Княжеский крест - Владимир Уланов

Подъезжая к шатрам, Михаил вслух рассуждал так:

– Коли это не юрты, а шатры, значит это русские или кто-то другой, но не татары и не половцы.

Приближающегося путника в стане заметили, и несколько всадников помчались навстречу нежданному гостю.

Михаил остановил лошадей и стал поджидать встречающих. Вскоре верховые поравнялись с беглецом, и он в хорошо вооруженных воинах узнал русских людей. Сбежавший кузнец, не ожидая увидеть русских воинов, даже прослезился и с удивлением воскликнул:

– Откуда ж вы, родные?!

– Гляньте, ребята, а татарин-то по-русски говорит, – с удивлением заметил кто-то из воинов.

– Да я не татарин! Я русский! Я из татарской неволи бежал! – выкрикнул Михаил.

– Что-то я ни разу не видел, чтобы на трех конях в полном татарском вооружении невольники бежали, – засомневался один из воинов и добавил: – Что-то тут не так.

– Это я убил татарских воинов. Облачился в их одежду, взял у них оружие и пустился в бега, – стал горячо убеждать путник.

– Звать-то тебя как, русская душа? – спросил все тот же воин, видно старший.

– Михаилом.

– И правда, ребята, видно русский мужик-то, надобно его вести к великому князю Ярославу Всеволодовичу.

Михаил много слышал о бесстрашном владимирском князе и с изумлением воскликнул:

– Неужели сам великий князь здесь?

– Здесь, здесь. И, наверно, захочет с тобой поговорить, – ответил дружинник.

– Так давай поспешим к нему! – воскликнул с радостью Михаил.

– Следуй за нами, – потребовал дружинник, пришпорив своего коня.

Все двинулись к шатрам. Вскоре въехали на территорию, отгороженную санями и возками, где расположились шатры Ярослава.

Всадники соскочили со своих коней. Старший дружинник вошел в самый большой шатер.

Путник с трудом слез со своего коня, стал разминать ноги. Длительная езда в седле давала о себе знать, но уже через некоторое время он привел себя в порядок. Стал с интересом рассматривать стоящие стройными рядами шатры. Множество груженых и крытых возков. Дружинники хлопотали у костров, весело переговариваясь. Топили в котлах снег, для того чтобы напоить лошадей и сварить пищу.

Наконец из шатра вышел старший дружинник, улыбаясь, сказал:

– Заходи, великий князь Ярослав Всеволодович ждет тебя. Он хочет с тобой поговорить.

Приглашенный, откинув полу шатра, оказался перед небольшой дверцей, толкнул ее и вошел внутрь. Его сразу же обдало теплом и запахом восковых свечей, которые горели на небольшом столике. Сам же князь сидел в плетеном из прутьев креслице, закутавшись в бобровую шубу. На столике стояло большое блюдо с мясом и кувшин с вином.

Князь с интересом стал разглядывать гостя. Его темно-карие глаза искрились живым огоньком. Был он крепкого телосложения. Длинные черные волнистые волосы спадали на плечи, борода и усы с проседью аккуратно подстрижены. Он пристально взглянул на вошедшего, и, видимо, он ему понравился, улыбнулся и, указав на широкую скамейку, стоящую рядом, пригласил:

– Садись, мил-человек. И рассказывай, откуда ты, кто и как сюда попал.

Михаил, взглянув на стол князя и ощутив запах мяса, проглотил голодную слюну. Ему захотелось есть так, что закружилась голова.

Все это не прошло незамеченным от внимательного взгляда Ярослава. Он подвинул блюдо с едой к гостю. Сам налил Михаилу и себе кубки с вином, сказал:

– Давай, добрый молодец, выпьем вина. Ешь, не стесняйся, а потом и поговорим обо всем.

Гость выпил кубок с вином, вытер рукавом усы и с жадностью накинулся на еду. Крепкое вино теплом побежало по всему телу, стало легко и хорошо.

Князь снова наполнил кубки с вином, немного пригубив, спросил:

– Ну что, полегчало?

Михаил улыбнулся, с наслаждением выпил еще вина и уже медленно стал есть.

– Рассказывай, добрый молодец, откуда ты и куда держишь путь?

– Слишком много надо рассказывать, Ярослав Всеволодович. Хватит ли у тебя терпения выслушать рассказ о моей судьбе?

– Хватит, торопиться нам некуда, еще успеем к татарам.

– Ну, коли так, тогда, великий князь, слушай. Зовут меня Михаилом, Романов сын. Родился и вырос я в Рязани. Отец мой, а затем я и мои братья верой и правдой служили в дружине рязанских князей. Жили мы не тужили, занимались ратным делом, сопровождали князя в его походах и на охоте. Все было хорошо. Зимой, в декабре, прискакал на княжеский двор человек и сообщил, что к реке Оке подошли и расположились на берегу несметные полчища татаро-монголов.

Ударили в набат колокола на всех церквях, призывая народ к защите города. Тогда на стены встали и стар и млад, женщины и мужчины. Непрошенные враги обложили город со всех сторон и в течение пяти дней вели обстрел камнями и огненными шарами из своих орудий. На шестой день, 21 декабря 1237 года, татары пошли на штурм города. Их было такое множество, что мы не успевали их сталкивать со стен города и обливать горячей смолой. Как мы ни сопротивлялись, но не смогли отбиться от такого множества врагов. В конце концов Рязань пала. Почти все защитники были перебиты. Князь Юрий и его жена погибли. Женщины и девицы у всех на виду были поруганы, после этого татары завязывали им их юбки на голове, вспарывали своими кривыми ножами животы. Людей секли мечами и расстреливали стрелами. Рязань была сожжена и полностью уничтожена.

Я же, оглушенный по голове, потерял сознание, долго лежал без памяти. Видно, татары подумали, что я мертв, и не тронули. Очнулся я ночью и сразу же увидел над собой лицо молодой девушки. Она произнесла:

– Очнулся, родненький! Я уж думала, что ты мертв!

Я кое-как с ее помощью сел. Голова кружилась, перед глазами все плыло, в затылке ломило, как будто кол забили. Я спросил:

– Где я? Где татары?

– Татары сожгли и разрушили город, почти всех перебили, над женщинами и девушками надругались. Мастеров и здоровых мужчин забрали в плен и двинулись вдоль реки Оки к Коломне.

– Как же тебя звать, милая? – спросил я.

– Анастасия, – ответила она и стала помогать мне встать на ноги. Мы кое-как дошли с ней до маленькой избушки, где она жила. Моя спасительница постелила на широкую лавку волчий тулуп, уложила меня на нее со словами:

– Отдыхай, воин, приходи в себя, а я что-нибудь найду тебе поесть, – и стала хлопотать у печи. Вскоре она поднесла мне в оловянной кружке мясной бульон и заставила выпить, а затем скормила мне кусок телятины с краюхой хлеба. После сытной еды я почувствовал себя лучше. Стал разглядывать свою спасительницу. Это была статная красавица с большими синими глазами, с пышными золотистыми волосами и здоровым румянцем на бархатной белой коже, полными губами, высокой грудью. Мне она не на шутку понравилась. Я сразу влюбился, хотя до этого был совершенно безразличен к женщинам. Вдруг захотелось, чтобы она подошла ко мне, и я попросил:

– Анастасия, подойди, сядь рядом на лавку и расскажи, как ты спаслась от татар.

И она стала рассказывать:

– Жили мы в этой избушке с братом Данилой. Он был мастеровой, хорошо мял кожи, а потом из них шили обувь. Родители умерли, когда была еще девочкой. С тех пор брат был для меня за мать и отца. Когда к Рязани подступили враги, брат ушел биться на стены. А когда в город ворвались татары, я спряталась в подполье. Оно у нас глубокое и сухое. Я там просидела до тех пор, пока не ушли татары. Выбравшись из подполья, я пошла по городу искать своего брата Данилу. Но нигде его не нашла ни живым, ни мертвым. Может, в плен его враги забрали, а может, и погиб, но тела его так и не отыскала.

Девушка зарыдала, закрыв лицо руками, причитая:

– Как же я теперь, сиротинушка, жить буду без своего братца?

Я стал гладить ее по голове, успокаивая:

– Не горюй, Анастасиюшка, если он жив, то мы найдем твоего братца, если в плен попал, то наверняка сбежит от татар и явится к тебе здоровый и живехонький, а пока я буду твоим названным братом. Буду защищать тебя и не дам никому в обиду…

Князь внимательно слушал исповедь гостя, не перебивая его и не задавая никаких вопросов.

Тут дверца в шатер отворилась, и к князю подошел дружинник, наклонился к уху Ярослава и что-то зашептал. Князь встал и, обращаясь к гостю, сказал:

– У меня появились неотложные дела, я уйду на некоторое время. А ты пока, Михаил Романович, отдохни после долгого пути, – и сбросил с плеч свою шубу на широкую лавку со словами: – Ложись, поспи, а когда отдохнешь, я уже вернусь, и мы продолжим наш разговор. Мне еще многое у тебя нужно узнать, коли ты провел долгие годы в полоне у татар.

Михаил прилег на лавку, укрылся шубой и сразу же провалился в глубокий сон.

5

Над степью начиналось утро. Все небо было затянуто серой пеленой. На востоке стало светлеть, затем постепенно появилась розовая полоска, которая все разрасталась и разрасталась, и вот уже почти полнеба охватил розовый цвет, он все усиливался и усиливался.

А на горизонте стал появляться край красного диска солнца. Оно всходило постепенно, не спеша. Все небо полыхало, как будто где-то на краю земли был огромный пожар. Оранжевый цвет окрасил все вокруг: лежащий на бескрайней равнине снег, холмы, юрты. Красный цвет пробежал по золоченым башенкам и балконам ханского дворца на колесах.