Манифест великого тренера: как стать из хорошего спортсмена великим чемпионом - Тим Гровер

Так что я рад выслушать твои мысли, но, раз уж ты работаешь со мной, ты разрешаешь мне делать свое дело. Без вариантов. Большинству людей предоставляется слишком широкий выбор, и они редко выбирают самый сложный. Ты хочешь работать девяносто минут или полчаса? Многие выберут полчаса. Вот, попробуй это, но если тебе будет слишком тяжело, то мы упростим задачу. И они сразу всё упрощают. Так что я не предоставлю тебе выбора. Тебе не над чем будет думать. Я буду думать за нас обоих. Я облегчу тебе жизнь, сделав за тебя всё домашнее задание и предоставив тебе лишь ответы. Просто приходи, работай на полную и слушай. Это – твоя часть уговора. Выполнять свою работу.

Выполнять. Свою. Работу. Каждый день тебе придется делать что-то, чего тебе не хочется. Каждый день. Испытай себя дискомфортом, прорвись через апатию, лень и страх. Иначе на следующий день тебе придется уже делать две вещи, которые тебе не хочется, а затем три, четыре, пять, и вскоре ты даже не сможешь вернуться к первой. После этого тебе останется только корить себя за созданный тобой же бардак, и вот у тебя уже появилась психологическая преграда, которую придется преодолеть вкупе с физическими.

Для своих ребят я представляю собой то, чего они не хотят делать. Для тебя это может быть что-то в офисе, дома или в спортзале. В любом случае тебе придется это делать, иначе тебе не вырасти, не стать лучшим, и уж точно нельзя будет называть себя непреклонным.

Чистильщики сначала выполняют самую тяжелую работу, просто чтобы показать, что не бывает слишком сложных задач. Им это может быть не по нраву, это никогда не доставляет им удовольствия, но они всегда думают о цели, а не о кривой дорожке, которая, может быть, туда ведет. Они делают то, что должны, потому что знают: это необходимо. Им обычно не нужно повторять дважды. Вероятнее, что, когда все остальные уже едва стоят на ногах от полного истощения, они уже хотят всё повторить, а потом говорят, что во второй раз получилось лучше.

Разумеется, большинство наиболее успешных людей не привыкли к тому, чтобы им говорили, что делать. Да, я знаю, что персонал команды не заставляет тебя этого делать. Но в этом-то и проблема: они не могут выкинуть тебя ко всем чертям, если ты не придешь или откажешься выполнять свою работу, а я – могу. Горячие ванны, холодные ванны, терапия, работа допоздна… если мы работаем вместе, это не тебе решать. Сотрудничество обязательно. Если ты отшиваешь моего сотрудника и отказываешься лезть в холодную ванну, он мне об этом рассказывает. И я говорю тебе: «Полезай в чертову ванну». И если за последние двадцать четыре часа что-то исключительное (о чем я не знаю) с тобой не произошло, что-то такое, что ты можешь заставить меня передумать, – ты полезешь в ванну.

Да, я знаю, что это неприятно. Я и не говорю, что тебе это должно нравиться. Я говорю, что ты должен стремиться к результату так сильно, что работа для тебя не должна иметь значения. Если тебе станет от этого легче, себе я жизнь не облегчаю. Я могу взять великих спортсменов, поддерживать их в форме, следить за их здоровьем, и все будут довольны. Но мое испытание заключается в том, чтобы взять кого-то великого и сделать его еще лучше. Майкл, Коби, Дуэйн, мои члены Зала славы – Хаким Оладжьювон, Чарльз Баркли, Скотти Пиппен и многие другие… Они приходят ко мне потому, что не довольны тем, где они сейчас находятся. Они приходят, чтобы выдерживать боль и дискомфорт, стремясь приблизиться к идеалу, и они знают, что я буду на них давить, пока они не превзойдут свои цели. Когда ты начинаешь работать с кем-то средним, с ограниченными ожиданиями, улучшением является практически что угодно. Эту работу может выполнить каждый. Но когда ты занимаешься с кем-то, кто уже является лучшим в своей области, то намного сложнее понять, как можно его улучшить. Я вглядываюсь в каждую деталь, каждую малозаметную переменную, чтобы понять, над чем можно поработать, где можно достичь хотя бы минимального преимущества. Поначалу я тренировал только Майкла; потом добавились и некоторые другие игроки «Чикаго Буллз». Майкл говорил: «Я плачу тебе не за тем, чтобы ты меня тренировал, я плачу тебе, чтобы ты не тренировал кого-то еще». Он не хотел, чтобы кто-то другой получил это преимущество.

Хотя это мне и льстит, правда вот в чем: ни один тренер или эксперт не сделает тебя хорошим, великим или неудержимым, если ты не будешь работать сам, если ты будешь надеяться, что кто-то всё сделает за тебя. Всё зависит только от тебя. Поэтому я всё это тебе и говорю. Не потому, что хочу, чтобы ты знал, что я делаю для своих ребят, а потому, что я хочу, чтобы ты знал, что ты должен сделать для себя.

Суть в том, что, если ты хочешь добиться в чем-то успеха, тебе должно быть удобно, когда тебе неудобно. Каждый раз, когда ты думаешь, что больше не можешь, ты всё равно должен выполнить свою работу. Последняя миля, последний период, последние пять минут на часах. Ты должен отыграть последнюю игру в сезоне с той же отдачей, что и первую. Когда твое тело кричит в истощении и говорит тебе: «Да ни за что, сволочь!» – ты работаешь еще усерднее и говоришь себе: «Делай. Сейчас же».

Ты контролируешь свое тело, а не оно тебя. Ты выключаешь страх, эмоции и физическое утомление и делаешь то, от чего приходишь в ужас. Ты не просто совершаешь движения и смотришь на часы, пока всё не закончится. Ты отдаешься тому, чем начал заниматься, и заставляешь себя снова и снова прыгать выше головы.

Это тебе не голливудское кино и не реклама кроссовок с воодушевляющей музыкой и красивыми спецэффектами. Никакой драмы. Никакого фантастического финала. Если тебе нужна красивая история с воодушевляющей концовкой о том, как тренер занимается с никому не известным парнем и делает его героем, тогда иди смотри фильм «Рокки». Здесь – реальная жизнь. Если ты вырубишься посреди одной из моих тренировок, я не подойду к тебе, чтобы сочувственно поднять тебя на ноги. Убедившись, что ты дышишь, я оставлю тебя на месте. Когда ты наконец очнешься и уберешь то, чем тебя вырвало, подходи, мы продолжим.

Мы всегда продолжаем.

Я всегда придумываю новые способы, как мне еще нагрузить человека, напрячь его тело и встряхнуть психологическую выносливость. Если ты делаешь одно и то же раз за разом, то и получать будешь то же самое. Я ставлю себе задачу превратить пребывание в спортзале в такое испытание, что всё, что находится за его пределами, будет казаться пустяками. Суть работы в том, чтобы проверить себя и подготовить всё, что у тебя есть, чтобы во время игры тебе не приходилось ни о чем думать. Делай работу до того, как это понадобится, чтобы знать, на что ты способен, когда все остальные бьют тревогу и смотрят на тебя. Всё, чем ты со мной занимаешься, будет намного сложнее любой ситуации, которая возникнет у тебя во время игры, так что тебе не придется беспокоиться о том, что происходит. Ты просто будешь знать, а твое тело будет вести себя соответствующе.

Расскажи мне о пределе своих возможностей, и я покажу, насколько больше ты можешь сделать. Вопрос в том, каков этот предел? Когда Коби сломал нос и получил сотрясение во время «Матча всех звезд», он настаивал на участии в следующей игре своего клуба «Лос-Анджелес Лейкерс». Почему? Он хотел знать, как его тело будет реагировать на травму и на что он будет способен в такой ситуации. Немногие люди знают, на что они действительно способны, а еще меньшие хотят это выяснить.

Могу ли я вывести тебя за пределы твоих возможностей и при этом не сломать? Как далеко ты можешь зайти и хочешь ли ты там оказаться? Ты должен быть со мной на все 100 процентов, не думая о том, что ты будешь делать сегодня вечером, и о счетах, которые должен оплатить. Полная сосредоточенность ради полноценного результата.

Когда я сосредоточиваюсь на клиенте, я слежу за всем: выражением лица, пульсом, как он потеет, какая нога у него дрожит – за мельчайшими деталями. Потом я беру всю эту информацию, обрабатываю и решаю: хочу ли я добиться чего-то большего? Потому что если «да», то его развитие ускорится вдвое. Но он должен быть готов сделать то, что я от него попрошу.

Значительная часть моей работы связана с тем, чтобы помочь спортсменам восстановиться после серьезных травм и операций, и я всегда говорю игроку, что, когда я верну его в игру, он уже не будет прежним, он станет лучше. Он должен стать лучше. Потому что, если он вернется таким же, как был, он, скорее всего, снова получит травму. Вот я и заставляю его делать больше, чем он когда-либо делал раньше, и выкладываться, как никогда, чтобы он стал сильнее и мог сделать больше, чем раньше.

Но страх является сильным препятствием, часто поначалу парни просто боятся пошевелиться. Впервые в жизни они не могут полагаться на свои физические способности и контролировать свои движения. Они начинают бояться собственного тела. Это одно из самых больших препятствий на пути к восстановлению, они не хотят больше двигаться. А когда ты спортсмен, который больше не хочет двигаться, ты теряешь свою жажду и сосредоточенность, тем более когда есть утвержденный контракт с твоим именем. Помнишь, когда ты был молод и травма могла стоить тебе места в команде, ты сражался как лев, чтобы вернуться в строй? Ты намазывал на нее немного грязи и возвращался в игру. На профессиональном уровне так не получится. Но только сам человек знает, когда он готов. Меня не волнует, что говорит рентген или МРТ, если человек психологически не готов, то он не готов.