Самосожжение - Инна Тронина

– Значит, она ещё и азартный игрок?

По моему позвоночнику, несмотря на духоту, пополз холодок. Связываться со столь выдающимися личностями мне ещё не приходилось. Андрей уверен, что я справлюсь, иначе не привлёк бы к этому разговору. Вернее, был уверен, пока не выслушал рассказ Брайнина. Того ли мнения шеф придерживается теперь? Может, Илья специально интригует, запугивает, чтобы мы не потеряли интерес к делу? Нет, шеф продолжает мне верить. Я чувствую это, и мне становится легче.

– Да, она объездила все московские казино. Как только открылось первое, в гостинице «Ленинградская», сразу же посетила его. Сперва пошла с друзьями – ведь не каждая жена решится сопровождать мужа в злачное место. Брала напрокат платья у подружек – две из них работали в ночных клубах. Со временем Дина сама стала делать ставки и поняла, что без рулетки ей жизни нет. Фарт шёл не только сначала, но и после. И в рулетку, и в блэк-джек, и в покер она играет с упоением.

– С мужем Дина давно рассталась? Официально они в разводе? – Я старалась не демонстрировать клиенту своё смятение.

– Да. Оформили через год после того, как разошлись фактически, – летом девяносто третьего. В нашей семье иллюзий на сей счёт никогда не строили. Сашка получил московскую прописку; Динка дала ребёнку имя и покрасовалась перед подружками. Потом Агапов другую бабу нашёл, и Дина к тому времени с кем-то из «братков» жила. Развод имел значение для Агапова, потому что его новая пассия требовала бракосочетания и венчания. Тогда они ждали ребёнка, но случился выкидыш. Только в прошлом году Елена забеременела снова.

– Они наглухо порвали? Не встречались, не перезванивались хотя бы ради сына? – Озирский смотрел на Брайнина так, словно прицеливался в него.

– Понятия не имею! С Диной не успел поговорить на эту тему. Вроде бы претензий друг к другу у них не было.

– А где Агапов работает? – поинтересовался Озирский.

Я откровенно не понимала, чем это дело так увлекло шефа. Проститутка, наркоманка, и раньше пробовавшая морфин. Неуравновешенная, амбициозная особа. Вполне могла избавиться от надоевшего ребёнка. Семья, конечно, хочет Дину выручить, но почему Андрей-то пошёл на поводу у Брайнина? Дело простое, как кирпич. Больной ребёнок отнимал много времени, а мамаше оно требовалось для другого. Вот и прикончила бедняжку. Сидит она поделом, тут не поспоришь. Неужели Андрей этого не понимает, если и ежу всё ясно?

– Он – майор милиции. Работает в Южнопортовом отделе. Точнее, работал, – поправился Илья и отвернулся, нахмурившись.

Я почему-то испугалась.

– А сейчас где? – Озирский оторвал ручку от бумаги.

– Сейчас он лежит на Люблинском кладбище. Был убит в своей квартире. Его беременная жена, увидев тело в луже крови, скончалась от сердечного приступа. Допросить её не успели. Она вернулась с дачи и застала в квартире весь этот ужас. Произошло это в начале июня. Не знаю, как вам помочь, когда сам себе мозги свернул. В Порту тусуются одни «брателлы», и много что могут с ментом не поделить. Вам, наверное, легче выяснить, кто сейчас держит Порт. Несмотря на то, что Сашка и Дина разошлись, я решил проводить зятя в последний путь. На поминках и узнал, как было дело…

– Дина знает, что Саша погиб? Вы сообщили ей о случившемся? Или, наоборот, от неё узнали? – Мне опять стало интересно слушать клиента.

– Лично я узнал от Галины. Дине не сообщал. В тот день, когда хоронили Агапова и его жену Елену, Дина находилась в «Склифе». Галине позвонил кто-то из общих знакомых. Я не интересовался, кто именно.

– На тюремных свиданиях этот вопрос не поднимался? – гнул своё Андрей, почему-то решивший, что кончина Агапова имеет отношение к убийству их с Диной сына.

– Нет. При контролёре говорить о сокровенном не хочется. Да и Дине, думаю, на своего бывшего давно наплевать. Вышла за него, чтобы грех прикрыть. В районном ЗАГСе расписались, а обвенчались через два года. Но ничего не помогло. Расстались они легко, мирно.

– И как был убит Агапов? – подался вперёд Озирский.

– Удар тупым тяжёлым предметом по голове. После ему ещё и горло перерезали. На полу, рядом с телом, лежал разбитый цветочный горшок. Вероятно, им и ударили. Потом, не удовлетворившись результатом, разбили Сашке череп скульптурой, стоявшей в комнате. Елена ведь художницей была, к тому же занималась лепкой. И нож обнаружили – швейцарский, со специальной заточкой, принадлежавший Агапову. «Викторинокс», армейский; в нём много предметов. Мне Сашка такой же подарил. Выходит, сразу три человека погибли – Елена-то на девятом месяце ходила.

– И что говорили на поминках?

Озирский незаметно глянул на свои часы с подсветкой. Наверное, назначил ещё одну беседу на более позднее время, не предполагая, что эта так затянется.

– Сашка сам пустил убийцу или убийц в квартиру – дверь не была повреждена. Подъезд у них кодированный, сигнализация кругом, первоклассные замки. Да и оружие в доме водилось. Агапов всё время ходил с пистолетом. Хвалился, что наверняка защитит себя и жену. У меня на Варварке стволы выбирал – «Умарекс» покупал, «Айсберг». Всё это дома держал, не говоря уже о кинжалах и финках. Даже арбалет завёл, чтобы развлекаться на досуге. Был очень доволен, что я торгую оружием. Свой человек, при случае помогу – и советом, и делом. У Сашки были охотничьи стволы. «Сайга-410К» – это же настоящий «калаш». Непонятно только, зачем били цветочным горшком… – Илья тяжело вздохнул, сгорбился на диванчике, и я увидела, как он устал. – Из квартиры ничего не пропало. Деньги и ценности на месте, оружие тоже. Сашка уже на подполковника метил. Карьеру сделал неплохую…

– Илья Маркович! – Озирский, видимо, уже принял решение. – Скажите откровенно – чего вы от нас хотите? Чем именно мы в состоянии вам помочь? Изложите более чётко свою просьбу. В каком направлении мы должны работать? Что искать, кого разоблачать? Вы считаете, что Стаса убила не Дина? Желаете установить истинного виновника? Или вы склоняетесь к мысли, что укол сделала она, но злого умысла не имела, что это получалось случайно? Ведь если нет субъективной стороны, то нет и состава преступления. Вам нужен определённый, ясный результат? Но в каком виде он должен быть предъявлен? Вот об этом, пожалуйста, поподробнее.

– О вашей фирме я впервые услышал именно от Агапова. Знать бы ему, что пройдёт меньше года, и я поеду в Питер, стану рассказывать вам о нём… Мы с бывшим зятем не раз и не два встречались в магазине на Варварке. Он приезжал туда, мы разговаривали – без эмоций, спокойно. Он говорил, что Андрей Озирский – гипнотизёр и телепат. Знает толк и в оружии, и в законах. Он подходит к проблемам творчески, нестандартно. А это в сыскном деле – главное. Часто стереотипы и шаблоны губят самые хорошие начинания. Косность и глупость сводят на «нет» блестящие замыслы. Дмитрий Корольков, Сашкин закадычный, даже на поминках говорил о вас. Он и дал мне номер телефона московского офиса, посоветовал обратиться к суперпрофессионалу. Вы спрашивали, откуда в нашей семье узнали о вашем агентстве. В милиции, можно сказать, по знакомству. А уже на Каширке Галя получила питерские реквизиты. Корольков впоследствии занял место Агапова – пока он считается «исполняющим обязанности». В финале поминок, когда все уже ползали осьминогом, Корольков принялся уверять меня, что убийц никогда не найдут. И лучше сразу обратиться к Озирскому – его не купить и не запугать…

– Питерских заморочек мне мало, с московскими ещё разбираться! – Андрей всё же был польщён словами Брайнина. – И кто это говорит – мент! А потом, когда я грязь разгребу, придёт Корольков на Люблинское кладбище и скажет: «Спи спокойно, Сашок, я отомстил за тебя!» Ладно! – Шеф захлопнул блокнот. – Без результатов мы вас не выпустим. Плохими или хорошими они будут – не от нас зависит.

– Мы просим помочь истине восторжествовать, – сбивчиво начал Илья, помогая себе энергичными жестами. Я сонно смотрела на него и думала, что скоро отключусь полностью, если не дадут свет. – Сейчас сажают тех, кого посадить легче, а «братву» не трогают. Их отпускают – под залог, под подписку. Настоящие преступники покупают себе болезни, амнистии, малые срока, да и просто так выходят из колоний. Одного такого я лично знаю. Захаживал в «Кольчугу» деловой человек, убивший свою любовницу и её отца. Прокурор требовал расстрела, судьи дали четырнадцать лет, а через два года следователь своего знакомца на свободе встретил. За пятьдесят тысяч баксов его выпустили досрочно. Якобы какие-то новые обстоятельства открылись. Вроде как отец любовницы первый на него с ружьём полез, а тот только защищался. Вот как дела делаются!

Брайнин смотрел на нас с таким бешенством, будто это мы вытащили убийцу из колонии, а перед тем спасли от высшей меры.

– Если за пятьдесят тысяч можно отмазать такого изверга, то за двести девяносто тысяч разобраться с Динкой для вас точно труда не составит. У меня долларовой наличности практически нет, но я привёз кольцо, подаренное Дине дельцом с Уолл-стрита. Они познакомились в Москве, в «Балчуге», и Дина попыталась фирмача окрутить. Помолвка расстроилась, но кольцо осталось. Смотрите!