Заплачет с неба дождь - Евгения Владимировна Лыгина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Слушаю, — выдохнул Святослав в трубку.
— Привет. Мне нужно поговорить с тобой. Пожалуйста, это очень срочно. Когда сможешь?
Я не стала спрашивать: как дела, здоровье и так далее по тексту, а решила сразу перейти к делу.
— Через час, не раньше. Что-то случилось, Лиль? Голос у тебя дрожит.
— Это не телефонный разговор, Свят.
— Понял. Где встретимся? — спросил он.
— Приезжай на набережную. Я буду ждать тебя на стоянке.
— До встречи.
Я сбросила вызов, и тут же позвонила дедушке, сообщив, что буду поздно. Сказав «Хорошо. Возвращайся поскорее», он положил трубку. Шумно выдохнув, я ещё некоторое время посидела и поехала на набережную.
Глава 6
Яркие огни освещали набережную. Ночное небо усыпано миллиардами звёзд. За клумбами ухаживали студенты. Они сейчас на каникулах, и многие не прочь подзаработать. Дорожки чистые. То и дело их подметают. На скамейках сидели влюблённые. Набережная за два года хорошо преобразилась.
Подъехала машина. Из неё вышел Святослав. На нём была полицейская форма. Погоны майорские. Когда он подошёл поближе, я смогла увидеть болтающийся на поясе самый настоящий жезл. Верхушку золотого жезла украшал голубой, заключённый в золотые крылья. Они, крылья, были украшены драгоценными камнями. Я смогла насчитать семь штук. Конец жезла — это небольшого размера тёмно-голубой камень. Я жестом пригласила его сесть в машину. Закрыв дверь, он спросил
— Что случилось?
Я выложила ему свою проблему как на духу, а саму всю трясёт от страха. Святослав слушал меня внимательно, кивал, а когда я закончила, он почесал затылок и сказал:
— Да, ситуация тупиковая. Если ещё твою тётю можно будет припугнуть, и я даже знаю как, то вот с Хлестовым будет куда сложнее. Жалоб на него от граждан приходит только за день около десятка, да только ничего сделать не могу. Но всё же лазейка есть.
— Какая? — тут же оживилась я.
— Ну, подробностей я тебе рассказывать, Лиль, не буду. Не обижайся. И знаешь, я даже не удивлён, что он хочет убить тебя просто за отказ.
— Оттого мне и страшно.
— Понимаю. Я постараюсь сделать всё, что в моих силах, — положил он мне руку на плечо и слегка улыбнулся.
— Тот таинственный незнакомец… Он второй раз спасает мне жизнь. Я не знаю его имени. Кто он такой? Я всё надеюсь встретить его и поблагодарить, — выдохнула я.
— Дело хорошее, но, действительно, странно, почему он исчезает? — потёр подбородок Святослав.
— Да уж.
— Ладно, не падай духом. Всё, я побежал работать. В сутках сегодня.
— Спасибо, что не отказал, — улыбнулась я.
— Всё будет хорошо.
— Эм, Свят, а что за жезл такой у тебя на поясе? Интересный такой.
Я смотрела на вещицу, и мне хотелось прикоснуться к ней. Однако руку протягивать не стала. Мне даже стало казаться, что голубой шар стал светиться ярче.
Святослав сделал вид, что не услышал моего вопроса, но вот в глазах его промелькнуло изумление. Он вышел из машины, и я успела крикнуть «Привет Настасье!». Настасья младшая сестра Святослава. Кивнув, направился к своей. Он уехал. Немного посидев, я тоже поехала. Домой. Хочу домой!
Всю дорогу я думала о реакции Святослава на жезл. Почему он сделал вид, что не услышал? Интересно просто.
Честно говоря, на душе мне стало легче.
Войдя в квартиру, я ахнула. Коридор был завален цветами. Нет, да Рома издевается!
Костеря Башаева, я пробралась в свою комнату, переоделась и принялась складывать цветы в одну кучу. Ну, Рома, ну я тебе…
Расчистив проход, я отправилась принимать ванную, а после легла спать. Не стала ужинать.
Очень хотелось, чтоб цветы за ночь исчезли, но сие чудо не произошло. А за завтраком дедушка спросил:
— Я ничего не имею против, но, куда девать эти цветы? Так никакой квартиры не хватит. Безусловно я рад, что у тебя появился ухажёр, но цветы на дом меня порядком раздражают.
— Нет у меня никакого ухажёра. Это он думает, что я оное счастье, которое он долго искал. Я поговорю с ним. Это эти знаки внимания тоже надоели.
Сегодня пятница, да ещё и конец месяца. Я шумно выдохнула. Работы у меня просто завались! Чего мне только не нужно за этот рабочий день сделать.
Я собралась, вышла на улицу. Небо хмурилось, дул прохладный ветерок. На скамейке вместо бабушек сидело пятеро подростков. Они смеялись, тыкая пальцами в свои смартфоны. Две девушки были одеты в толстовки, рваные джинсы, кеды. У одной волосы окрашены в малиновый цвет, у другой в синий. Парни были одеты куда лучше: футболки, джинсы, кроссовки.
Я подошла к машине. Под дворником обнаружила сложенный вчетверо лист бумаги. Я развернула его и прочла: «Кафе „Вечер“. Время: восемь вечера». Ага, вот делать мне нечего, как идти в кафе к указанному времени, потому как встречи со мной жаждет какой-то аноним!.. А, погодите-ка! Что, если это мой спаситель? Записку я сложила и положила в карман сумки, села в машину и поехала на работу.
Первым делом я хотела поговорить с Ромой. Едва с ног не сбила Андрея Миронова. Тот успел прижаться спиной в стене. Меня переполняли разные чувства: то я господина директора прибить хочу, то спокойно всё объяснить. Войдя в приёмную, я спросила Аллочку: на месте ли господин директор? Та, взглянув на меня своим пронзительным взглядом, сообщила, что Роман Александрович отъехал и будет только к вечеру. Облом! Ну и ладно. Вечером, так вечером. Всё равно совещание будет.
После обеда я ещё где-то с час приводила документы в порядок и хотела заняться поиском новых клиентов, как в дверь моего кабинета постучались. Вошёл Рома. Вид у него был уставший.
— Привет, — кивнул господин директор.
— Привет, — отозвалась я.
— Работаешь?
— Да.
Дверь за ним закрылась.
— Я чего зашёл-то…
Роман Александрович начал осматривать кабинет, потирал руки и переминался с ноги на ногу. Я же сидела за столом и смотрела на него.
— Лиль, я хочу извиниться.
Снова пауза. От его слов я опешила. Чего это с ним? Вопросов я не задавала, давая возможность Роме высказаться.
— Я был не прав, направляя курьеров с цветами к тебе домой. Что-то я поздновато вспомнил о твоём пожилом родственнике. Я не буду больше тебя заваливать цветами.
— Правда? — не поверила я.
— Правда. Ладно, я пошёл. Про отчёт не забдь!
Он немного постоял и покинул мой кабинет. Меня немного отпустило, но что-то всё равно тревожило. В
