Танки оживали вновь - Иван Голушко

В середине августа враг упорно рвался к Ленинграду с севера через Карельский перешеек (финские войска); с запада - через Котлы, Копорье, Петродворец; с юга - через Красногвардейск (Гатчину), Пушкин, Пулково; с юго-востока - через Любань, Тосно, Колпино. Советские войска под натиском превосходящего противника вынуждены были 16 августа оставить Кингисепп. Командование Северо-Западного направления бросило навстречу врагу 1-ю дивизию народного ополчения, 1-ю танковую, 281-ю стрелковую дивизии и учебный полк Ленинградских бронетанковых курсов.

Тяжелые сдерживающие бои на красногвардейском направлении вели танкисты 1-й Краснознаменной танковой дивизии под командованием Героя Советского Союза генерал-майора В. И. Баранова. В дивизии, которая начала войну в Карелии у Алакуртти, было мало танков и приданной пехоты. Однако танкисты, проявляя массовый героизм, упорно сражались за каждую пядь земли.

Советские войска изматывали и обескровливали противника, не давая ему возможности прорваться моторизованными колоннами к Ленинграду. Но силы были слишком неравными. Фашисты все ближе и ближе подходили к Ленинграду. Ко второй половине августа непосредственная страшная угроза нависла над городом. 23 августа гитлеровские войска подошли к Красногвардейскому укрепленному району. Шоссе Ленинград - Луга было перерезано.

25 августа была захвачена станция Любань, 28 августа - станция Тосно, 29 августа - Котлы, 1 сентября - Копорье.

Лужская группировка наших войск оказалась под угрозой окружения. В этих условиях командование фронта отдало ей приказ отойти к Ленинграду. В трудном положении были танкисты. Без горючего и снарядов боевая техника была бесполезна. Выполняя приказ, танкисты уничтожили технику и тяжелое оружие, а кое-какие запасы зарыли недалеко от шоссе у реки Ящур.

Полковник Родин вывел лесами и болотами личный состав 24-й танковой дивизии к Ленинграду. Несмотря на тяжелый и опасный путь, отсутствие продовольствия, потери были ничтожны. Больного командира дивизии полковника Чеснокова несли на носилках.

По нескольку раз в день фашистское командование бросало в бой свои механизированные части, пытаясь прорваться к Ленинграду. Но все попытки врага разбивались о железную стойкость обороны.

В этой трудной для Ленинграда обстановке партийная организация города мобилизовала все силы на борьбу с врагом. 20 августа в актовом зале Смольного состоялось собрание актива Ленинградской партийной организации. Выступления главнокомандующего войсками Северо-Западного направления Маршала Советского Союза К. Е. Ворошилова, секретаря ЦК КПСС А. А. Жданова, секретаря Ленинградского горкома КПСС, члена Военного совета А. А. Кузнецова были выслушаны с величайшим вниманием. Со всей правдивостью они изложили обстановку, которая была под Ленинградом. Четко и ясно поставили перед Ленинградской партийной организацией задачи по борьбе с врагом.

21 августа было опубликовано Обращение ко всем трудящимся города Ленинграда:

"Встанем как один на защиту своего города, своих очагов, своих семей, своей чести и свободы. Выполним наш священный долг советских патриотов, будем неукротимы в борьбе с лютым и ненавистным врагом, будем бдительны и беспощадны в борьбе с трусами, паникерами и дезертирами, установим строжайший революционный порядок в нашем городе. Вооруженные железной дисциплиной, большой организованностью, мужественно встретим врага и дадим ему сокрушительный отпор".

Обращение подписали К. Е. Ворошилов, А. А. Жданов, П. С. Попков (председатель горисполкома). Это обращение глубоко взволновало защитников города. В ответ на него танкисты Репин, Шелков и другие писали в свою фронтовую газету "На страже Родины": "Никогда не ступать немецкому сапогу на широкие улицы и проспекты Ленинграда. Никогда не владеть гитлеровцам индустриальными гигантами этого города. Мы, танкисты, только что вели упорные и ожесточенные бои с немецкими фашистами. Мы снова готовы в бой. На подступах к Ленинграду танки снова покажут врагу, что значит ненависть советских патриотов. Ленинград будет защищен. Предстоит упорная борьба, но победа будет за нами!"

Эти слова звучали клятвой всех воинов Ленинградского фронта!

В начале сентября меня и старшину Назарова, как человека, знающего Ленинград, послали в штаб бронетанковых войск фронта за нарядом на запасные части, которые потом следовало получить на складе. Поехали на грузовом автомобиле. От Агалатово до Ленинграда ехали более полутора часов. По пути в Осиновой Роще подобрали двух "голосовавших" девушек, которые возвращались в город, кажется, из-под Черной Речки, где они рыли окопы. Звали их Надя и Тоня. Молодые, неунывающие, уверенные в том, что фашистов разобьют, и очень скоро, они как бы олицетворяли собой общее состояние ленинградцев, их высокий моральный дух, готовность отдать все свои силы делу победы над врагом.

Когда подъехали к Петропавловской крепости, завыли сирены - воздушная тревога. Захлопали зенитки. Небо покрылось разрывами снарядов. Послышался вой бомбы, и все мы метнулись в подъезд дома. Где-то ухнуло раз, другой, и вдруг стало тихо. Значит, сбили вражеский самолет. И все сразу повеселели.

Девушек высадили на Малой Подъяченской улице, пообещав заглянуть к ним, если удастся, а сами поехали в штаб бронетанковых войск фронта, который размещался на Невском проспекте у Дворцовой площади. Дело наше решилось не сразу. Сказали, что наряд и запасные части мы получим утром.

Свободное время решили посвятить осмотру города. Хотя Ленинград уже подвергался налетам авиации, следов больших разрушений не было видно. Город жил своей размеренной, спокойной жизнью.

Неожиданно Назаров сказал:

- Тут недалеко, в Пушкине, моя семья. Хочется увидеть... Уже два месяца никаких известий не получал.

- Время есть. Поехали.

У развилки дороги возле мясокомбината находился контрольно-пропускной пункт. Нас остановили, спросили, откуда и зачем едем, проверили документы. Я, как старший машины, отвечал на вопросы дежурного прямо и откровенно. Он выслушал нас и порекомендовал ехать в Пушкин не через Пулково, а через Шушары.

- Всего двадцать пять километров. Быстро доберетесь.

Однако дорога была буквально забита войсками. С трудом со скоростью 10-15 километров в час мы наконец добрались до Пушкина.

Назаров жил неподалеку от Екатерининского дворца. В квартире никого не оказалось. Вышли во двор. Назаров обратился к какому-то старому человеку. Тот объяснил, что все жильцы дома, в том числе и Назаровы, выехали, но куда, он не знает.

Нам ничего не оставалось делать, как возвращаться. Выбрали дорогу через Александровское, Пулково. Но вот внезапно появился фашистский самолет, пронесся над шоссе бреющим полетом, обстреливая из пулеметов. Мы успели выскочить из машины и скатиться в кювет. Самолет улетел, оставив на дороге несколько пылающих машин. Сгорел и наш грузовик. Только теперь стало понятным, какую глупую оплошность мы совершили, предприняв эту самовольную поездку! Где теперь взять машину? На чем везти запчасти?!