Вклад неоинституционализма в понимание проблем переходной экономики. - Дуглас Норт

Вторая экономическая революция привела не только к институциональным изменениям, но и повлияла на индивидуальное восприятие мира. Это поставило под вопрос значимость многих традиционных ценностей, которые были тесно связаны с традиционной ролью семьи, государства и экономической организации. Действительно, интеллектуальное развитие общества на протяжении 150 лет, начиная от идей Маркса и вплоть до Кейнса и Хайека, является неотъемлемой частью этих изменений в мировосприятии людей, которые, в свою очередь, формируют идеологический стереотип и, следовательно, выбор экономических агентов. Следует иметь в виду, что ни модели, построенные экономистами, ни субъективное мировосприятие экономических агентов не могут быть независимыми от развивающейся внешней политической и экономической окружающей среды. Или, чтобы вновь сформулировать утверждение, сделанное выше, можно сказать, что имеет место взаимодействие между развитием культурных идей, ограничениями, наложенными институциональной структурой, согласованностью или несогласованностью предсказанных и полученных результатов из субъективных индивидуальных моделей, которые используются для осуществления выбора экономическими агентами.

Институциональное устройство рыночной экономики способствовало решению сразу двух вопросов. Во-первых, оно позволило частично решить проблему издержек, связанных со второй экономической революцией. И, во-вторых, позволило максимально использовать потенциал новой технологии для увеличения дохода в обществе, чем и характеризуются страны Запада. Что касается стран Третьего Мира и стран, где существует экономика переходного типа, то там институциональное устройство наложило такие высокие трансакционные издержки, что эти страны не только понесли большие затраты, связанные со второй экономической революцией, но и смогли только частично использовать потенциал новой технологии.

Зависимость от выбранной траектории

«Зависимость от выбранной траектории» или «зависимость от выбранного маршрута» - это термин, который первоначально был призван объяснять, как специфическое технологическое развитие формировало впоследствии выбор технологии. Здесь же этот термин мы используем для того, чтобы объяснить характеристику институционального устройства, связанную с тем, что институты формируют институциональный выбор и, как следствие этого, усложняют изменение управления экономикой, как только выбран какой-то один институциональный маршрут. Причиной этого является тот факт, что экономические организации и группы интересов, которые возникают с помощью этих организаций, являются лишь следствием ограниченных возможностей, которые диктуются непосредственно существующей институциональной структурой. В результате экономия от масштаба и внешние эффекты отражают символическую взаимозависимость между существующими правилами, дополнительными неформальными ограничениями и интересами членов организаций, созданных вследствие функционирования существующих институтов. На самом деле институты создают организации и группы интересов, чье благосостояние непосредственно зависит от функционирования этих же институтов.

Драматическое снижение информационных затрат в результате использования современной технологии не только обострило проблему несоответствия предсказанных и полученных результатов, но и способствовало возникновению такого типа людей, которые достаточно хорошо разбираются в альтернативных моделях. Возможно, это будет способствовать улучшению решений экономических проблем. Но это лишь малое объяснение тому, почему люди разочаровались в старых субъективных моделях. Гораздо более сложным теперь представляется достижение нового равновесия в условиях быстро меняющихся внешних событий. Мало того, что надо менять формальные правила, должно еще измениться и идеологическое мировосприятие экономических агентов. Кроме того, информация может давать неоднозначные сигналы, которые будут интерпретироваться по-разному разными индивидами и группами. В результате появится политическая и социальная раздробленность, а также политическая нестабильность. Например, изменение формальных правил, и особенно прав собственности, должно сопровождаться последовательными неформальными ограничениями и эффективным управлением для достижения желаемого результата. Но нормы поведения, различные соглашения и сами кодексы поведения изменяются очень медленно, кроме того, проводить эти изменения должны, хотя бы частично, и организации, и группы интересов, чьи взгляды остались как бы в прошлом институциональном устройстве.

ЧАСТЬ 4. Понимание экономики переходного периода.

Давайте сформулируем коротко и ясно фундаментальную политическую проблему. Если существующие институты не привели к тому феномену, который мы назвали «зависимость от выбранного маршрута», то есть не способствовали появлению взаимодополняемости между экономией от масштаба и внешними эффектами, и если выбор осуществляется в соответствии с принципом рациональности, тогда институты не имеют значения. В этом случае политический деятель может внезапно ввести какие-то эффективные правила в экономике, внезапно изменить политический курс, например в сторону увеличения производительности. По сути, именно это неявное предположение лежит в основе неоклассической теории и ведет к необходимости осуществления «приватизации» в ответ на проблемы экономики переходного периода.

Упадок коммунизма в Восточной Европе в 1989 году - это отражение коллапса, краха законного обоснования существующей системы веры и системы ценностей и последовательного снижения роли поддерживающих организаций. В результате имело место разрушение большинства формальных институтов, но многие неформальные ограничения выжили. Политические деятели столкнулись не столько с проблемой реструктурирования всего общества в целом, но с достаточно грубым инструментом, присущим всем политическим изменениям, который способствует изменению не только формальных правил, но также изменяет связанные с ними общепризнанные нормы и даже может влиять на эффективность проводимой политики. Относительный успех политических мер (таких как продажа на аукционе государственных активов и учреждение заново всей юридической системы) в Республике Чехия сравним с Россией. И в Чехии, и в России этот успех следовал из наследия неформальных норм от докоммунистической (и нацистской) эры, которые способствовали гармоничному насаждению новых правил в прежней стране. В России (и в других республиках бывшего Советского Союза) не было даже намека на наследие рыночной экономики или демократии, там не было норм, которые могли бы обеспечить хорошую основу для учреждения новых формальных правил в таком государстве.