Кубула и Куба Кубикула - Владислав Ванчура

В ТАКОМ ОБЕДЕ какое удовольствие? Понятно, никакого. Но вы послушайте, чем кончилось! Сейчас же после супа Барбуха начал звонить, и отец воскликнул:

— Кто это звонит? За столом прилично сидеть не умеете, бездельники чтоб вам пусто было!

Дети переглянулись: никто ничего не делает, а колокольчик звенит себе да звенит. Старший получил подзатыльник, но дурацкий звон не утих. Что такое? Батюшки, страшилище! Отец семейства прямо против печки сидел и, глядя во все стороны — откуда ж звону быть? — вдруг увидел Барбуху! Тот болтался, ухватишись передними лапками за шест, а рубашонка свисала на два локтя ниже ног. Зрелище такое, что папаша так и окаменел на стуле. Было страшно, как бы с ним чего не приключилось. Сразу взмок весь, будто из пруда вылез. Дети — те ровнёхонько ничего не боятся, а всё-таки закричат, когда на них вот такое кинется. Представьте же себе, каково было взрослому! Хоть за двадцать вёрст прочь беги!

Староста закрыл глаза, показывая левой рукой на страшилище. Он икал от ужаса, и зубы у него стучали — дрдрдрдр! А Барбуха с такой же быстротой тараторил бар, бар, бар!

В одну минуту из комнаты всех будто метлой вымело. Мамаша вопила, служанки вопили, дети от этих воплей ошалели и тоже вопить принялись. Папаша стал глазами вилы искать, чтобы хоть ими защититься, но не нашёл. Они перед ним стояли, да он, бедный старикан, от страха не заметил.

БАРБУХА ОСТАЛСЯ В КОМНАТЕ вдвоём с маленькой Марьянкой. Они откусывали вместе от одного и того же пирожка — каждый со своего конца, — и оба были в прекрасном настроении.

— Боже мой! — воскликнула маменька. — Да мы там детку свою оставили!

Служанки хотели было её за юбку удержать, да куда там: она вырвалась! Ни на что не посмотрела бы, пошла бы за своей шалуньей хоть в преисподнюю!

Вернулась в комнату и видит: те вдвоём играют. Тут ей стало смешно, и она обоих поцеловала. Ей-ей, страх совсем прошёл. Но не успела поцеловать страшилище, как бедня-та наполовину опал, а после второго поцелуя у него хвост отвалился.

— Ну, мамаша, и удружили вы мне, — сказал он. — Я уж был с порядочную собаку ростом и сил набрался, а теперь опять еле двигаюсь. Будьте добры, спрячьте меня куда-нибудь в корзинку, мне самому не дойти.

Добрая маменька стоит над Барбухой, головой качает — как с ним быть? Надо бы просьбу исполнить, да папаша есть папаша. Не прятать же страшилище от своего мужа!

— Ты чей? — спросила она вместо ответа.

— Да я просто так, выдуманный, — сказал Барбуха, и ему стало очень грустно.

Приоткрыл дверь хозяин, видит — Барбуха совсем сборчатый сделался. Тут он почувствовал страшный прилив отваги, сразу встал на всю ступню и затопал — ну, как старосты топают. Ещё Барбуха пищал, что никого не знает, кроме медведя да медвежатника, а папаша уж возле него. Хвать его за уши и поднял горемычного, как зайчишку.

— Ты что, — говорит, — обезьяна этакая, ходишь, людей пугаешь? Я тебя проучу!

Много наговорил, а так как больше всего о себе любил толковать, речь его была усеяна всякими «я», «мои», «мне» и так далее — слушать противно!

Барбуха трепыхаясь у него в руке, выпустил свои знаменитые жалки. Хотел раза два-три старосту кольнуть, да только раз впился. Счастье ещё, что староста такой трус был: только его ужалило, выпустил он Барбушку бедненького и давай стонать — рука, мол, отнялась! Дети и мамаша были, понятно, за отца, одна только младшенькая обрадовалась, что её мохнатик снова на коленях у неё, и обняла его так, что чуть не задушила.

Барбуха, прижавшись к ней, изо всех сил в неё вценился.

И вот что произошло. Когда они так обнялись и друг к дружке прильнули позвал Барбуху Куба. Позвал очень внятно, и Кубула тоже позвал, даже ещё внятней. Как быть? Страшилище не выпустило Марьянку, и Марьянка тоже крепко его держала. И вот страшилище взмыло, а детка — вместе со страшилищем. Фрк! — и они уже за дверью.

Тут в доме старосты поднялось столпотворение. И слёзы, и прокляться — ужас просто! Но маменька утёрла слёзки — и скорей вон, скорей за пропавшей Марьянкой!

А ДЕВОЧКЕ ХОРОШО БЫЛО, и наши друзья были счастливы, что она у них. Куба Кубикула сначала рассердился и высказал Барбухе своё мнение о страшилищах, которые детей похищают:

— Ведь она могла простудиться! Смотри, ты ответишь, если у неё будет лихорадка.

Чтоб малютке не было холодно, медведю пришлось взять её к себе на колени и дышать ей за ворот. Она смеялась, только вот Кубуловы блохи не давали ей покоя. Бар-буха тем временем рассказал своим товарищам, как было дело.

— Ну что ж, сердись на тебя не сердись, — сказал Куба, когда страшилище кончило. — Что с тобой сделаешь, коли ты такой дурачок и так любишь всюду нас совать? Лучше было совсем детей не трогать. Мы-то как-нибудь из передряги выпутаемся, а вот как будет с Марьянкой? Я знаю, староста со старостихой в страшной тревоге. Это, брат, никуда не годится — так их мучить. Лучше ужалил бы старика лишний раз, а девчушку уносить — не дело.

— По-моему, тоже, — сказал медведь. — Будь у нас молочко — дело другое. А чего мы ей дадим, когда ей кушать захочется?

Между тем Марьянка на коленях у медведя уснула. У Ку-булы спина заболела от неподвижного сидения, но он боялся пошевельнуться.

Блошки кусали его, но он не мог почесаться. Сидел как каменный, левая лапка у него онемела. Туго приходилось, а сидел. А Куба Кубикула смотрел на товарищей и радовался, что они такие добрые.

«Но какое это имеет значение, — думал он, стоя возле этих зверюшек, — хорошие мы или плохие? Какие бы мы ни были, староста нас не выпустит, пока не отлупит. И что это нам в голову взбрело смеяться над ним? Чего мы накинулись на сваи моста и подпилили их? С какой стати Барбуха взьерепенился на старосту? Бес его знает, кто нас на всё это натолкнул? Чёрт побери! Чёрт побери!..»

Куба звал на помощь чёрта и дьявола, но никто не показывался. Надо было выпутываться самому. Он подумал и вдруг хлопнул себя по лбу:

— Есть!

Подошёл к зарешеченному окну и запел замечательную песенку: «Знаю я красивый замок недалёко от Ййчина». Так и залился во весь голос, склонивши голову набок.

ПРОХОДИЛ В ЭТО ВРЕМЯ мимо тюрьмы пан приходский священник. Услыхавши пение, скорей заткнул себе уши и давай бог ноги!

Потом прошёл мимо мужичок, подмигнул Кубуле и показал длинный нос ратуше.

Да это нашим друзьям ни к чему. Но вот идут две бедные крестьянки и старушка с вениками. Остановились, послушали Кубово пение. Потом присела самая старая на корточки, глянула медвежатнику в лицо и говорит:

— Батюшки! Да ведь это Куба Кубикула! Чего ты натворил-то, медвежатник, что тебя в кутузку посадили?

— Старосту рассердил, — ответил медвежатник.

— Ну, плохо твоё дело. Насидишься, коль на тебя староста прогневался, — сказала старушка.

Стал тут Куба рассказывать что в голову придётся. Объявил, что он волшебник и обладает ужасной силой.

— У меня, — говорит, — есть свора медвежьих ведьм да свора кошачьих ведьм. Только я свистну, они сейчас же явятся мне на помощь со своими когтями, зубами, жалами, хвостами и огнём. Царь небесный, да я с ними девять полков старост побью, с самим Вельзевулом в придачу! Я только хотел, дорогие старушки мои, этому вашему почтенному мимоходом показать, с кем он имеет дело и на что я способен. Знаете, что я сделал? Наслал на него беличье привидение, которое у этих чудищ моих грамоте учится. Намекнул этому самому привидению насчёт старосто-вой девчушки Марьянки. Оглянуться не успел, уж оно её принесло. Вот она. Будьте такие добрые, заверните её получше в тёплый платок и отнесите обратно к мамаше; ей передайте от меня поклон, а старому этому скажите, чтоб он со мной не шутил, а то мы с Барбухой — гудрыгугудры! — за него примемся.

С этими словами Куба просунул Марьянку сквозь решётку и подсадил на подоконник медведя со страшилищем. Молодцы заурчали, а Барбуха ещё и глаза таращить стал. Очень здорово вышло, и старушки набрались столько страху, сколько у них в голове поместилось.

— А нам-то и невдомёк, что это за птица! — говорили они, спеша со всех ног к старостовой усадьбе. — Экие черти! Никогда не знаешь, что в них кроется!

На площади они встретили Марьянкину мамочку. Как она обрадовалась, увидев опять свою пышечку!

— Муж, — сказала старостиха, уложив девчушку в кроватку, — я не знаю, что у тебя с Кубой Кубикулой вышло, но только берегись! Он показал нам, на что способен. Ему злые духи помогают. Господи, спаси и сохрани нас от зла! Старухи говорят, у него там полон подвал страшилищ, а одно из них мы своими глазами видели. Лучше брось! А то будет на тебя страх нагонять как нынче и вчера, ты через неделю ноги протянешь.

— Ну да, — ответил староста, — тут дело нечисто. Но я дал себе слово, что так не отпущу, и должен наказать их во что бы то ни стало! В три часа у нас в ратуше суд, и меня голыми руками не возьмёшь!