Иностранный шпионаж и организация борьбы с ним в Российской империи (1906–1914 гг.) - Вадим Зверев

В третьей главе книги «Совершенствование уголовного законодательства по борьбе с государственной изменой путем шпионажа», в силу ее специфичности, возникла необходимость обратиться не только к историческим, но и к некоторым историко-правовым проблемам темы.

Соглашаясь со своими предшественниками, неоднократно говорившими о законе от 5 июля 1912 г. «О шпионаже» как важнейшем историческом событии и юридическом акте, который стал серьезным препятствием на пути военных преступников, мы пошли чуть дальше. После обращения к истокам возникновения законопроекта о борьбе со шпионами (т. е. к стадии законотворчества) нам удалось сузить круг военных и юристов, имевших непосредственное отношение к его подготовке. Задействованные в поисково-познавательном процессе документальные свидетельства прошлого помогли разглядеть за заголовком «Проект Министров Военного и Юстиции об изменении действующих законов о государственной измене путем шпионства» конкретных военачальников, «продвигавших» идею борьбы со шпионами в Совет министров и Государственную Думу.

Переписка военного министерства с правительством по поводу рассмотрения общих вопросов будущего закона (единица хранения 54 опись 7 (1911) фонд 1276 РГИА), обратила внимание на трех генералов: товарища военного министра А.А. Поливанова, начальника Генерального штаба Я. Жилинского и заместителя генерал-квартирмейстера управления генерал-квартирмейстерской части Главного управления Генерального штаба Н.А. Монкевица. Именно их перу принадлежали письма на имя председателя Совета министров П.А. Столыпина, управляющего делами Совета министров Н.В. Плеве и в адрес правительственной канцелярии.

Авторы в разной форме говорили об одном и том же: «…чрезвычайный рост иностранного военного шпионства в России, обязывает государственную власть выступить на решительную борьбу с этим, угрожающим безопасности Империи, злом. Практика последнего времени наглядно доказала, что одним из серьезнейших тормозов в такой борьбе является крайнее несовершенство действующих в Империи законоположений о государственной измене путем шпионства».

Помимо заметного участия перечисленных высокопоставленных военных (не отмеченных историками отечественных органов госбезопасности), ведущую роль, но уже на стадии разработки рассматриваемого законопроекта, сыграл помощник прокурора Варшавского окружного суда подполковник А.С. Резанов.

Этот юрист был давним и последовательным сторонником идеи противодействия шпионажу усилиями всего государства[60]. Опираясь на собственный профессиональный опыт, а также имеющиеся материалы судебной практики, законодательные акты передовых стран о шпионаже (см. Приложение 9), А.С. Резанов внес существенный вклад как в сам проект российского закона о шпионаже, так и в объяснительную записку к нему (обоснование ужесточения государственных мер преследования военных преступников).

Подчеркнув значение субъективного фактора в истории противостояния иностранным разведкам, обратимся еще к одному нововведению. Не ограничиваясь описанием юридической силы закона от 5 июля 1912 г. «О шпионаже», мы предложили свой вариант сравнительно-правового анализа его принципиальных положений со статьями Уголовного уложения 1903 г. (в редакции 1909 г.). Такой путь следования не только обосновал существенное превосходство первого нормативного правового акта над вторым, но и позволил придти к убежденности в бессмысленности дальнейших усилий иностранных военных разведок по отдельным направлениям сбора военных данных о России. Данный тезис подтвердили результаты изучения русской прессы периода середины 1912 г. – середины 1914 г. Они показали, что газетно-журнальная продукция утратила свою привлекательность как самостоятельный источник «утечки» ценных сведений (в том числе за рубеж). Причиной снижения публикационной активности авторов стало суровое наказание за умышленное или непреднамеренное оглашение в средствах периодической печати сведений, попадавших под запретные санкции закона о шпионаже и его подзаконных актов.

При исследовании перечней военных и морских сведений (публикация которых не допускалась), которые также не стали предметом конкретно-исторического внимания ученых, нам удалось установить их точное количество в преддверии Первой мировой войны. Уникальные архивные материалы[61], литература и газеты (региональная пресса) того времени высветили трудности, возникшие на стадии подготовки этих документов и перед их одобрением в Совете министров. Помимо отсутствия единодушия в заинтересованных органах власти, определенный исторический интерес представляет и общественное мнение, формировавшееся благодаря журналистской среде. Репортеры, а вместе с ними читающая публика, были не готовы к введению ограничительных мер на обсуждение различных сторон жизни русской армии и флота.

В завершение источниковедческого обзора отметим, что Источниковой базой данной монографии стали 34 фонда или 234 дела (немалое количество из которых вводится в научный оборот впервые) четырех федеральных и одного регионального архивохранилищ Российской Федерации.

Особенной частью монографии явились ее приложения. Первые два всецело основаны на незнакомых историкам спецслужб документах. Одно из приложений представляет собой поименную выборку обвиняемых по уголовным делам и материалам дознания об иностранном (как правило, германском и австрийском) шпионаже на территории Варшавского генерал-губернаторства. В другом приложении отражена точная статистика по лицам, осужденным за шпионаж гражданскими и военными судебными инстанциями, располагавшимися также в Варшавском генерал-губернаторстве (Варшавском военном округе). Причем «фактура» для получения этих данных была почерпнута не из переписки варшавской разведки с Главным управлением Генерального штаба (по этому пути пошли некоторые из упомянутых нами историков). Она была взятая из делопроизводства тех органов, которые готовили обвинительные акты и выносили судебные приговоры (речь, в частности, идет о делах с типовыми названиями «Производство прокурора Варшавской Судебной палаты по наблюдению за делом об_____, обвиняемом по ст. _____ Уголовного уложения[62]).

Предложенные в приложениях 1 и 2 исчерпывающие сведения по обвиняемым и подсудимым в наиболее уязвимом (с точки зрения проникновения иностранных шпионов) районе западного приграничья призваны сыграть важную роль. Они способны не только приумножить имеющиеся знания о масштабах проникновения германского/австрийского шпионажа, интенсивности и успешности противодействия ему со стороны жандармских, военных органов и учреждений юстиции Варшавского судебного округа. Эти сведения должны подвергнуть сомнению объективность соответствующих итоговых цифр по «контршпионажу» в Варшавском военном округе, которыми сегодня оперируют многие историки спецслужб.

Наряду с архивными документами, заметно повысившими научный уровень подготовленных приложений, немаловажную роль в последнем разделе книги сыграли результаты изучения периодической печати начала XX в. (приложения 3–5). Обнаруженные нами газетные заметки об арестах шпионов и тех из них, кто предстал перед судом, выступили дополнительным и альтернативным фактическим материалом для правдивой реконструкции событий более чем столетней давности. Как выяснилось, их авторы являлись в большинстве своем стороной независимой и порой показывали реальную картину шпионажа и борьбы с ним на местах. Понимая это, крупные жандармские чины в Департаменте полиции МВД относились к таким сообщениям с не меньшей серьезностью, чем к официальным цифрам отчетности по «контршпионажу»[63]. Тем более, что последние (и об этом можно было догадываться), в силу тех или иных конъюнктурных соображений, могли варьироваться в сторону убывания или возрастания.

Содержание приложений 6-11, в свою очередь, впервые представлено для всеобщего обозрения широкой читательской аудитории. Оно помогло логично и аргументированно связать авторскую трактовку малоизученных и неизвестных эпизодов истории иностранного шпионажа в России и организации мер реагирования на его проявления с событиями, фактами и именами давно минувших лет.

Глава 1

Иностранный шпионаж против российской империи (организация и источники осведомления)

Военный шпионаж, рассматривавшийся как ремесло, а позже и как искусство, берет свое начало в глубокой древности. Ни одно крупное государство, стремившееся занять исключительное место на мировой авансцене и укреплять собственный престиж, не отказывалось от услуг шпионов.

По этому пути пошли могущественные и менее влиятельные страны. В поле зрения автора, прежде всего, попали те из них, которые имели к началу XX в. многолетнюю и эффективную шпионскую (военно-разведывательную) инфраструктуру в национальных границах и за их пределами, ориентированную на Россию. Это угрожавшие ее территориальной целостности и геополитическим/геоэкономическим интересам в отдельных регионах и мире Германия, Австро-Венгрия и Британия на Западе, а также Япония на Востоке. Кроме того, предметом исследовательского интереса стали разведки набиравшего военный и политический вес Китая, а также некоторых других соседних с Россией стран, удовлетворявшихся тактическим уровнем сбора военных сведений о ее северных, северо-западных, западных, юго-западных и южных приграничных территориях и их стратегических военных объектах[64].