Я буду просто наблюдать за тобой - Мэри Кларк

Следующие пятнадцать минут Меган ехала как будто на автопилоте. Возможность сделать телеочерк, идею которого она подбросит Уайкеру, действовала на нее возбуждающе. И в этом ей поможет Мак. Будучи специалистом в области генетики, он сможет дать ей квалифицированный совет и подкинуть необходимую литературу, чтобы она смогла ознакомиться со всеми аспектами искусственного оплодотворения, включая статистику успехов и неудач. Остановившись перед светофором, она взяла радиотелефон и набрала его номер.

Трубку взял Кайл. Меган удивленно вскинула брови, услышав как изменился его тон, когда он сообразил, кто звонит. "Что гнетет его? — удивилась она, когда мальчик, нарочито игнорируя ее приветствие, передал трубку отцу.

— Привет, Меган. Чем могу помочь? — Как всегда, звук его голоса знакомой болью отозвался в сердце Меган. Она называла его лучшим другом, когда ей было десять лет, увлеклась им в двенадцать, а к шестнадцати всерьез влюбилась в него. Через три года он женился на Джинджер. Она была у него на свадьбе и с трудом пережила этот день своей жизни. Мак был помешан на Джинджер, и Меган подозревала, что даже спустя семь лет, если Джинджер постучит в дверь и поставит свой чемодан, Мак примет ее. Мег никогда не признавалась себе в том, что, как бы она ни старалась, ей не удастся перестать любить Мака.

— Мне может понадобиться кое-какая профессиональная помощь, Мак. — Когда ее машина миновала перекресток и набрала скорость, она рассказала о своем посещении клиники и телеочерке, который она замышляла сделать.

— Мне желательно побыстрее получить эту информацию, чтобы я смогла заинтересовать в ней своего босса.

— Я могу предоставить тебе ее прямо сейчас. Мы с Кайлом как раз отправляемся в гостиницу. Я захвачу все с собой. Хочешь пообедать с нами?

— Все получается как нельзя лучше. До встречи. — Она положила трубку.

На часах было почти семь, когда она добралась до города. На улице холодало, и вечерний бриз превратился в порывистый ветер. Свет фар выхватывал отдельные деревья, все еще покрытые густой листвой, которая беспокойно колыхалась на ветру, бросая такие же мечущиеся тени на дорогу. В этот момент они напомнили ей темные и неспокойные воды Гудзона.

«Сосредоточься на том, как ты собираешься преподнести Уайкеру идею специального очерка о клинике Маннинга», — яростно убеждала она себя.

Филлип Картер сидел в «Драмдоу» за столиком у окна, накрытым на троих. Он помахал Меган.

— Кэтрин на кухне устраивает разнос шеф-повару, — сказал он ей. — За соседним столиком, — кивнул он в сторону, — заказали недожаренный бифштекс. По словам твоей матери, то, что им подали, могло сойти за хоккейную шайбу. В действительности, он был средней зажаренности.

Меган опустилась на стул и улыбнулась:

— Лучше всего для нее было бы, если бы повар плюнул на все и ушел. Тогда ей пришлось бы вернуться на кухню. Это отвлекло бы от неприятностей. — Она потянулась через стол и дотронулась до руки Филлипа. Спасибо вам за то, что пришли.

— Надеюсь, ты еще не обедала. Мне удалось уговорить Кэтрин пообедать со мной.

— Великолепно. А что, если я только выпью кофе с вами? С минуты на минуту здесь будут Мак с Кайлом, которым я уже обещала пообедать вместе. По правде, говоря, я хочу воспользоваться мозгами Мака.

За обедом Кайл продолжал дуться на Меган. В конце концов, она не выдержала и вопрошающе вскинула брови на Мака, который лишь пожал плечами и пробормотал: «Не спрашивай». Мак предостерег ее в отношении телеочерка, который она планировала: «Ты права, здесь много неудач, и это очень дорогостоящая процедура».

Мег смотрела на Мака и его сына. Они были такие одинаковые. Ей вспомнилось, как сжимал ее руку отец на свадьбе Мака. Он понимал. Он всегда понимал ее.

Когда обед заканчивался, она сказала:

— Я посижу с мамой и Филлипом несколько минут, — и, положив руку на плечи Кайла, добавила: — Увидимся позднее, дружочек.

Он обиженно отстранился.

— Эй, да ладно... — сказала Меган. — С чего это ты?

К своему удивлению, она увидела в его глазах слезы:

— Я думал, что ты мой друг. — Он стремительно отвернулся и побежал к двери.

— Я разберусь с ним, — пообещал Мак и бросился догонять сына.

В семь часов вечера в расположенном неподалеку Бриджуотере Дина Андерсон с Джонатаном на коленях допивала очередную чашку кофе и рассказывала мужу о встрече в клинике Маннинга.

— Мы можем стать знаменитыми, — говорила она. — Меган Коллинз, ну ты знаешь, репортер с третьего канала, хочет получить у своего начальства разрешение присутствовать в клинике во время моих родов и снять Джонатана со своим маленьким братцем сразу же после его появления на свет. Если ее босс даст «добро», она впоследствии, время от времени, будет фиксировать на пленке, как они растут.

На лицо Дональда Андерсона легла тень сомнения.

— Дорогая, я не уверен, что нам нужна подобная известность.

— О, да что ты. Это будет так интересно. К тому же я согласна с Меган, что чем больше желающих иметь детей узнают о различных методах искусственного оплодотворения, тем скорее они поймут его преимущества. Этот парнишка, без всяких сомнений, стоит всех расходов и потраченных сил.

— Голова этого парнишки скоро окажется в твоей чашке с кофе. — Андерсон встал, обошел вокруг стола и взял у жены сына. — Пора в постель, Бонзо, — объявил он и добавил: — Если ты хочешь этого, то я не возражаю. И в самом деле, было бы неплохо иметь кое-какие профессиональные видеозаписи детей.

С нежностью во взгляде Дина смотрела, как ее синеглазый и светловолосый муж нес по лестнице как две капли воды похожего на него Джонатана. Она уже приготовила все ранние фотографии своего первенца, чтобы сравнить их с будущим фото Райана. В клинике у нее остается еще один эмбрион. "Года через два мы попытаемся завести еще одного ребенка, и, возможно, он будет похож на меня, — подумала она, глядя в зеркало над сервированным столом, откуда на нее смотрела женщина с матовым оттенком кожи, карими глазами и жгуче-черными волосами. «Это будет не так уж плохо», — пробормотала она про себя.

В гостинице, потягивая вторую чашку кофе в обществе своей матери и Филлипа, Меган слушала его хладнокровные рассуждения об исчезновении ее отца.

— Большой заем, который Эдвин сделал под залог страхового полиса, играет на руку страховой компании. Как вам было уже сказано, они воспринимают это обстоятельство как свидетельство того, что по известным ему причинам, он собирал наличные. Меня уведомили, что наряду с его личной страховкой, они не собираются также выплачивать предпринимательскую страховку, которая полагается вам как компенсация за то, что он являлся старшим компаньоном фирмы.

— Таким образом, — тихо произнесла Кэтрин Коллинз, — из-за того, что я не могу подтвердить смерть мужа, я должна всего лишиться. Филлип, причитаются ли Эдвину еще какие-либо деньги за его прошлую работу?

Его ответ был прост:

— Нет.

— Как идет охота за головами в этом году?

— Не очень хорошо.

— Вы одолжили нам 45 тысяч долларов, пока мы ждали, что тело Эдварда будет найдено.

Неожиданно его взгляд стал жестким:

— Кэтрин, я рад помочь вам и охотно бы увеличил эту сумму. Когда смерть Эда будет подтверждена, вы сможете вернуть мне эти деньги из суммы, на которую застрахована его доля в фирме.

Она положила свою руку на его.

— Я не могу этого себе позволить, Филлип. Старый Пат перевернулся бы в своей могиле, если бы узнал, что я живу в долг. Дело обстоит так, что, если мы не сможем найти какое-нибудь доказательство гибели Эдвина в этом происшествии, мне придется лишиться дела, которое мой отец создавал всю жизнь, и, кроме того, я буду вынуждена продать дом. — Она взглянула на Меган. — Слава Богу, что у меня есть ты, Мегги.

Именно в этот момент Меган решила не ехать назад в Нью-Йорк, как она планировала до этого, а остаться на ночь с матерью.

Вернувшись, домой, ни мать, ни Меган больше, ни словом не вспоминали человека, который был им мужем и отцом. Посмотрев десятичасовые новости, они стали готовиться ко сну. Меган постучала в дверь спальни матери, чтобы пожелать ей спокойной ночи. И тут вдруг поняла, что больше не называет эту комнату родительской. Открыв дверь, она с горечью в сердце отметила, что мать сдвинула свои подушки на середину кровати.

Меган знала: это могло означать, что, если Эдвин Коллинз жив, для него нет больше места в этом доме.

12

Берни Хеффернан провел воскресный вечер со своей мамашей за телевизором в убогой гостиной своего дома на Джексон-Хайтс. Он с огромным удовольствием предпочел бы делать это в своем центре связи, который он оборудовал в подвале дома, но, как правило, вынужден был находиться наверху до десяти вечера, пока мать не отправлялась спать. После своего падения десять лет назад, она никогда больше и близко не подходила к шаткой лестнице, ведущей в подвал.