Информатор - Гришэм Джон

– Вы когда-нибудь с ним встречались? – спросила Лейси.

Майерса вопрос позабавил.

– Не глупите! С этим человеком никто никогда не встречается. Он живет в густой тени, чем похож на меня. В Пенсаколе и вокруг вряд ли найдутся трое людей, готовых сознаться, что знакомы с Вонном Дьюбозом. Я прожил там сорок лет и то узнал о его существовании всего несколько лет назад. Он появляется и исчезает.

– Причем не имеет паспорта, – заметил Хьюго.

– Настоящего. Если его когда-нибудь схватят, то найдут с полдюжины фальшивых паспортов.

В 1936 году Бюро по делам индейцев предоставило хартию маленькому племени таппаколов численностью всего в 400 человек, проживавшему на флоридском «отростке»; большинство их ютилось в лачугах среди болот округа Брансуик. Тогда у племени было что-то вроде штаб-квартиры – резервация площадью триста акров, предоставленная ему федеральным правительством за восемьдесят лет до того. К 1990-м годам могучий народ Южной Флориды семинолы, как и племена всей страны, увидел яркий свет, испускаемый индустрией азартных игр. Так сошлось, что Вонн и его банда как раз начали скупать дешевые земли по соседству с резервацией таппаколов. В начале 1990-х годов – точнее никто не скажет, потому что тот разговор все давно поспешили забыть, – Дьюбоз сделал таппаколам невероятно выгодное предло– жение.

– «Трежеар Ки[3]», – пробормотал Хьюго.

– Оно самое. Единственное в Северной Флориде казино, удобно расположенное всего в десяти милях от федеральной автострады номер десять и в десяти милях севернее пляжей. Казино с полным комплектом обслуживания, открыто круглосуточно семь дней в неделю, развлечения в стиле Диснейленда для всей семьи, крупнейший в штате аквапарк, кондоминиумы на продажу, в аренду и в тайм-шер – выбор за вами. Настоящая Мекка для желающих рискнуть или просто поиграть на солнышке – заметьте, меньше, чем в двухстах милях от пятимиллионого скопления людей! Не знаю цифр – индейцы, управляющие казино, ими не делятся, – но «Трежеар Ки» вполне может приносить полмиллиарда баксов в год.

– Мы побывали там прошлым летом, – сознался Хьюго, как будто его уличили в постыдном поступке. – Неплохое местечко, чтобы спустить лишний доллар-другой. Честно скажу, мне понравилось.

– Неплохое?! Сказочное место! Неудивительно, что у них всегда аншлаг, а таппаколы купаются в деньгах.

– Делясь ими с Вонном и его ребятами? – подсказал Хьюго.

– Не только. Но все по порядку.

– Это округ Брансуик в двадцать четвертом судебном округе, – сказала Лейси. – В двадцать четвертом двое окружных судей – мужчина и женщина. Уже теплее?

Майерс с улыбкой похлопал ладонью по закрытой папке посередине стола.

– Здесь исковая жалоба. Отдам вам ее позже. Судья – достопочтенная Клаудия Макдоувер, занимает должность уже семнадцать лет. О ней тоже потом. Пока позвольте продолжить предысторию. Она критически важна.

Возвращаемся к таппаколам. Из-за казино в племени произошел жестокий раскол. Противников разврата возглавил агитатор Сон Разко, христианин, не принимавший азартных игр по соображениям морали. Он возглавил своих сторонников, как будто оказавшихся в большинстве. Поборники открытия казино сулили всем заманчивые блага – новые дома, пожизненные пенсии, хорошие школы, бесплатную учебу в колледже, здравоохранение и так далее. Кампанию в пользу открытия казино тайно финансировал Вонн Дьюбоз, но отпечатков, как всегда, не оставлял. В 1993 году вопрос поставили на голосование. Правом голоса обладали лица старше восемнадцати лет, всего человек триста. К урнам пришли все, за исключением четырнадцати душ; за процедурой – чтобы чего не вышло – наблюдали федеральные приставы. Победил Сон Разко со своими традиционалистами: им досталось пятьдесят четыре процента голосов. Последовал иск о фальсификации итогов голосования и о запугиваниях, но окружной судья не дал ему хода. Казино погибло.

Как вскоре после этого и Сон.

Тело нашли в чужой спальне, рядом с чужой женой. Оба оказались убиты выстрелами в голову. Оба были обнажены и, похоже, застигнуты на месте прелюбодеяния. Мужа убитой, некого Джуниора Мейса, арестовали по обвинению в убийстве. Пока шли борения из-за казино, он оставался близким соратником Разко. Он настаивал, что невиновен, тем не менее ему грозил смертный приговор. Ввиду широкой огласки процесса недавно избранная судьей Клаудия Макдоувер перенесла его в другой округ, но настояла на том, чтобы продолжать вести его самой. На всех этапах она поддерживала обвинение.

На пути создания казино стояло две преграды. Одной был Сон Разко, другой – местоположение. Земли таппаколов – почти сплошь необитаемые низинные болота и рукава морских заливов, но и там можно было выкроить сушу для строительства казино и всего необходимого вокруг. Проблемой оставалась транспортная доступность. В резервацию вела старая дорога, пришедшая в негодное состояние. Предполагаемую нагрузку она бы ни за что не выдержала. Руководство округа Брансуик, польстившись на налоговые поступления, создание хорошо оплачиваемых рабочих мест и прочее, согласилось построить новую четырехполосную трассу от местной дороги номер 288 до границы резервации, откуда было уже рукой подать до будущей стройплощадки. Вот только для строительства дороги пришлось бы прибегнуть к принудительному отчуждению или конфискации частных земельных участков, большинство владельцев которых выступали против казино.

Округ возбудил одновременно одиннадцать судебных исков с целью конфискации одиннадцати участков вдоль проектируемой трассы. Судья Макдоувер приняла иски к рассмотрению и надавила на адвокатов. События развивались стремительно: в считаные месяцы первый иск был готов к разбирательству в суде. К этому времени почти никто, особенно среди адвокатов, не сомневался, что судья занимает сторону округа и выступает за оперативное строительство дороги. Незадолго до первого заседания она устроила у себя в зале заседаний совещание по достижению соглашения, подразумевавшего выплату округом каждому землевладельцу вдвое больше оценочной стоимости его участка. Законы Флориды почти не оставляли сомнений, что округ получит землю. Вопрос сводился к компенсации. Также имели значение сроки. Проталкивая разбирательство, судья Макдоувер позволяла казино избежать многолетнего промедления.

Пока тянулись дела с принудительным отчуждением, убрали Сона Разко, и поборники казино потребовали нового референдума. В этот раз они победили, получив большинство в тридцать голосов. Новый иск о подтасовках при голосовании судья Макдоувер опять отвергла. Наконец-то можно было приступать к строительству «Трежеар Ки». В 2000 году казино открылось.

Апелляции Джуниора Мейса ползли через систему, многие эксперты критиковали суд и приговор, однако серьезных нарушений не обнаруживалось, и приговор оставался в силе.

– Мы изучали это дело на юридическом факультете, – вспомнил Хьюго.

– Убийство было совершено шестнадцать лет назад. Вам было тогда лет двадцать? – уточнил Майерс.

– Примерно. Самого убийства я не помню, суда тоже, но речь о нем шла, это точно. Об уголовном процессе. Об использовании доносчиков из числа сокамерников в процессе по тяжкому убийству, караемому смертной казнью.

– Вы об этом вряд ли слышали? – обратился Майерс к Лейси.

– Я – нет, – ответила та. – Я выросла не во Флориде.

– Я собрал полное досье по делу об этом убийстве, начиная с законности взятия под арест. Я занимался им много лет и знаю больше, чем кто-либо другой. Можете задавать любой вопрос.

– Итак, Мейс застал жену в постели с Соном и сильно обиделся?

– Сомневаюсь. Мейс утверждает, что находился в другом месте, но свидетель его алиби не очень надежен. Назначенный судом защитник был неопытным новичком, не то что шустрый обвинитель. Тому судья Макдоувер разрешила вызвать в качестве свидетелей двух тюремных доносчиков, показавших, что в тюрьме Мейс хвастался, будто совершил убийство.

– Нам следует с ним поговорить? – поинтересовался Хьюго.