Я стану твоим врагом - Ольга Погожева

— Я готов, — объявившийся в дверях крон-принц Андоим пригладил светлые, как у брата, волосы, придирчиво провел рукой по коротко стриженной светлой бороде. — Мы можем идти.

Ужин начался торжественно. Гостей рассадили на почетные места, и Нестор без всякого удовольствия отметил, что его императрица посадила даже ближе, чем младшего принца Валлии, Ореста. Открытие не порадовало: очевидно, Северина готовила ему детальный допрос. Ни как тайному советнику, ни как генералу валлийской армии ему это не нравилось. Как не нравилась и близость к нему первой приближенной императрицы, Синей баронессы леди Марион.

А ведьма была хороша…

Хороша той выдержанной, как многолетнее вино, зрелой красотой, которую так ценил в женщинах Ликонт. Темно-бордовое, атласное платье облегало крепкую, атлетическую фигуру, в уложенных темных волосах блестели рубиновые камни. Внезапно подумалось, что кровь у неё, должно быть, тоже такая же — красная, яркая…

Собственные мысли не нравились.

Нет, они не протянут долго рядом друг с другом. По крайней мере, на её месте сам он недолго бы выжидал. Убийца мужа…

Её придется убить, хотя бы потому, что такие, как она, с этой глухой решимостью в раненых глазах, всегда идут до конца. Её придется убить, потому что с женщинами шутить опасно. А с такими, как она…

Марион подняла на него тяжелый взгляд, и какой-то миг они смотрели друг другу в глаза. Нестор вдруг понял, что переговоров не будет. Пальцы сами сомкнулись на рукояти столового ножа. Женщина смотрела в упор, пристально, напряженно — и он отвечал со всем вниманием, изучая своего врага. Как никогда остро ощутил он нарастающее внутреннее беспокойство. Тайный советник, генерал валлийской армии Ликонт привык держать дела под контролем. Сейчас он не только не владел всем происходящим — он попросту ступил на вражеское поле, почти безоружный, уповая только на собственную удачу.

— Герцог, — наконец оправдала его ожидания императрица, — это правда, что вам принадлежит весь северный предел Валлии?

— Моей заслуги в этом нет, — обворожительно улыбнулся Ликонт, прекращая безмолвный поединок взглядов.

— Земли перешли к вам согласно закону о майорате?

— Да, я оказался единственным наследником мужского пола в династии. Я уже говорил, ваше величество, — уважительно склонил голову Нестор, — я очень счастливый человек.

— Немногие могут похвастать тем же, — взгляд Северины слегка потеплел, и герцог мысленно поздравил себя с первой победой. — Леди Августа, — обратилась императрица уже к собственной придворной даме, — вы обещали надеть мой подарок к этому ужину. Где же браслет, которая я вам дарила?

Дама, к которой обращалась императрица, вспыхнула, скомкано отвечая на вопрос. Нестор воспользовался передышкой, скользнув взглядом по сидящим.

Крон-принц сидел напротив принцессы Таиры, и девушка, прекрасней, чем накануне, старательно отвечала на каждую его фальшивую улыбку. Нестор переглянулся с Орестом, уже попавшим под обаяние рыжеволосой красавицы, одной из особо приближенных придворных дам, и вновь глянул в сторону леди Марион.

Ведьма молчала весь ужин, и, как заметил Ликонт, к ней никто не обращался, более того — её практически не замечали. Должно быть, Синяя баронесса слыла страшной женщиной, раз до сих пор, полгода спустя смерти её мужа, никто из здесь присутствующих придворных мужчин не сделал попытку обольстить леди-рыцаря. А ведь она была богата, красива и молода. Странно, очень странно…

— Вы знакомы с леди Марион, герцог?

Нестор едва удержался, чтобы не вздрогнуть. Вопрос императрицы застал врасплох.

— Не имел чести.

— Моя верная помощница, Синяя баронесса, леди Марион. Супруга покойного командующего Магнуса, упокой Единый его душу. В битве под Праттом мы потеряли многих достойных офицеров… Ведь вы участвовали в битве при Пратте, генерал Ликонт?

Все взоры сидящих за столом обратились к нему. Ненавидящие, жадные, агрессивные — воспоминания военных дней ещё долго будут жить даже среди таких дворцовых крыс, как эти.

— Я участвовал во многих битвах, ваше величество. Пратт — лишь одна из них.

— Леди Марион также принимала участие во всех боях, вместе со своим супругом Магнусом. Быть может, вам доводилось встречаться на полях сражений?

Императрица вплотную подобралась к главному вопросу, а Нестор совсем не хотел давать ей шанса выяснить, кто именно убил главнокомандующего аверонским войском.

Взгляд скользнул к тому месту, где сидела леди Марион. Темные глаза вспыхнули диким, безумным огнем; гнев рвался наружу, учащая дыхание, оживляя бледные щеки лихорадочным румянцем. Губы её были плотно сжаты, точно сдерживали рвущийся крик, пальцы судорожно зажали вилку. Нестор знал, что за целый вечер она не проглотила ни кусочка, даже вина не пила, а вынужденное молчание лишь разжигало её изнутри.

— Если бы мы встретились, я бы запомнил, — ответил он.

Императрица Северина медленно кивнула.

— Баронессе временно подчинена вся столичная стража. Я уверена, вы можете попросить леди Марион о любом одолжении. Всё, что потребуется нашим дорогим гостям.

Северина коротко улыбнулась в сторону крон-принца, Андоим рассыпался в выражениях самой искренней признательности, когда императрица повернулась к Синей баронессе:

— Не так ли, леди Марион?

Рыцарь вздрогнула, подняла глаза. На какой-то миг их взгляды, предупреждающие, хищные, вновь встретились, а затем Марион разомкнула губы:

— Конечно.

Это был первый раз, когда он услышал её голос. Холодный, ровный, отрезвляющий — такой голос выдавал человека, которому действительно всё равно, какое впечатление он производит на окружающих. Теперь Нестор понимал, почему вокруг красивой и богатой вдовы не крутятся стайки претендентов на счастье. Пожалуй, он бы тоже поостерегся…

Вечер продолжался, и Нестор улыбался на уже вполне безобидные вопросы императрицы и придворных дам, чувствуя, что худшее на сегодня позади. Его забрасывали вопросами, теребили, ему улыбались и с ним флиртовали — он медленно вживался в цикл реннской дворцовой знати. Вот только взгляды, которые бросала на него леди Марион, иглами вонзались в сознание, сбивали речь, не давали расслабиться. Впервые такое бесконечное внимание со стороны красивой женщины заставляло его вместо желания испытывать неприязнь, и полностью менять ход игры.

Человек кутался в плащ, прижимаясь к стволу дерева. Та, которую он ждал, никогда не опаздывала — это он пришел раньше. Когда со стороны дворца к нему подъехала карета, он отлепился от дерева, ныряя внутрь, и возница тронул поводья.