От праха к величию и обратно, или Я люблю Вас, мистер V - Каверелла

— И кстати, вы долго там на мне сидеть собираетесь? Я вожделею… вы так пахнете…

Блондинка покраснела, и причиной тому стало отнюдь не шелковое удушение.

— Вожделеете? — развязывая бант на простыне, девушка всхлипнула от восторга. — Ко мне? Укусить? Красиво? О, вы мой рыцарь! Конечно! Кусайте! О, я хочу вас, мой герой! Кусайте же меня скорее!

Здесь мы с вами, дорогие читатели, встречаемся с обреченным взглядом молодого вампира Теда.

— Ндаааа, — протянул портье. — Веселенькие меня ждут три дня…

Укус! Бледное обескровленное тело! Это было бы великолепно! Бэлла понимала, что подруги, узнав, что она умерла в объятиях вампира, будут просто рыдать от зависти. Конечно, папа будет потом по всему шарику гоняться за Тедди, чтобы отомстить, но ей-то будет уже все равно. Впрочем, не только папа. И Анжела, и Лана, и Лола станут искать приключения на свои головы. Так им и надо! А Тедик, лапушка, голодным не останется.

Бэлла откинулась на снова застеленную куцей простыней кровать и счастливо вздохнула. Она уже не сомневалась в том, что правильно выбрала отель для своего последнего часа. Этот убогий номер даже начал вызывать у нее симпатию. Три

дня она здесь продержится. А потом Тедди выполнит свое обещание, выпьет всю ее кровь до капельки.

Еще некоторое время она мысленно составляла список покупок, которыми займется завтра, прикидывая, в каком именно туалете и от какого дизайнера лучше всего принять мученическую смерть от клыков вампира, а потом ее начало клонить в сон. И в грезах, навеянных Морфеем, ее преследовали магнетические голубые глаза, объятия ночного портье почему-то принимали все менее гастрономический характер, а биение пульса в голубеющих под кожей венах меняло темп с панического на эротический.

Через полчаса Бэлла проснулась с бешено колотящимся сердцем и испытала жестокое разочарование, обнаружив, что в реале, в отличие от сна, она в комнате одна. Тедди и не собирался, судя по всему, снова ее навещать. Блондинка нахмурилась. Она не привыкла к тому, что ее игнорируют. А как еще это можно было расценить? Она тут, понимаете ли, страдает в одиночестве, а какой-то наглый вампир занят своими непосредственными обязанностями. Непорядок! Да нет, это просто бордель какой-то!

Недолго думая, девушка оделась и выскользнула из номера.

Тед снова пристроился в кресле и приготовился задремать. Телефон молчал, сахарная психопатка из номера для новобрачных согласилась подождать три дня. Это радовало. Не придется ломать голову, на кого охотится, когда, наконец, можно будет пожрать. Хорошо все же, когда удается подписать жертву заранее. Побольше бы таких самоубийц! Правда, судя по восторженному настроению несостоявшейся удушенки, она не оставит его в покое, и все эти три дня придется терпеть, перебарывая голод, ее медвяный аромат, но новоявленный портье успокаивал себя тем, что запасы дихлофоса в кладовке почти не ограничены. Да и бодрствует блондинка днем, а по ночам не станет беспокоить его слишком часто. Сам же Тед готовился провести день, как обычно, зависая в одном из помещений недостроенной многоэтажки на окраине города.

В очередной раз поверив в то, что все складывается наилучшим образом, Тед начал задремывать, а точнее впадать в то состояние прострации, которое свойственно голодным и не имеющим возможности подкрепиться вампирам.

— Сидим, значит?

Тед вздрогнул. Голос был знакомый, но здесь, внутри здания, вампир никак не ожидал его услышать. Он обвел взглядом холл и с удивлением обнаружил на бутафорской пальме старого приятеля.

— Мун? А ты как здесь?..

— Я везде, — философски ответил ворон.

— А я думал, только на крыше… — не к месту брякнул портье.

— Вот такие думатели в суп и попадают, — проворчала птица и нахохлилась от обиды, но потом встрепенулась. — А ты, как я погляжу, решил в верха выбиваться?

— Эх, — Тед обреченно махнул рукой, не удивляясь осведомленности ворона, и тут же принялся жаловаться. — Все бы ничего, да только эта девчонка-самоубийца такая ароматная… Меня прям колбасит. Никаких сил нет терпеть, — ворон хихикнул. — Да, тебе смешно, — надулся вампир, — а у меня рези в желудке.

— У тебя подход неправильный, — поучительно заявил Мун.

— А какой правильный?

— Человеческий.

— Я не человек, — Тед поежился, отгоняя сравнительно свежие воспоминания.

— Зато она человек. Юная, ветреная. Романтичная. А ты ее съесть пообещал. Тормоз.

— Она сама хотела, — пробурчал вампир.

— Да у таких, как она, всех хотений на полчаса. А ты умыл руки. Завлекать надо девушку. Заманивать. Обольщать.

— Она сама, кого хочет, обольстит. Гастрономически, — вздохнул Тед. — Да и не умею я этого. Обольщать!

— Научу, — солидно кивнул ворон. — Дамы, они любят, чтобы их превозносили, чтобы о них все помыслы были, чтобы про них поэмы любовные слагали или хотя бы просто сонеты какие.

— Это не ко мне, — тут же открестился Тед. — У меня арифмия врожденная.

Ворон задумался на пару минут, потом распушил перья, принял картинную позу и продекламировал:

Я вам пишу свои стихи,

Мертвец не мертвый и стабильный,

Но коль их примете в штыки,

Продам кому-нибудь мобильник,

Куплю большой-большой напильник

И наточу свои клыки!*

— Как тебе? — поинтересовался он.

— Никак, — мрачно отозвался Тедди, — У меня клыки и так острые, чего их точить?

— Ты ничего не смыслишь в поэзии, — обиделся Мун.

— Ага, — радостно осклабился вампир.

Общество ворона, когда того пробивало на лирику, всегда раздражало Тедди. На крыше, на свободе, он в любой момент мог сделать вид, что у него дела, и вовремя смыться. Сейчас же он всерьез опасался, что философствования настырной птицы придется терпеть всю ночь. Но ему повезло. Мун решил, что в его лице не найдет достойного ценителя и, проворчав что-то себе под нос, взлетел под потолок и скрылся в коридоре.

Тед облегченно вздохнул и снова пристроился подремать.

— Тедди, дорогой!

Кровосос чуть не свалился под стойку от этого мурлычущего голоса и ударившего в нос сахарно-ванильного аромата.

— Аааа!.. Ээээ… Бэлла? — с трудом выдавил он из себя, принимая вертикальное положение и нашаривая в ящике флакон со средством от тараканов.

Дихлофос находиться отказывался. Блондинка приближалась. Клыки рефлекторно вытягивались. Два взгляда, полных жажды, скрестились.

— Тедди! — выдохнула Бэлла и, прямо-таки с вампирской скоростью оказавшись за стойкой, повисла на шее у несчастного портье.

— Бэээ… Бэээ… — попытался сказать хоть что-то Теодор.

— Дорогой… — капризно пропищала девица, — я соскучилась. Мне совершенно нечего делать одной в этом дурацком номере. Можно я побуду с тобой?

Вампир, наконец, нашел в ящике аэрозоль и от души направил струю в стремительно исчезающую щель между их телами.

— А? Что? Опять?! Зачем?! — завизжала Бэлла и отскочила в сторону. — Тедди! Зачем ты так?!

— Я же сказал, — Тед, наконец, смог перевести дух, — я вожделею. А мне нельзя.

— Что, совсем? — обиженно надула губки девушка.

— Совсем. Помру я. То есть не помру, конечно, уже помер. Упокоюсь. Оно мне надо? Я лучше поголодаю.

— Ах ты про это… — она легкомысленно отмахнулась. — Я же согласилась отложить свою смерть на три дня. Но мне скучно, Тедди! Могу я остаток жизни провести в твоем милом обществе?

Тед судорожно сглотнул. Общество такого лакомого кусочка грозило ему, как минимум, приступом гастрита. Мысли вампира лихорадочно заметались.

— Э… Бэлла… А ты что, спать совсем не хочешь? Поздно уже, — промямлил он.

— Спать? — блондинка кокетливо стрельнула глазками. — Это смотря с кем. Я вот подумала. Если ты не можешь пока мной покормиться, может быть, мы могли бы… Ну… Провести время как-то иначе…

Тед тихо застонал.

*Все стихотворные реплики Муна написал для проекта Munen.

Глава третья

БЛУЖДАЮЩАЯ КОМНАТА

Moor-Moor

Тед был искренне благодарен Муну за внезапное возвращение. Если бы не ворон, неизвестно, что еще придумала бы прилипчивая девица. А так, едва завидев в холле птицу, очевидно просто летевшую куда-то по своим делам, упырь сразу смекнул, как можно избавиться от воспылавшей внезапной страстью блондинки. Он замахал руками, привлекая внимание Муна, скроил подобострастную морду и поинтересовался:

— Мессир снова желает меня видеть?

Мун если и не понял ничего, то виду не подал. Возможно, ему польстило обращение, которое он принял на свой счет, поэтому ворон просто солидно кивнул.

— Уже бегу, — подхватился Тедди, потом, изобразив на лице сожаление, повернулся к Бэлле. — Прости, моя сахарная! Труба зовет! Служба, знаешь ли, — и, наклонившись к резко порозовевшему ушку блондинки, прошептал: — Это такой клие-е-е-ент! Ужас! Ослушаюсь — упокоит, — Глаза девушки расширились, она сглотнула и кивнула, а Тед, подхватив ее под локоток, поволок к лифту. — Ты подожди меня в номере, а я скоро приду. Хорошо?