой, «отыгралась» на весне. И за месяц мы довольно большую кучу сучьев натаскали. Надя все свободное время помогала матери кроить и шить. Научилась работать на швейной машинке и под руководством мамы нашила нам трусиков, рукавичек, маечки. С какой гордостью и самоуважения она вручила нам собственноручно эти трусики и маечки в очередной банный день, поставив пацанов в неловкое положение. Из-за перегруженности мамы заказами вся ответственность за поддержание чистоты и уюта, приготовление пищи в обоих домах легла на Надю. И все мы, и папа тоже, были у ней в беспрекословном подчинении. Но если к отцу отношение уважительно, нам все в приказном тоне, с потарапливаниями и понуканиями. « Ну, подожди, отомстим» –ворчал , как правило Толик или Саша. « Давай, давай, мститель, пошевеливайся, спишь на ходу.». И «мстили». Свалим «гамбузом», когда играем на улице, – и за шиворот снег. Но только вот куда убегать после такого «мщения»? Если не догонит и не «отомстит» так же, то полы в обоих домах, без всякой очередности, твои на неделю. И тут уж она тебя не упустит из виду, к каждой соринке придерется, будет стоять рядом и командовать. Ефрейтор. После двух таких случаях решили, что пусть уж лучше «отомстит». Ух, с каким удовольствием она это делала.

Свалили один раз, а тут младший подбежал в общую «кучу» и давай Наде за шиворот снег пихать. Мы разбежались, а Витя остался, наги-то короче наших. С удовольствием, не спеша, схватила его за шиворот одной рукой, другой вырыла в снегу ямку, и как он не вырывался, поместила его в ямку, засыпала всего снегом и ладошкой прихлопнула снег. « Ты что делаешь, простынет же» –заступился Саша, и получил по шее. Раскидав снег Витя сел и похлопал своими большими ресницами. « Все равно напихаю тебе снег за шиворот» –говорит, и бегом в дом. « Да я тебя опять зарою в снег, нехороший пацан» –и вроде хотела его догнать, но передумала, с другими тоже «счеты» свести надо.

За поселком была небольшая горка. И после выполнения уроков и всего необходимого по дому до позднего вечера, как и все в поселке, катались с горки на санках.

Как описать как мне нравилось когда мной командовала Надя. Как мне нравилось! Как мне нравилось выполнять её команды, слушать её, быть с ней рядом. Как бы я хотел и сейчас быть у ней «под каблуком». Мы умны «задним» умом. Это я прекратил переписку, когда вышел из детского дома, и не было на то причины.

Настали «черные» дни для братьев, кроме меня и Вити. Через неделю, как перешел Саша к нам, после того как сделали уроки, Надя попросила:

–– Коля, пойдем поможешь мне.

Не спрашивая что делать накинул пальтишко. Пришли к ним домой. Надя свернула свой матрасик, одеяльцо, простыни.

–– Тетя Маша будет ругаться –поняв, говорю.

–– Я должна за вами следить и днем и ночью – отвечает. Никаких вам поблажек. Будете у меня как шелковые. А мама поругается и перестанет, она не умеет ругаться.

Унесли к нам. Надя скинула с одной кровати матрасы, свернула их и откатила в уголок. Протерла тряпочкой кровать, расстелила свою постель, заправила и снова ушла. Во второй раз принесла девчоночьи принадлежности –расческу, зеркальце, еще что-то; убрала с полочки, что сделал дядя Вена в мастерской, учебники на подоконник и разложила свои вещи. Вся полочка опять стала тесно занята. Братишки, пока она управлялась, смотрели на неё настороженно.

–– Что уставились. Я с вами буду жить, а то вы тут совсем без догляда разбалуетесь.

–– Обрадовала –сокрушенно сказал Саша.

–– Витя, иди рисовать.

Витя рад такому приказу. Каждый занялся своим делом, кто «зубрить» таблицу умножения, играть в шашки, читать.

Сразу после работы родители зашли к нам. Не удивились, увидев заправленную дочкину кровать.

–– Я все ждал, когда же думаю и дочка сбежит в коллектив –смеется отец.

–– Дождался. Что же вы нас, «стариков», совсем одних оставили? К вам что ли и нам перебираться?

–– Мама, я здесь буду лучше за ними смотреть.

–– Да ты их и так зашугала.

–– Командирша –пробормотал Вася.

–– Да, командирша –а еще слово скажешь, вне очереди полы мыть.

Вася промолчал. От угроз до исполнения у Нади коротко время.

–– Вот видишь –смеется мама, – они не очень довольны.

–– Не все. Вот Витя хочет со мной жить, правда Витя?

Витя уже побывал на коленях