Рок-н-ролл под Кремлем. Книга 5. Освобождение шпиона - Данил Корецкий

Или случилась серьезная авария и Наташка в больнице? Или… вообще?

Нет, все равно кто-нибудь позвонил бы. Из больницы. Из морга. Откуда угодно.

Беспокойство Семгино росло, а сделать он ничего не мог. Пошел в кухню, тупо дожевал оставшийся с ужина холодный чебурек. Выглянул в окно, на парковку. Сел за компьютер, набрал в строке поиска «сводка ГИБДД Москва и область» и сегодняшнее число. Семьдесят три ДТП за текущие сутки, два трупа, двенадцать пострадавших. «Газели», «жигули», «хёнде», «фольксвагены», «ауди», «тойоты», «мерседесы», даже один «хаммер» затесался. «Ягуары» в сводке отсутствовали. Конечно, сводка неполная, Не будут же менты прямо с места ДТП шпулять данные в Интернет…

И все-таки не это. Семга чувствовал: Наташка загуляла. Он вспомнил, как она болтала тогда голая и пьяная по «Скайпу»… С чего бы ей трещать с этой Дуськой в ванне, чего ей не терпелось? Подруги— лесбиянки закадычные, что ли? Дуська, говорит, Калюжина… Хрен там, а не Дуська. Именно что хрен.

А этот их последний трах, тогда же? Семга отлично знал, что Наташка любит и умеет делать в постели, он сам ее всему этому, считай, научил. Но… это было другое. Приятно, конечно, только это кто-то другой, не он, выдрессировал ее делать такие вещи… Глубокая глотка, что ли, называется? А этот ее жест, это помахивание, когда она..: Короче, Семга снимает шляпу, но он тут ни при чей. Он ее этому не учил. Здесь чужая рука, чужая выучка. Все чужое… Чужое!..

Вот тогда он и полез смотреть список контактов в ее «Скайпе». Чистота. Голяк. «Шифруется, заметает следы», — понял Семга. Вот сучка. Интересно, попал ли удаленный список в эту, как ее… мусорную корзину? И можно ли его оттуда восстановить? Про корзину Семаго что-то слышал краем уха, но где она находится и как искать там этот чертов список, что с ним потом делать… Этого он не знал. После минутного тыканья в клавиши компьютер подвис. Семга потыкал еще, грохнул по клавиатуре кулаком. Экран стал белым, часики на курсоре задумчиво крутились. Семга встал, закурил, снова прошелся к окну и выглянул на парковку. Когда он вернулся, экран вроде как ожил, только в «Скайпе» появились несколько новых окон. На глаза Семге попалась надпись: «Последние сообщения». Он ткнул в нее курсором…

Когда он закончил читать, в голове мерно и громко — тук, тук, тук — пульсировала кровь. Сучка, думал он. Вот ведь сучка. Ох, сука-а… Раньше он просто не знал, что в «Скайпе» можно еще и переписываться, послания всякие писать. Наташка знала. И переписывалась. Какой только херни она там не понаписала… Видите ли, всегда мечтала, чтобы ее отымели на капоте роскошной машины в позе «зет»… Что за поза такая?.. И трижды в день… И ей, оказывается, безумно нравится держаться за мужские яйца(!), когда входишь в поворот на 100 километрах в час… Бред какой. Как она еще не поотрывала ему яйца, этому своему Гарику? Или Харику?.. Семга не знал, как правильно читается по— английски прозвище этого урода. Наверное, все-таки Гарик. Хуярик. И он преподает вождение в «АСе». Судя по записям, Наташка встречалась с ним как минимум дважды, а сегодня была намечена поездка в мотель «Рябинушка» на Можайском шоссе. Блядь, я вам сейчас такую «Рябинушку» покажу!.. Такая, блядь, яичница будет на капоте роскошной машины!..

Через минуту Семга, одетый и обутый, забежал на дорожку в туалет. Уже оттуда, из туалета, он услышал, как в двери громко повернулся ключ. Наташка вернулась.

— Сереженька-а! Ногами, чур, не бить! Мы с Надькой Буровой два сеанса в сауне взяли! — весело пропела она с самого порога. — Нажрались пива, представляешь?

Хлопнула дверь. Вошла. Бросила сумку у порога — бум! Положила ключи на полку — дзынь! Семга спустил воду, вышел из туалета, выключил за собой свет.

— Пьяные, ка-а-ак две деревенские лошки!.. Я полдня потом… просыхала в баре… за руль… сесть… боялась…

Голос ее постепенно затухал по мере того, как Семга медленно, в гробовом молчании, приближался к ней из темноты коридора.

— Говорю же, с Надькой Буровой, ну… Позвони, если не веришь… — пролепетала она, с испугом уставившись на мрачное Семгино лицо.

Он встал перед ней, постоял. Наташка смотрела из— под свежевымытой челки, старалась выдержать его взгляд, зарумянилась даже — то ли от напряжения, то ли от смущения. Потом сразу побледнела, отвела глаза.

— Дорогая, тебе случайно не мешает та статуэтка, ягуар на капоте? — спросил Семга ласково. — В жопу не врезается? Ну, когда тебя там имеют в той самой позе «зет»? Что это за поза, кстати?

— Какая еще поза? — буркнула Наташка и отступила к двери, рукой нащупала замок. Она все поняла.

— Хрен ее знает, солнышко. Я даже примерно не представляю, что за поза такая, отстал от жизни, понимаешь, старый скучный пень… А вы тут экстремалы все, асы продвинутые…

Его кулак прошел в сантиметре от ее головы, грохнул в дверь, которую Наташка только что приоткрыла, собираясь улизнуть. Дверь захлопнулась.

— Это Гарик тебя научил, что при входе в поворот надо за яйца держаться, а не за рулевое колесо? Серьезно, да? Ну и как, помогает?

— Чего? — моргнула Наташка.

Он взял ее лицо в ладонь, легонько сжал. Лицо смялось, губы сложились в бантик, глаза округлились. Она попыталась вырваться. Семга сжал сильнее.

— Сефёфенька!.. Я ффё объяфню!..

— Дура ты тамбовская. Была дура и осталась дурой. С ноутбуком, на «ягуаре», в шмотках своих дизайнерских — все равно дура. Вычистила список контактов на «Скайпе», думала, все шито— крыто, да? А сообщения удалить забыла. Надо инструкции читать. Изучать матчасть. Думать надо головой, а не жопой, ясно?

Семга развернул ее спиной к коридору, толкнул. Наташка запнулась ногами о свою сумку, чуть не упала, схватилась за стену. На бледных щеках краснели следы от Семгиных пальцев. Глаза горели.

— У нас ничего не было!! — взвизгнула она.

Семга расхохотался.

— Хочешь сказать, просто играли в «почту»? Как детишки в пионерском лагере?

— Да! Да-а!!

— А в «папу-маму» не играли, нет? — просюсюкал Семга страшным шепотом.

— Не-ет!!

Она была только напугана. Ни тени раскаяния, ни слез, ничего такого. Впрочем, это Семгу даже не удивило.

— Ну что ты мне мозги ебешь, сучка ты тамбовская? Чего отпираешься? — Он надвигался на нее, она отступала, ощерившись, как кошка. Коридор, гостиная, опять коридор, спальня.

— Может, про Дуську какую-нибудь опять вспомнишь? Как тогда в ванной, когда ты цыцками перед ним трясла по «Скайпу»… а я тебя ждал, как последний идиот? Думаешь, я все схаваю? Перетопчусь? Буду и дальше горбатиться на своей работе, бабки отстегивать на всякие кардены с живаньшами — а Гарик твой Хуярик их с тебя будет сдирать под музыку! Машины тебе буду покупать за полсотни «тонн» — а он тебя оттрахает на капоте! Так, что ли?!

— Ага, перегорбатился он на работе!! — заорала вдруг Наташка, вскочила на кровать, как Ленин на броневик. — Только и знаешь, что водку там жрать с главконом своим, с Гуляевым! Являешься потом в позе питекантропа, рожей в пол! Эту позу ты хорошо изучил, ага! Вот так ты и горбатишься!

Семга попробовал схватить ее за ногу, но кровать, как назло, слишком широка — Наташка отскочила.

— Водку жрешь! Больше ничего!

Он быстро переполз по кровати, но Наташка оказалась еще проворней, соскочила на пол, метнулась в ванную, заперлась.

— А деньги твои — ворованные! — проверещала она из-за двери. — Сливаешь секреты налево, вот тебе и деньги! Кто тебе еще заплатит, болвану такому!

Он, что было сил, саданул ногой. Дверь выстояла.

— Ага! Испугался! — обрадовалась Наташка. — Значит, правду говорю!

— Выходи, сука!! — раненым тигром взревел Семаго.

— Я ментам позвоню! Или даже этим, фээсбэшникам! Все про тебя расскажу!! — Она просто ликовала там у себя, в ванной. — Пусть разбираются с тобой! Ага! Как с этим дружком твоим, с Мигуновым!

— Выходи-и-и, су-у-ука!!!

Продолжая разговаривать по телефону, Гуляев вынул папку из ящика, положил на стол. Семга потянулся было взять ее, но этим и ограничился. Торопиться в таких делах не стоит. Он спокоен, он трижды спокоен.

—…Так с наладчиков и спрашивай тогда! — рыкнул в трубку Гуляев. — А я что? Мои люди, что ли, упороли? Не-ет!..

Он поднял невидящие глаза на Семгу, медленно и широко раскрыл рот, словно собираясь то ли зевнуть, то ли загнуть тринадцатиэтажным. Затем рот захлопнулся, Гуляев обмяк и сказал устало:

— Хорошо, вызывай начальника цеха и старшого. Я сейчас буду.

Бросил трубку, встал, суетливо похлопал себя по карманам. Оглянулся на Семгу — вспомнил. Отдал ему папку.

— Два часа тебе хватит? После проверки сразу вернешь. Только без всяких там закидонов, Серега… Ты меня хорошо понял? Ты же знаешь, что эти сведения нельзя передавать в обход секретного отдела!

— О чем речь! — сказал Семаго. — Все понял, Борь. Я мигом.