Далекие острова. Трилогия (СИ) - Олег Будилов

— Далеко?

— Пока да, но идет быстро.

Я полез на скалу.

Караулить вызвались бомбардиры, два паренька лет по девятнадцать, один маленького роста, белобрысый, второй наоборот, черный и большой, похожий на ворона. Они были крестьянами с южных островов, моря боялись и даже, по-моему, не умели плавать. Когда я предложил им покинуть остров, они сказали, что лучше умрут на твердой земле.

При моем появлении они хотели подняться, но я остановил.

— Лежите. Чем меньше мы к себе привлекаем внимания, тем лучше. Видно, что-нибудь?

— Корабль идет.

Я улегся рядом, огляделся, и в очередной раз пожалел, что нет подзорной трубы. «Грозный» все еще держался на плаву, на верхней палубе мелькали моряки, команда боролась за живучесть корабля.

К нам приближался катер. Должно быть он появился справа из-за мыса. Он шел на всех парах и отчаянно дымил. На вражеском берегу стало сразу много народа, мне показалось, что я вижу блеск подзорных труб.

— К нам идет, — сказал белобрысый наводчик и шмыгнул носом.

Это был патрульный катер. Точно такие же или очень похожие были на вооружении и у нас. Это были гражданские суда, во время войны, переделанные в боевые. Обычно их использовали для защиты островов. Они не имели брони, были вооружены 37-ми или 45-ти мм пушкой, экипаж человек восемь — десять, но на этом наверно еще был десант.

— Нет, — сказал я: — это не к нам. Это к «Грозному».

Катер быстро приближался, стало видно артиллеристов у носового орудия и стрелков абордажной команды.

«Грозный» словно вымер. Над водой оставались трубы, верхняя палуба и разбитый капитанский мостик. Людей на палубе не было.

Катер замедлил ход, сближаясь с кораблем. Вдруг грохнул выстрел. Нос катера окутался дымом, а на палубе «Грозного» разорвался снаряд. Я смотрел, как артиллеристы перезаряжали орудие. Офицер махнул рукой, и пушка выстрелила еще раз. Снаряд разорвался, выворачивая ограждение и сминая трап.

На палубе «Грозного» появились люди, их было человек шесть, они размахивали белой тряпкой и что-то кричали. Артиллеристы опять зарядили пушку и выстрелили. От взрыва людей разбросало в разные стороны, несколько человек упали за борт.

— Вот гады, — лежащий рядом со мной моринер, ударил кулаком по камню.

— Тихо, — сказал я: — руку отшибешь. А твои руки нам еще понадобятся. Не вставать. Бомбарду зарядить.

Бобардиры засуетились.

— Спокойно, — продолжал я: — зарядить и приготовиться, без моей команды не стрелять.

— Далеко, — зашептал белобрысый наводчик: — не долетит.

— А мы пока стрелять и не будем.

Неожиданно со стороны «Грозного» раздались ружейные выстрелы. Оставшиеся на судне моряки обстреляли катер. Пушка еще раз ухнула. Снаряд пробил переборку и разорвался, где-то внутри корабля. Со стороны «Грозного» раздалось еще несколько выстрелов. Потом я увидел, что с кормы спрыгнули в воду несколько человек. Катер продолжал расстреливать судно. Он выпустил еще с десяток снарядов и «Грозный» наконец сдался. Десантное судно стало быстро тонуть. На наших глазах оно исчезло в море, и только трубы еще какое-то время торчали над водой. Несколько моряков пытались спастись вплавь. Они плыли к нашему острову, тем самым, выдавая наше ненадежное убежище.

Катер шел на самых малых оборотах. Стрелки абордажной команды несколько раз выстрелили, добивая кого-то в воде.

— Ну, теперь наш черед, — сказал я.

Молоденький бомбардир уперся лбом в ствол бомбарды и тихим шепотом начал читать молитву. Его напарник выложил перед собой две запасные бомбы.

— Без моей команды не стрелять, — сказал я: — себя не обнаруживать.

Пятясь, ползком, словно рак, я добрался до края площадки и спустился вниз.

Мы были укрыты от противника скалой и моринеры не видели, что произошло с кораблем, но они все поняли и так.

— Что там, господин, моринер-лейтенант? — спросил один из них.

— «Грозного» больше нет, — ответил я: — идут к нам.

— Великий океан, — сказал кто-то.

Я оглядел свое бравое воинство. Пять матросов, грязные, в разорванной одежде, у одного на бушлате не осталось не одной пуговицы.

— Приготовиться к бою. Они близко, но, чтобы добраться до вас им нужно обогнуть скалу. Когда они появятся, открыть огонь из карабинов по артиллеристам на носу. Нужно их всех перебить. Главное заткнуть носовое орудие. Будьте осторожны, стрелять сидя или лежа. Прячьтесь за камни. Вы двое, — я ткнул пальцем в конопатого и пожилого моринеров, — со мной на скалу. В полный рост не вставать. Огонь по моей команде.

Я захватил свой карабин и патронную сумку, и вернулся на вершину. Маринеры забрались следом и расположились правее бомбардиров. Я высыпал патроны прямо на камень, положил ствол на сумку и проверил затвор. Однозарядный карабин Гока был заряжен.

Катер приближался к скале. Не знаю, видел ли нас наблюдатель, думаю, что нет, потому что иначе, они бы открыли огонь из пушки. Судя по тому, как экипаж обошелся с десантным судном, рисковать они не собиралась.

С катера стали стрелять. Десант устроил охоту за моряками, которые успели отплыть от тонущего корабля и теперь старались доплыть до нас. Судно шло не прямо к острову, а чуть левее, чтобы оказаться между скалой и пловцами.

— Куда мне стрелять? — заволновался белобрысый наводчик.

— Попробуй попасть в пушку. Там столько народу, если одним выстрелом всех положим у нас будет шанс.

— Хорошо, хорошо, — он заерзал. Стрелять из бомбарды лежа было невозможно. Стрелку все равно пришлось бы вставать на колено.

— Ты должен попасть первым выстрелом, иначе конец, — наставлял его я.

— Я понял, понял.

Катер заметно приблизился. С палубы донеслось еще несколько выстрелов и радостный крик. Видимо они в кого-то попали. Я не смотрел на море. Меня интересовал только катер. Вот он уже приблизился настолько, что можно было стрелять. На носу собралось пять стрелков. Сверху я видел их голубую форму, белые шапочки с красными помпонами. Позиция была отличная.

— Приготовься, — тихо, словно меня могли услышать на катере, прошептал я.

— Готов, — ответил моринер.

— Давай, — выдохнул я.

Паренек встал на одно колено, удерживая бомбарду двумя руками, и уперев приклад в скалу, замер прицеливаясь, и нажал на спуск. Мне заложило уши. Я заворожено смотрел, как бомба, прочертив дымную кривую, ударила в катер. Мы промазали. Бомба попала не на палубу, а ударила в рубку, пробила тонкое стекло и взорвалась внутри.

— Заряжай! — закричал я, прицелился в одного из стрелков, стоящих на палубе и выстрелил. Я не попал, но люди стояли так близко друг к другу, что моя пуля нашла другую жертву. Моряк упал на палубу, крича и зажимая руками рану в бедре.

Я схватил непослушными пальцами патрон и передернул затвор. В нас начали стрелять. Но стрелять вверх всегда неудобно и нам помог фактор неожиданности. Пули свистели над головой, но никого не задели. Я выстрелил, но промахнулся. Бомбардиры выстрелили еще раз. Звуковая волна ударила по ушам. Но второй раз я ощутил ее уже слабее, наверно оглох от первого выстрела. Рядом кто-то вскрикнул, но смотреть времени не было. Вторая бомба ушла в молоко. Она упала в море сразу за катером.

Я видел, что артиллеристы разворачивают пушку в нашу сторону, но им не хватает доворота. Рулевой был убит и не мог им ничем помочь, на какое-то время катер стал не управляемым.

— Стреляйте! — закричал я бомбардирам и нажал на курок. В этот раз я не промахнулся, артиллерийский офицер упал.

Наша последняя бомба ударила в палубу возле пушки. Видимо она попала в приготовленные для стрельбы боеприпасы, потому что на носу вдруг взметнулся яростный огненный столб, разбрасывая людей в разные стороны. Там, где только что стояли стрелки, разверзлась большая черная дыра. Катер клюнул носом и стал стремительно погружаться.

А-а-а! — закричал я, почти не слыша собственного крика. Я оглянулся посмотреть на бомбардиров и увидел, что белобрысый паренек сучит ногами, пытаясь зажать рану в животе, а его напарник лежит без движения и голова его залита кровью. Пожилой моринер смотрел на меня остановившимся взглядом, посередине лба чернела маленькая дырочка, крови почти не было.

— Конец ублюдкам, конец, — Удивленно повторял конопатый. Он пытался перезарядить карабин, но патрон перекосило, и он все никак не мог его достать.

Катер утонул очень быстро. Никто не спасся. Страшной силы взрыв убил или оглушил всех, и добивать нам никого не пришлось.

Через пятнадцать минут наш остров накрыли артиллерийским огнем. За это время мы успели спуститься вниз, перевязать раненного бомбардира и укрыться под скалой. Нас обстреливали больше часа. Вершина, на которой мы оборонялись, была разрушена. Еще один матрос погиб. Мы все были ранены осколками снарядов и камней. Если бы варды захотели, они могли бы взять нас голыми руками, но второй катер за нами не послали.