Любовь с остановками (СИ) - Вознесенская Дарья

С опаской - а может с надеждой? - захожу в лифт.

И понемногу сатанею... хотя, несмотря на летнее время и общую вялость вновь подыхающей от жары Москвы, работы невпроворот. И косяки тоже обнаруживаются.

Так что я сам тащусь в издательство, чтобы устроить разнос за не вовремя выполненный крупный заказ, о котором я услышал краем уха. Может мне просто хочется спустить пар - в нашей компании, где все находится под неусыпным контролем трех трудоголиков и перфекционистов, почти все и всегда работает как часы.

Я не ору, нет.

Просто жестко проговариваю директору издательство свое мнение по поводу этой ситуации. А затем захожу в производственный отдел и намекаю, что если бардак в их заказах и на столах такой же, как у них в голове, то они серьезно рискуют этой самой головой.

В сумрачных коридорах производственных цехов мы и встречаемся.

Я и блондиночка.

На ней наглухо закрытая блузка, широкая юбка и пиджак до кучи, но мне и так известно, как она выглядит без всех этих тряпок.

Я делаю шаг в сторону, чтобы она прошла, Светлана делает то же, и как в придурковатых комедиях мы «танцуем» некоторое время, а потом еще и сталкиваемся. Так  что Очень Важные бумаги, которые она держит, разлетаются по полу.

Девушка ныряет за ними. А я, поскольку не последняя скотина,  опускаюсь на колено, чтобы помочь их собрать. И зверею уже по настоящему, когда она отдергивает руку, случайно задев меня пальцами.

- Я не зар-разный! - рычу.

- Не уверена, - бормочет, а потом добавляет тихо, - я ведь не знаю всех симптомов бешенства.

- Вы намекаете, что…

- Как я могу! Вы же великий и ужасный… точнее, прекрасный. Всеобщий любимец и вообще огонь-мужчина.

Мне и смешно от её бормотания и поведения, и зло, и глупо… Я не понимаю термоядерной смеси, которая вдруг вскипает в крови. А еще мне категорически не нравится, с какой интонацией она произносит последние слова.

Светлана встает, прижимая к себе бумаги в защитном жесте, и я вдруг понимаю, что из этой коленопреклоненной позиции удобно провести ладонями по её стройным ногам и забраться под юбку…

Бл…ь.

Вскакиваю и хмурюсь:

- И что значит ваша фраза?

- Что вы всем нравитесь? - получается вопросительно. Она смотрит куда-то в сторону и сопит.

- Кроме вас, да?

В обращенном на меня теперь взгляде - изумление. К тому же, девушка, похоже, окончательно пришла в себя.  Гораздо быстрее, чем я. Опять.

- Артем Витальевич, вы и не должны нравиться… мне. Вы - генеральный директор огромной компании, а я всего лишь работаю здесь на испытательном сроке. Достаточно будет, если благодаря вашим умелым действиям зарплата будет  вовремя… Вот и все.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- И все?! - в висках стучит.

Что бы сделал на моем месте любой нормальный человек и начальник?

Скупо кивнул и пошел работать.

Что делаю я?

Аккуратно толкаю её чуть в сторону, к стене, наклоняюсь и втягиваю нижнюю губу. А потом коротко, глубоко и зло целую, добиваясь если не ответа, то хотя бы того, что тело блондиночки выгибается.

И отступаю.

- Врушка, - получается хрипло, - тебе я тоже нравлюсь.

И быстро ухожу прочь, понимая, что ни хрена я не выиграл в этом раунде.

И если она меня возненавидит, то будет, в общем-то, права. Как и если захочет уволиться…

Решение

Я ненавижу Артема мать его Зимина. И хочу его.

Кажется.

А еще хочу наплевать на то, что мне очень понравилось работать в его компании и уволиться… точнее, не дотянуть до конца испытательного срока.

Имею право.

Весь остаток дня после того поцелуя - наказания, поцелуя - клейма, жгущего губы и спустя несколько часов, я почти не работаю, а только и думаю о том, как выйти из этой ситуации.

Что делать-то? С ним, с собой? И стоит ли вообще что-то делать?

Меня немного отпускает только дома. Но я все еще не могу остаться наедине со своими мыслями, потому наливаю горячую  ванну и звоню Томе. И рассказываю ей все-все. И про дождь, и про лифт - опять этот чертов лифт! - и про почти два метра самомнения, и про поцелуй… Подруга восторженно дышит, а когда заканчиваю, тянет:

- Ну ты даешь, Разнина! Я как любимый порноролик посмотрела… - и добавляет, - Он тебя хочет.

- Боюсь, что это его обычное состояние, - морщусь. Я была права в своих действиях - горячая вода и возможность выговориться оказались лучшей терапией,  - Беда в том, что я не хочу.

- Врушка, - передразнивает она слова Зимина.

- Не в том смысле.  Я может и хочу его с точки зрения физиологии - ну все вот те мышцы, гладкую кожу, запах и ауру успеха. Но я вовсе не хочу… с ним. Понимаешь? Не собираюсь становиться падшей…

- Ну ты это загнула!

- Падшей в его объятия! Я не обвиняю его ни в чем - он роскошный. И увеличивающееся в его присутствии слюноотделение - всех девиц от пятнадцати до восьмидесяти пяти - тому доказательство. Но вставать в конец очереди…

- Ты в самом начале!

- Даже если. Нет, это не для меня. А вот ему, похоже, просто необходима очередная победа.

- Так может проще дать, чем объяснить, почему нет?

Хмыкаю и качаю головой, хоть Тома меня и не видит:

- Ты так и действуешь? - подкалываю.

- Не, я сама беру то, что мне нужно, - хихикает подруга. - Но ты подумай. Этот твой Зимин не худший вариант, чтобы снять с себя Венец Безбрачия.

- У меня нет венца, - удивляюсь.

- Есть. Сама на себя нацепила. Сначала вышла замуж за гребаного идиота, убедив себя и окружающих, что он твое счастье - хотя нифига ты не была с ним счастлива, себе-то не ври. А потом еще и убивалась по поводу его измены и того, что она была неоднократной. Ты помнишь, что говорила мне? Что это ты виновата - вроде как с твоими разъездами ему не хватало внимания и все такое.

- Я была не в себе! - ежусь от воспоминаний о тех днях. Я потеряла работу и мужа... нет, в тот момент я потеряла себя. То, что мне, казалось, составляет мою жизнь и характер. И даже думать об этом было болезненно...

- По факту,  - продолжает подруга, - если бы твой бывший действительно хотел быть с тобой рядом,  он бы нашел возможности оплачивать квартиру, а не причины отправлять тебя на заработки.

- Это было мое решение, изначально, ты же знаешь.

- Знаю. Но будь я мужиком, хрен бы отпустила тебя мотаться по миру. Ты круче всего этого, понимаешь? Не удивительно что твой гребаный миллионер обратил на тебя внимание.

- Он не мой, - возражаю вяло.

- Не перебивай мудрую старую женщину! - Тома старше меня на год и это дает ей возможность вворачивать в разговор такие фразочки, - Ты красавица и умница! И вообще - охрененная, главное. самой в это поверить. Да если бы я встала на розовую тропу, ты первая, кому бы я позвонила! А у меня охрененный вкус.

Смеюсь. Киваю на все сразу и отключаюсь. А потом долго лежу, улыбаясь, в остывающей воде.

И смотрю на себя в зеркало в полный рост, задумчиво склонив голову.

Красавица? Ну, не уродина.

Стюардессам с их питанием и образом жизни не так просто поддерживать идеальную форму - приходилось балансировать между нервным истощением и углеводным ожирением. Но требования у авиакомпании однозначные, потому мы все старались… так что я вполне настаралась на подтянутую задницу, плоский живот и гладкую кожу.

Остальным мать-природа и отец-инженер тоже не обделили.

И да, мужчины на меня обращали внимание. Чай, кофе, как ваши дела. А я не очень-то рвалась навстречу романтическим закатам и приключениям. Сначала просто не понимала что это - я была самой обычной девочкой, хорошо училась в школе, слушалась маму и папу и ходила за ручку с самым обычным мальчиком.

Потом у меня с этим мальчиком было несколько месяцев неловкого секса - ну вроде как полагалось, чтобы не остаться перезревшей девственницей.

Да, в семнадцать у меня были странные представления об этом.