Искаженный мир: Ключники - Владимир Поляков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лёха! Он… испугался. Сильнее, чем был испуган до этого. А когда страх окончательно берёт верх над разумом, приходит в гости дочка бога Пана — паника. Иногда на долгое время, иногда человек приходит в себя быстро. Только вот в нашей ситуации хватило и одного мгновения. Хватило одного шага, сделав который, мой друг оказался за пределами защищённого пространства. И тварь этим воспользовалась. Быстро, жестоко, даже не пытаясь растянуть удовольствие, как с теми тремя, которых поглощала медленно и со вкусом. Раз — и вот неестественно вытянувшаяся рука пробивает насквозь грудь моего друга и тут же отдёргивается обратно, сжимая в кулаке ещё бьющееся сердце.
А на лице Лёшки никакой гримасы боли — только ужас и удивление, неверие в происходящее. В смерть, что пришла так быстро и окончательно.
— Сука! — цежу я, но даже не пытаюсь сделать шаг из безопасного места. — Как я тебя ненавижу…
— Ненависть сладка, — томным грудным голосом изрекает тварь, сжимая ещё бьющееся сердце, кровь из которого втягивается внутрь её тела. — Я чую её в тебе, юный призыватель. Жертвы получены… Души врагов, кровь и боль друга. Право на воздаяние нерушимо. Оно всегда пребудет с тобой, напоминая о себе через взгляд, слух, восприятие. И сделай мне подарок — пойди по открывающейся перед тобой с этого мига дороге. Пройди по ней далеко, не споткнись на первых шагах. Тогда приду сама, без зова. И я сожру твою плоть и заберу лик, спаянный с душой. Сильной, многое повидавшей и научившийся душой. Душки, душонки…. Пресно. Но душа познавшего силу Ключей! Ты будешь долго развлекать меня в бесконечных чертогах.
Вновь рука тянется ко мне, проходит через вроде как непреодолимую границу защитного контура. Бежать в нелепой попытке скрыться? Не-ет, тут другое, я чувствую это даже сквозь передаваемый отродьем в облике прекрасной женщины ужас. Прикосновение, одновременно леденящее и обжигающее, к левому предплечью, затем к правому. Кожу приморозило, как после действия качественного обезболивающего, но я вижу, что с ней происходит. Сложно не увидеть, если ткань рубашки растворило, а на коже образуются… Татуировки? Пожалуй, что не они, но нечто близкое. Никаких проколов. Никаких чернил — исключительно изменение самой плоти, преобразование её в особую материю. Дверной замок — не висячий, а нормальный, куда более эстетичный — не левом предплечье. Ключ вычурной формы, но простой, не «фигурный» — на предплечье другом, правом. Цветные, словно из бронзы и серебра, очень похожи на настоящие металлы, утопленные под слоем кожи. Хочется дотронуться, но… не рискую этого делать. Это делать не рискую, но осознаю, что полученные «украшения» останутся со мной навсегда. Аккурат до смерти. И вот эта вот тварь, вновь оказавшаяся за пределами защитного контура, при первой же возможности ускорит эту самую смерть, если я оступлюсь, буду неосторожен, сделаю хотя бы одну серьёзную ошибку.
А ещё… Мигающая перед глазами надпись «Внедрение симбионта запущено. Ждите окончания процесса».
Ничего не понимаю, но смотрю на тварь с множеством голосов. Сейчас она… уходит. Развернулась и величаво плывёт в сторону всё так же открытой двери, напевая что-то радостное и весёлое сразу на несколько женских голосов. Вот тварь в облике роковой красотки переступает порог открытой при помощи ритуала двери. Прощальный смешок и… Хлопок закрывающейся двери, заполняющий пространство туман начинает рассеиваться. Больше, больше… Становится видным привычный пейзаж недалеко от школы, гаражи, хлам вокруг, грязная, замусоренная бычками и пустыми битыми бутылками земля. Вот тумана и вовсе не стало. Или почти не стало? Теперь пришла очередь ритуального рисунка. Линии гаснут, затем и вовсе исчезают. И вот уж нет ничего: ни рисунка, ни крови с гнилью, ни таинственной двери. Только я и оставленные подарочки под кожей.
Находясь в состоянии идущей кругом головы и самого настоящего адреналинового отходняка, дотрагиваюсь до правого и левого предплечья. Кожа, мышцы под ней, прощупывающиеся кости — всё как всегда, как обычно.
Шалишь! Совсем не как обычно. Стоило мне только подумать о неестественном происхождении «ключа» и «замка» как первый словно бы потеплел, а затем и затвердел, превращаясь во вполне себе материальный предмет, просто неведомым образом загнанный под кожу. Тёплая волна, прошедшая по всему телу, толкнувшаяся изнутри в глаза, она как будто смыла пелену, которая была с самого детства, сколько я себя помнил и осознавал.
«Симбионт внедрён. Произведена начальная инициация».
Инициация чего? Опять же ноль представления. Вот только мир вокруг, он изменился. Не во многом, но с явственной жутью. Или правильнее будет сказать, что произошло искажение, которому радоваться никак не получится?
Вот она, дверь, из которой вышло нечто, убившее моего друга и трёх уродов, по которым вряд ли даже родичи плакать станут. Просматривается не очень чётко, но она есть. К ней можно подойти, присмотреться… только ну оно на хер! Вот и следы крови, гнили, оставшиеся от убитых. В обычном взоре их нет, а вот в новом, который я неожиданно приобрёл — любуйтесь на здоровье, если блевать или хотя бы отвернуться не потянет. И ритуальный рисунок тоже есть. Светится, пакость этакая, едва-едва. След? Эхо? А черти его разберут!
Краем глаза вижу движение, а присмотревшись, уже вполне чётко наблюдаю вроде мелкую, совершенно не опасную на вид, но ранее не виданную живность. Уверен, такой ни в одном справочнике биолога-зоолога не найти, даже если очень-очень постараться. Червь с перепончатыми крылышками, что позволяли существу не слишком быстро перемешаться над землёй. Невысоко и недолго. А ещё сей червяк длиной около двадцати-тридцати сантиметров имел вполне себе различимую зубастую пасть, которой сейчас и вгрызся в искажённые остатки плоти, бывшие ранее получеловеком по имени Руслан. То есть биологически он был хомо, а вот психологически — сильно в том сомневаюсь.
Глаза б мои всего этого не видели! Инстинктивно пытаюсь отстраниться, одновременно словно отстраняясь от вшитого в тело ключа, и… Вокруг совершенно привычный мир, без контура двери, червя с крыльями и прочего. Что за?.. Опять тянусь к ключу, но уже не руками, а как бы мысленно. Р-раз! Опять мир изменился, точнее исказился. Вот дверь, совсем уж потускневшие, исчезающие линии ритуального начертания, жрущий червь. Мерзость прожорливая! Припечатываю не успевшего убраться пожирателя даже не падали, а не пойми чего, каблуком, поддавшись естественному душевному порыву, размолов голову занятого исключительно жратвой
