Схватка с преисподней - Александр Зеленский

Мы выпили по сто граммов и больше до конца разговора не притрагивались к бутылке. Я внимательно слушал и запоминал все, о чем рассказывал Братеев.

…Начальник отдела МУРа полковник милиции Касьянов выглядел уставшим и не выспавшимся. Роман даже шепнул Виктору:

— Касьянов вторую ночь в управлении. Нас ему в помощь определили. Состоится важная операция!..

Кроме молодых сотрудников в кабинете находилось еще двое опытных оперов, которых прикрепили старшими к практикантам, пришедших в милицию после увольнения из армии.

— Квартирные кражи одолели, — сетовал полковник, приглаживая редкие курчавые волосы на голове. Это как эпидемия. Представляете, какой расклад? Каждые две минуты на просторах России происходит очередное ограбление квартиры. А через каждые пятнадцать минут случается вооруженное нападение на самих хозяев квартир.

— Это когда преступники застают хозяев дома, — дополнил капитан Вишин, покосившись на стажеров.

— А мне подчас даже странным кажется, что еще попадаются нам в руки невооруженные грабители… — подал голос и старший лейтенант Федоров. — Холодное оружие я уже в расчет не беру. Пистолеты, обрезы охотничьих ружей, а теперь все чаще и чаще автоматы — вот с чем теперь берут квартиры преступники.

— Жулье обнаглело, — согласился полковник, кивнув большой лобастой головой. — Лезут-то они в квартиры почему? Надеются, что хозяева держат доллары в чулках, а не в банках.

— К тому же суды нас крепко подводят, — с кислой миной на лице проговорил капитан Вишин. — Есть, видишь ты, такая статья в новом Уголовном кодексе — скупка краденого. Если ее применять с умом, то за такие «покупки» виновные должны сидеть в тюрьме хорошо и долго. Однако в последние годы что-то не припомню случая, когда бы эта статья оглашалась в судах.

— Это факт! — поддержал его старший лейтенант Федоров. — Известно ведь, что любое ограбление только тогда чего-нибудь стоит, когда есть кому украденное или награбленное сбыть.

Капитан Вишин стукнул кулаком по столу:

— Да я лично знаю в лицо некоторых скупщиков краденого, а что толку!.. Возьмешь их за шкирку, приведешь в суд, но любой самый бездарный адвокат сразу тычет тебе фразу из УК, которая гласит, что наказанию подвергается только тот скупщик, который точно знает, что покупает краденое. Доказать же это практически нереально.

— Невозможно! — поддакнул старший лейтенант.

Вести долгие разговоры «за жизнь» сотрудникам отдела не пришлось. Поступил вызов, и они тут же выехали на место преступления, захватив с собой, хотя и не очень охотно, практикантов.

В машине полковник Касьянов, лично возглавивший концовку сложной многоходовой операции, ввел практикантов в курс дела:

— Мы давно следим за двумя квартирными ворами. Один из наших подопечных «вор в законе». Удалось даже установить, кого и когда они грабанут. Кстати, там наверняка сработал наводчик, хорошо знавший богатую семью. Тут уж никакие металлические двери не спасут, никакие секретные замки не уберегут. Если «законник» пошел на дело — пиши пропало. Он обделает его непременно. В данный момент воры уже в квартире, как нам сообщила «наружка». Нашими людьми блокирован выход из подъезда. Преступников необходимо взять с поличным…

Роман и Виктор непосредственно не участвовали в операции по захвату квартирных воров. Они просто сидели в салоне «Волги» и с любопытством наблюдали за тем, как развивались события.

Все было, как в кинодетективе. Осторожно приоткрылась дверь, из-за нее появился белобрысый парень лет девятнадцати. Не заметив опасности, он снова исчез за дверью, а затем вышел опять, согнувшись под тяжестью набитого до отказа рюкзака. Следом за ним появился высокий мужчина с желтым болезненным лицом и в кепочке-американке, сдвинутой на глаза.

И тут же к подъезду с четырех сторон подскочили оперативники.

Мужчину в кепочке обезоружил опер Федоров. А вот капитан Вишин сплоховал. Молодому вору удалось вырваться из его рук, стукнуть кастетом по голове второго милиционера и скрыться за домом.

Не дожидаясь приказа, Воробьев выскочил из машины и со всех ног бросился догонять беглеца. Вор пытался как можно быстрее достичь противоположного конца улицы, где стоял грузовик. Но оттуда ему навстречу выскочили трое сотрудников милиции. Он резко остановился, выхватил из кармана пистолет и трижды выстрелил в сторону грузовика. Затем он крутанулся на месте и ринулся в ближайшую подворотню.

Воробьев преследовал его минут десять, не давая передышки. Наконец вор окончательно выдохся, забежал в проходной дворик и, спрятавшись за мусорными баками, открыл огонь по Виктору.

Сколько раз уже за свою, в общем-то, недолгую жизнь слышал бывший старшина-пограничник посвист пуль над своей головой! Но то было в горах Чечни и Таджикистана, где он проходил срочную службу. А здесь, в центре Москвы, услышать такое он никак не предполагал. И отвечать ему было нечем. Пока еще младшему лейтенанту милиции, только-только зачисленному в штат, оружия не выдали. И тогда Воробьев решил схитрить и повторить трюк, который проделал однажды в горах Чечни, выкуривая из-за укрытия боевика. Он начал «качать маятник», то появляясь из-за угла дома, то прячась за соседним. Каждый такой «качок» заставлял белобрысого делать два-три выстрела. Когда же, по расчетам Воробьева, у того кончились патроны и он должен был, по крайней мере, перезарядить обойму, Виктор одним броском достиг укрытия, где сидел вор, и ударом ноги выбил у него из рук оружие, а затем передал задержанного подскочившим сотрудникам.

Когда практиканты возвращались в управление, Братеев поинтересовался у Виктора:

— Ты спортом занимаешься профессионально?

— А что?

— Да так! Хватка у тебя, как у истинного профи. Да и тренированность чувствуется. Столько пробежал и не задохся… Хочешь продолжить занятия в нашем «Динамо»?

— А я уже…

— Что «уже»? — не понял Роман.

— Занимаюсь. Скоро на первенство России выступать поеду.

— Иди ты! — не поверил Братеев. — И каким же видом спорта ты занимаешься?

— Борьбой. Выступаю в сборной Москвы в категории «до семидесяти девяти килограммов».

— Так ты тот самый Воробьев… — удивленно проговорил Роман. — Тогда все ясно! Как же я тебя сразу не узнал? Я же видел, как ты месяц назад нашего Гогу сделал. Это была классика!

…Прощаясь со мной, Братеев сказал:

— Александр Григорьевич, хорошо бы вам встретиться с бывшим тренером Воробьева. Он сейчас как раз у нас в «Динамо» работает. А когда мы впервые познакомились с Виктором, он сборную Москвы тренировал. Уникальный мужик!

— Да, я знаю, — сказал я. — Мне о нем Виктор рассказывал. Это Владимир Алексеевич Поддубняк.

— Так точно! — по-военному ответил тот.

Я пожал руку Роману и вышел на лестничную площадку.

«Вот таким образом началась служба Виктора в милиции, — подумал я. — А завтра, прямо с утра, надо будет наведаться к Поддубняку. Попробую побольше узнать о Викторе и его спортивных успехах…»

Думая так, я спустился вниз и, выйдя из подъезда, остановился, чтобы оглядеться вокруг. Не знаю, что подсказало мне отпрыгнуть в сторону. Но только в то самое место, где я только что стоял, врезался самый что ни на есть обыкновенный кирпич.

«Откуда он взялся в крупноблочном доме?» — задался я вопросом, задрав голову вверх. Кирпичу было взяться просто неоткуда. Разве что из воздуха…

Ночью мне привиделись люди без лиц. Точнее, нет. Лица этих людей скрывали маски, белые гипсовые маски с дырками для глаз и рта. Они окружали стройного мускулистого мужчину, в котором я без труда узнал Виктора Воробьева. Он не обращал на них внимания, его взгляд был устремлен поверх их голов, куда-то вдаль. А они, пытаясь привлечь его, размахивали руками, что-то наперебой тараторили, подпрыгивали, отталкивали друг друга…

3

Домой Рафаэль вернулся только на следующий день. Переживания и бессонная ночь отразились на нем так, что жена сразу заметила его осунувшееся лицо, темные круги под глазами.

— Иди, поешь, — сказала она.

— Не хочу, — вяло отмахнулся Рафаэль, скидывая с плеч пальто прямо на руки жены. — Пойду спать…

— А что это у тебя в кармане?.. — спросила Мария Ивановна через пару минут, когда Рафаэль, переодевшись в уютную пижаму, развалился на шикарном двухместном супружеском ложе из дорогого итальянского гарнитура.

Рафаэль открыл глаза и увидел в руках жены трусики их дочери.

— Это Каришины… — сонно пробормотал муж.

— Вижу, что не мои! — грозно сверкнув глазами, повысила голос Мария Ивановна. — Ты чего это себе позволяешь, старый кобелина?!

— Да ты что, Машка?.. — даже привстал на постели Рафаэль. — Это ж я взял их специально, чтобы отнести в милицию…