Утром я предпочитаю (СИ) - Каа Анастасия

Бокал шампанского, очередной тост. Старт продаж начался хорошо. Уже подписаны предварительные договоры, реклама запущена. Сегодня до утра все будут радоваться началу очередного забега. Завтра офис будет костерить тех, кто весело провел ночь, продавая очередной "воздух". И все это больше не имеет ко мне отношения. Дальше со знамением побегут другие. Очередной рабочий день начнется без меня. Пироги привезут прощальные и все. Основная часть дел передана, остальное можно решить по телефону, постоянное присутствие не требуется. Янку жалко, семь лет вместе, везде за собой таскаю, но не в этот раз. Вмешательство Скифа все только ускорило. Просто сказала, чтоб искал замену, и меня, и его это устроило. Полтора месяца ада закончились, и впервые за многие годы я свободна. Последний тост, только завтра все поймут, что он действительно последний. Бокал шампанского, немного пригубила, поставила на поднос и ушла. Холодно, морозец слишком рано в этом году. Но хотелось прогуляться, просто так, без нужных разговоров, без спешки, без необходимости что-то продавать.

"А если написать, приедет? Или не надо? С другой стороны, что я теряю". Смс улетела, телефон утонул в глубоком кармане пальто. Кофе в стаканчике из круглосуточной забегаловки. И ночная Москва. Холод все же заставил вызвать такси и поехать домой. Никаких звонков, никаких сообщений, только чат с открытия очередной продажи пополнялся фотографиями вечеринки. Нужно будет почистить чаты, контакты, почту. Потом, когда найду для этого время. Подъезд, лифт, мой этаж.

— Привет.

— Привет.

Он сидел у двери, прямо на полу, не думая о дорогущем пальто, о соседях, что могли вызвать милицию. Ждал. С букетом.

— Физалис?

Не декоративный, что украшает букеты, а настоящий, из детства, что рос в каждом саду, с вкусной ягодой за ширмой фонарика.

— Вдруг прикажешь съесть, взял сразу съедобный.

Села рядом, он успел полупальто подстелить. Парфюм другой, а чувство защищенности все то же, почти забытое, что, казалось, только привиделось тогда в санатории.

— О, соседка, ключи потеряла?

— Ага.

— Дверь помочь вскрыть?

— Ключи с работы привезут.

— Точно помощь не нужна?

— Точно.

По Ваське можно было часы сверять, а значит, уже шесть утра, и сколько же мы просидели под дверью, так и не переступив порог?

— Так и будем сидеть?

— Да, — прижал меня к себе сильней.

— Я кофе хочу, да и скоро остальные соседи вставать начнут.

Переступить порог собственной квартиры — все, на что меня хватило, усталость накатила внезапно, накопленная, беспощадная.

— Ну, Ирадка, совсем ты сникла.

С меня сняли верхнюю одежду, обувь, отобрали сумку и закинули ее куда-то высоко, взяли на руки и отнесли на кухню. Небольшой диванчик с кучей подушек для моего усталого тела был не самым лучшим вариантом.

— Кофе или сразу спать?

— Кофе.

Оранжевую или желтую подушечку под голову? А обе сразу, чтоб повыше и удобней наблюдать было, как Скиф выискивает в ящиках кофе, турку, сахар, пряности, подсказывать не стала, но и результаты изысканий так и не узнала, отключилась.

Проснулась поздно вечером от приглушенного звука телефона, нехотя отправилась на поиски. На последней полке стеллажа, вибрируя от возмущения, лежала моя сумка. Табуреточка на стул — не самая надежная конструкция, шатаясь и вспоминая "добрым" словом Скифа, все же достала свою торбочку, изрядно припыленную, вот и первые дела нашлись в моей почти свободной жизни — уборка, завтра, сегодня уже темно, да и на звонки ответить надо. Знакомое пиликание и щелчок заставили обернуться. Эквилибрист из меня хреновый, равновесие потеряла тут же, рухнув на вошедшего, посадку нельзя было назвать мягкой, но все же лучше, чем пол.

У меня чертовски ныл локоть, даже не представляю муки Скифа, ведь мой локоток угодил ему в лицо. И даже не матюгнулся, когда словил, вот выдержка. Решила занять себя почти полезным занятием, проверить телефон, список неотвеченных пугал, но на разговор решилась только с клиентами, бывшим коллегам можно и завтра позвонить.

— Ты как?

— А ты? — не такие и сильные повреждения, синяк на скуле, кровь перестала течь, сразу не все так страшно стало. Вот только зря он на футболку не согласился, пока свою сорочку высушит, будет полуголый ходить, а телефон и клиенты уже почти не отгораживали от соблазна.

— Кофе?

— Да.

Он уже неплохо освоился на моей кухне, наблюдать за ним приятно, намного приятней разговоров по телефону. Хоть и предупредила рассылкой об уходе, все равно звонящих было много.

— Кофе готов.

Только кофе совсем не хотелось, хотелось совсем другого вкуса, его. Отключила телефон. Мои пальцы уже стягивали преграду одежды, что мешала получить желаемое. Мое имя на его губах сменялось глухими стонами, он не контролировал, не направлял, просто позволял мне делать все, что хочется. А хотелось все глубже, дольше…

Даже остывшим кофе был вкусен, но он все же вкусней и уж куда горячей. Скрытый ящик щелкнул, и пачка для продолжения моих планов на вечер и ночь стала доступной.

— У меня тоже есть, — прошептал Скиф, унося меня из кухни в спальню.

Часа в два ночи изнывала совсем от другого голода, с бутербродом и была застукана любовником у холодильника.

— Будешь?

— Ага, сейчас приготовлю. Садись.

Наблюдение за уже полностью обнаженным мужчиной на моей кухне, да еще и готовящим, было возбуждающим… Горячие бутерброды были не такими уже и горячими, когда мы до них добрались.

— Не хочу уходить, — жаловался Скиф, уткнувшись в мою шею, снова возбуждая.

— А надо?

— Надо, действительно надо, а не хочется.

Он все же встал с кровати и ушел в ванную. Мне тоже пришлось встать, кофе и бутерброды он заслужил. Если честно, заслужил он намного больше, только у меня нет сил и продуктов, чтоб приготовить что-то другое. Хлеб, колбаса и все, сыр ночью съели, вот и второе дело на свободную жизнь — поход за продуктами. Хотя есть еще кое-что, физалис дополнил скудный завтрак.

— Приеду вечером.

— Нет, напишу, когда у меня будет время для тебя.

— Ири, ну пожалуйста, — и ведь почти готова уступить, еще раз поцелует, и точно сдамся.

— Напишу, пока.

— Точно не хочешь со мной поехать?

— Слишком рано, могу еще немного поспать.

Очередной последний поцелуй, и он ушел.

Можно попробовать уснуть, но спать не хотелось. А значит, дело номер один — уборка.

Хаос, захвативший мою квартиру, постепенно исчезал. Давно не была дома как хозяйка, не как уставший полутруп, что притащился провести ночь под потолком конкретной жилой коробки, а именно как хозяйка. Пробежаться с пылесосом по полам и приглашенные уборщики, когда уже пылесос не наводил должный лоск — все мои уборочные мероприятия за последние пару лет. Разобраться, решить, что нужно и что не нужно, времени никогда не было. Кладовка, куда закидывалось все из разряда "потом разберу", дождалась своей очереди. Несколько мешков макулатуры набралось, куча рекламных проспектов, папки с разнообразных деловых завтраков, конференций, книги с автографами очередных гуру продаж, на которые не стоит тратить время, кроме самолюбования ничего там нет. Флэшки, ручки, блокнотики, наклейки, брелоки и прочая сувенирная мелочевка быстро разошлась среди дворовой малышни. Отмыла хрустальную люстру, почти раритет, папа много лет назад притащил ее из Чехословакии, мечта советских людей, признак относительного достатка. Со мной кочевала из одной квартиры в другую, скорей как память, чем красивая вещица, дизайнер стонала, когда поняла, что ей придется это висюлистое убожество вписывать в интерьер. Пылесборник еще тот. Избавилась от лишней мебели, освободив гостиную, перекрасила стену в рабочей зоне, ее синий прохладный тон мне давно надоел. Придется все же выбраться в магазин, дело номер два так и не осуществила крупномасштабно, купила еще хлеба, колбасы, пельменей и творожный кекс. Сейчас доедала последние пельмени, пять штук. Кухня мало пострадала от моей активности, тут менять ничего не хотелось, только слегка дополнить мужчиной, что может приготовить бутерброды и которого хочется пробовать на вкус. Но… Сначала разберусь с домом, потом с личной жизнью и дальнейшими планами.