С*****й город Шил - Виктор Хайд

– Я не знал. Я думал…

– Ш-ш-ш. Я хочу, – сказал Йоши, – чтобы ты оправдывался в присутствии своего кореша. Так будет честнее. Чтобы никто никому не наврал. Он будет молчать, и в конце мы сравним ваши показания. Поймём, кто из вас лжёт.

– Конечно, мистер Кадаши, конечно, – сказал Кирилл. Говорить было больно; кровь всё струилась на пол. Во рту ныли развороченные дёсны.

Йоши потянулся к мешку и достал оттуда голову Дикси. Якудза поднёс её к уровню глаз Кирилла, и тот воочию увидел лицо товарища. Оно было распухшим от ударов, и на него налегали мокрые волосы. Будто по команде Йоши утёр лицо Дикси, убрав волосы в сторону, чтобы Кирилл мог получше всё разглядеть.

– Ну же, говори.

Слова будто бы застряли в горле. Кирилл почувствовал, как дрожат колени. Он всё не мог оторвать взгляда от лица Дикси. Нет, это же не на самом деле. Это же какой-то дурной сон.

– Говори! – Йоши бросил биту на пол и дал Кириллу пощёчину.

– Я… не… знал.

– Совсем-совсем? – спросил Йоши.

Кирилл всё не отводил глаз от отрезанной головы товарища. Непроизвольно он начал всхлипывать и сглатывать солёную кровь.

– Совсем… ничего.

– По своей глупости ты думал, что Дикси согласовал свою операцию со мной?

Кирилл судорожно закивал.

– А на рынок вы зачем явились?

– Он сказал… что тут будет безопасно. Я не думал… я не знал.

Якудза кивнул и положил голову Дикси обратно в мешок. Кирилл наконец подал признаки осознания происходящего и посмотрел в лицо Йоши. Ещё никогда в жизни он так не боялся. Даже когда едва не умер в двенадцать лет, попав под пыльную бурю. Даже когда остался один в огромном Старом Мире. Он не боялся. Но сейчас он по-настоящему чувствовал холодные когтистые лапы смерти на плечах, и это бросало его в дрожь.

– Я тебе верю. – Йоши поднял мешок и отдал его одному из своих людей.

Эти слова казались Кириллу ненастоящими. Неужели он будет жить? Чёрт, если так, то он больше никогда не будет ввязываться в серьёзные дела. Он лучше будет всю жизнь работать на шахтах и довольствоваться тем, что есть, да! Или торговать пиратским ПО. А если надо, то не будет этого делать. Всё что угодно за жизнь!

– По факту, напортачил Дикси, – сказал Йоши. – И он в полной мере заплатил за содеянное. Ты согласен?

Кирилл закивал, опустив глаза в пол.

– Да-а… Но ведь и у твоих действий тоже есть какая-то степень вины? Пусть и не такая крупная, как у Дикси, так?

Кирилл кивнул.

– Я рад, что ты это понимаешь… – Йоши снова подошёл и склонился над Кириллом. – Когда перед нами кто-то портачит, мы отрезаем ему палец. Длина зависит от меры вины. Чем больше вина, тем больше длина. Сечёшь, да?

Кирилл поднял голову и ошарашено посмотрел на Йоши.

– Вот Дикси мы и отрезали палец. Видел, на сколько получилось?

Дыхание участилось. Сердце, казалось, решило прорвать рёбра. Кирилл сглотнул скопившуюся кровь.

– Что ж, давай теперь решим, какой размер твоей вины? – Он отошёл к своим людям и взял у одного из них пожарный топор. – На стол его!

Кирилл округлил глаза и заметался на месте. Ему захотелось рвануть сквозь толпу вооружённых людей к выходу. Но сделать он ничего не смог – ноги стали как будто резиновыми.

Два человека подняли его со стула и потянули к столу.

– Нет, мистер Кадаши… Пожалуйста, нет! – Он мотал головой. Ноги волоклись по земле.

Его подняли и швырнули на стол. Он пытался брыкаться, но его конечности прижали сразу несколько человек.

– Мистер Кадаши, нет…

Кирилл почувствовал холодное лезвие на левом мизинце – Йоши прислонил к нему топор. Якудза повёл лезвие вверх по руке, выше и выше. Оно достигло локтя и поплыло дальше. Застыло на предплечье.

– Думаю, вот столько будет достаточно, согласен? – проговорил Йоши.

Кирилл всхлипнул. Целая россыпь перемешанной со слюной крови мелкими каплями взмыла в воздух.

– Держите его крепче.

Взмах. Топор опустился на руку. Послышался хруст, и Кирилл завопил, с ужасом глядя на хлынувшую из руки кровь.

Йоши вздёрнул топор в воздух. Его лезвие окрасилось в бурый цвет.

Ещё удар. Кирилл почувствовал, что ему полностью перебили кость. Он завопил ещё сильнее и забился в тщетных попытках освободиться из крепкой хватки якудз.

Артериальная кровь хлестала на стол и стекала вниз, наземь. Там уже успело образоваться багровое озерцо.

Йоши ещё раз занёс топор. Удар. Кирилл больше не чувствовал руки. Якудза отрубил последний кусок плоти, который удерживал конечность в единой связке с остальным телом.

Вопли Кирилла потихоньку начали затихать. Всё потому, что тёмная пелена принялась застилать его сознание. Со временем она заволокла весь мир.

Часть II

Глава 5. AUG

Проснувшись, Мэри попыталась протереть сонные глаза, но левая рука не поддалась импульсу. Звон наручников окатил девушку холодной волной отчаяния. Из гортани вырвался жалобный стон, который со временем переродился в яростный крик.

Мэри взывала, запрокинув голову вверх, к тусклым белым лампам палаты. Её волосы словно дикая трава рассыпались на подушке, а лицо налилось бордовым цветом.

Дверь распахнулась и в палату вошёл охранник, один из тех, кто помогал тому ужасному доктору.

– Заткнись! – воскликнул он. – Ну же, заткнись!

Мэри затихла и, оскалившись в гримасе горечи, посмотрела на него.

– Сейчас я тебя отстегну. Ты сходишь в туалет и помоешься. Потом поешь, и я тебя снова пристегну. И не думай ничего выкинуть, или я вколю тебе препарат. – Он снял с пояса шприц-пистолет – того же образца, что впился в руку девушки за мгновение до того, как сознание померкло, – и показал его Мэри. Другого оружия у него, казалось, не было. – Тебе ясно?

Мэри хотелось запротестовать, но она взяла себя в руки и кивнула.

Охранник подошёл к кровати и внезапно застыл. Он протянул руку и погладил Мэри по щеке тыльной стороной ладони. Девушка с отвращением отдёрнула голову.

– Любишь же ты всё усложнять, да? – сказал он.

Мэри ничего не ответила. Когда охранник снял наручники, она вскочила с кровати и двинулась к одной из двух дверец, расположенных в палате. На каждой из них были опознавательные таблички. Мэри открыла ту дверцу, где оранжевыми буквами сияла надпись «WС». Туалет буквально блистал чистотой, чем сильно отличался от тех образов, что привыкла видеть Мэри в повседневной жизни. Как оказалось, он не запирался. Но несмотря