Академия магии Южного королевства. Избранным вход запрещен! - Валерия Тишакова

– Зря пришла, – он махнул рукой, указывая на дверь. – Сегодня ты мне не потребуешься. Иди досыпай, неизвестно, когда еще сможешь выспаться в кровати.

– Как я понимаю, вопрос о моем увольнении решен?

На удивление, слез не было. Я вообще не страдаю подобным водоразливом. По мне, так женские слезы – это попытка что-то изменить, надавив на жалость. Увы, графиня надавила на ректора сильнее. Что ж, приятно было поработать.

– Теперь без разницы, останешься ты здесь или я тебя уволю.

– Графиня сменила гнев на милость?

Ректор вздохнул и приложился к бутылке.

– Графиня сменила место жительства. Ей теперь ни до чего.

– Она уехала?

– Нет, улетела или провалилась, не знаю, куда ее душа после смерти попала. Ей теперь нет дела до живых.

Я пошатнулась и, чтобы не упасть, ухватилась за дверной косяк. Вот так новости…

– Она была больна?

– Здорова, – поморщился Караль, выдохнул и потянулся к тарелке с заветренной закуской. Брезгливо поворошил тонко нарезанный сыр, ища съедобный кусок. Успехом это предприятие не увенчалось, и он решил обойтись без закуси. – Здорова, так же как и королевская свита вместе с правящей семьей.

– Вы хотите сказать…

– Да. Сегодня на рассвете у придворного мага вышло из-под контроля заклинание света. Погибли все. Опознать их можно только с помощью родовых артефактов. Поэтому я и перенес начало занятий. Нужно время на опознание, похороны и решение вопросов с титулами и наследством. Уже началось расследование, так что будь готова к визиту следователей.

– Я-то тут при чем?

– Маг погиб аналогично тому, как погибают иномиряне, если не блокировать их дар.

От этой новости мне поплохело окончательно. Вот только «охоты на ведьм» не хватало! Да мои соседушки, спроси их, припишут мне еще проституцию, наркоманию и воровство. Хотя замечу, я всегда с ними здороваюсь и желаю доброго дня! Видно, для них я вхожу в категорию «вежливая проститутка, втирающаяся в доверие, следить за ней еще внимательней». А если вспомнить эпопею с увольнением и мнимой связью с графом… Эх, где-то я видела на кухне остатки хлеба. Засушить, что ли? Сухари могут понадобиться.

За размышлениями о возможном путешествии в места не столь отдаленные, я не забывала об уборке. От того, что у меня неприятности, пыли на рабочем месте меньше не становится. Да что ж такое! Какая свинья похабную картинку на моем столе нарисовала? Причем, замечу, скотина эта была абсолютно не сведуща в анатомии. Зато с рифмой оная скотина дружила. Моя рука с тряпкой замерла над художествами. Хм, я пакостливо улыбнулась своим мыслям. Ведь имен здесь нет. Так, только очень толсто прорисованный намек. Я нашла в ящике стола чистый лист и переписала четверостишье. Надо с другой секретуткой поделиться, не одной же мне просвещаться. Подкину на стол, когда она уйдет на обед.

За уборкой и разгребанием накопившихся за неделю дел время до обеда пролетело незаметно. Он что, не мог лишний раз нагрузить других секретарей? Их начальники, если что, меня припахивать не стесняются. Секретари, впрочем, тоже. «Лада, ты в архив? Отнеси папку. Ты на обед? А давай я тебе пирожок куплю, а ты меня на часик подменишь?» Хорошо хоть, мама воспитала меня в духе «где сядешь, там вокзал». И после истории с Мартой я убедилась, как она была права! Один раз отступила от ее наставлений – и вуаля, я подозреваемая в убийстве.

Грустно вздохнув, я наконец выловила последнюю сдохшую рыбку из аквариума. Хотя вернее будет сказать, последнюю рыбку в аквариуме. Нет, вот сложно было покормить? Они же живые! Жалко! Ладно, пойду обедать – выкину.

Как только я собралась слинять на перекус, дверь распахнулась. Это кто такой наглый? На пороге стояли двое мужчин. Белые рубашки, серые костюмы, неприметная внешность, цепкие взгляды. Следователи. А я стою перед ними с полным пакетом трупов, пусть и рыбьих.

Первыми вежливость проявили они.

– Добрый день. Туманова Лада Борисовна?

Похоже, по мою душу. Иначе с чего бы им распинаться – сунули бы под нос символ власти и задвинули за дверь. А тут старались, отчество узнавали. Вот впервые я бы обрадовалась обращению в стиле Эверо «Эй ты, мне чай без сахара с чабрецом», а не такому вежливому произношению моего имени.

Не паникуем! Вдруг они просто хорошо воспитаны? И сейчас пройдут к Каралю?

– Вы к ректору? Как вас представить?

Я дежурно улыбнулась и спрятала пакет с рыбой за спину. Мне предъявили браслеты с металлическими бляхами в виде щита и меча.

– Старший следователь королевского сыска Кристиан Смитсон. Это мой напарник Никола Вермер. Мы ко всем. С вами поговорит Никола, а я задам пару вопросов Каралю.

Какая прелесть, перекрестный допрос. Спасибо НТВ за полезные знания.

Пока я с ностальгией вспоминала времена просмотра телевизора в неограниченных количествах, следователь занял мое место за столом. Я уместилась в жестком кресле для посетителей напротив. Как же неудобно. Неудивительно, что люди звереют, только усевшись в него.

– Может, кофе?

– Просто воды.

Я поспешила выполнить просьбу. Вернувшись, я застала неприятный, но ожидаемый сюрприз – Никола обшаривал мой стол. Особенно его внимание привлек маленький пузырек из темного стекла.

– Вы храните зелья на рабочем месте?

Я глубоко вздохнула и усилием воли подавила желание хлебнуть этого самого «зелья».

– Это успокоительное, – начала я объяснять. – Держу только для себя. Работа тяжелая, у многих посетителей просто отвратительный характер, а дополнительные нервные клетки в мой соцпакет не входят.

– Вы так пренебрежительно отзываетесь о посетителях ректора? – Никола взболтнул жидкость в пузырьке.

– А какой смысл мне врать? Любой человек в Академии по первой вашей просьбе распишет меня как верного цепного пса ректора, стоящего на страже дверей его кабинета и никого туда не пускающего без указания свыше.

Пока я распиналась, Никола пролистывал ежедневник Караля. В его глазах мелькнул странный огонек. Очень пугающий.

– Я смотрю, чета Эверо бывала здесь чаще, чем сам ректор.

– Приходить к Каралю или нет – это был их выбор, и подтолкнуть их к этому я никак не могла.

Допрос, а иначе я назвать это не могла, продолжался.

– Есть сведения, что вы конфликтовали с графиней.

С графом конфликтовала, а с графиней ни разу в жизни не виделась, о чем и не преминула сказать следователю.

– На вас недавно напали, я прав?

– Да, можете просмотреть журнал происшествий, там наверняка есть запись о вызове в Академию.

Следователь подобрался.

– А почему вы оказались на работе так поздно?

Дура потому что.

– Я помогала коллеге.

– Какой?

– Марте Гибонсон.

– Она сможет это подтвердить?

– Да.

Вот тут я сомневалась. Марта вполне может соврать, чтобы не всплыло ее свидание с графом. И это будет конец… Для меня.

Нападение сильно заинтересовало Николу. Потому что дальше вопросы сыпались как из рога изобилия. Где меня ударили, видела ли я нападавшего, почему решила, что взяли кровь? И так несколько раз, меняя формулировки и пытаясь поймать на нестыковках.

Наконец поток вопросов иссяк, и я перевела дух. Следующая просьба следователя вогнала меня в ступор.

– Разрешите вашу руку?

– Держите, сердце не предлагаю, – не удержавшись, брякнула я. – Ай!

Следователь ловко отстегнул булавку от галстука и уколол мой палец. Выступившую каплю крови он подцепил на кончик той же булавки и, опустив в стакан с водой, тщательно размешал.

– Коктейль вампирский?

– Чей? – Никола поднял на меня непонимающий взгляд.

Совсем забыла, что ни вампиров, ни эльфов, ни прочей фэнтезийной нечисти в этом мире не водится.

– Да так, попаданский фольклор.

Ну, не объяснять же ему тернистый путь эволюции – или деградации – от Дракулы до Эдварда Каллена?

Никола извлек из потайного кармана пиджака кристалл на подвеске. Сам кристалл прозрачный, а внутри – крохотная бурая капелька. Интересное вкрапление. Неужели артефакт?

Следователь осторожно опустил цепочку с подвеской в стакан, и через секунду вода окрасилась в насыщенный вишневый цвет. Не к добру это.

– Что это значит?

– Это значит, что ваша кровь оказалась на месте преступления.

От таких новостей я чуть не упала с табуретки.

– Что?

– Вы арестованы.

– На каком основании?

– На основании показаний родового артефакта. По закону, я могу задержать на неделю без предъявления обвинений. Если за неделю мы не докажем вашу причастность к гибели тридцати человек, вас отпустят. И даже принесут извинения. В письменном виде, в двух экземплярах.

Мне на руки надели наручники и замкнули их ключом. Эх, надо было соглашаться на ролевые игры, когда предлагали. Хоть морально бы подготовилась к ношению браслетов.

– Можно хотя бы с ректором попрощаться?

Никола гадко хмыкнул.

– Незачем.

Через секунду я поняла смысл его веселья. Из кабинета Кристиан вывел Караля. Со скованными за спиной руками.