Профессия за тридевять парсеков - Светлана Липницкая

Рим, раньше частенько забегавший поболтать, теперь обходил зверинец на цыпочках. Едва завидев парня, Хока вцеплялась в него, как гламурная фифа в распродажные туфли. «Флибериец-контактер, это же так необычно!» – с придыханием шептала Хока в ответ на все воззвания к удаленной хирургическим путем совести.

Пока я размышляла, флиберийский обогреватель снова просканировал отсек, счел свою работу невыполненной и обильным веером распылил «лаву» по всей комнате. Мы одинаково взвизгнули и бросились под стол. Животные в клетках, на которые тоже здорово плеснуло, завыли в голос. Я испуганно выглянула, вообразив, что крышки все-таки прожгло, но те держались. Зато сама едва успела отшатнуться, когда обогреватель мстительно выстрелил мне прямо в лицо.

Похоже, звать флиберийцев нам все-таки придется.

– Синт, свяжись с Римом! Срочно!

Хока рядом тихонько поскуливала от страха. Вдвоем в этом укрытии нам было слишком тесно.

– Нет связи.

– Как это нет?! – Я улучила момент и наполовину перебежала, наполовину перекатилась под другой стол. Но не успела осмотреться, как рядом плюхнулась запыхавшаяся Хока. – Чего ты за мной поперлась?!

Дипломированная специалистка по ксенозоологии вцепилась в меня, как домашний кот над полной ванной. В зеленых глазах плескался ужас.

– Да будет тебе! Подумаешь, небольшая авария…

– У-ы-ы…

Да-а, и чего ее в космос потянуло с такими нервами?

– Давно полоскает?

– Мин-нут пятнадцать…

– Почему ты сразу меня не вызвала?!

Хока едва не продырявила мою форму ногтями. Нижняя челюсть у нее дрожала, как будто жевала что-то мелкое и липкое.

– Я вызывала! У тебя коммуникатор недоступен!

– Та-а-к…

– А что сразу я? – обиделся Синт. – Мне сказали молчать, я и молчал.

Так вот о каком шоу он говорил!

– Немедленно свяжись с Римом!

– Да не отвечает он!

– Тогда с Кипом!

– С ним и пытаюсь! У твоего Айримира вообще-то нет встроенного передатчика в голове!

– Ладно, где они сейчас? И только попробуй сказать, что данных нет!

Синт на секунду замолчал, будто вообще отключился, но на самом деле просто отслеживал Рима по внутренним системам видеонаблюдения.

– В спортзале.

И чего его туда черт понес в такую рань?!

Из-под стола открывался удручающий вид. Звери визжали так, что приходилось их перекрикивать. Хока скулила тише, зато надрывнее. Тащить ее за собой смысла не было.

– Сиди тут, сама за ним схожу.

– Не бросай меня здесь!

Девчонка цеплялась за мой рукав, будто это был канат над пропастью. Не хватало, чтобы она с перепугу опрокинула еще что-нибудь!

– Все будет хорошо, я быстро!

И чего так орать? Будто на бойне ее оставила!

Расположение предметов в отделе я изучила как свои пять пальцев, так что сейчас, чувствуя себя Снегурочкой над костром, перепрыгнула через лавовую лужу, увернулась от новых сгустков и пробежала за столами и расставленными повсюду клетками. Животные, углядев меня, в отчаянии бросались на стенки. Я машинально подсчитала количество седативных препаратов, которое придется скормить им после такого стресса, и возжелала собственноручно придушить Хоку, пока та не натворила что-нибудь еще.

Когда я с выпученными глазами вылетела из отсека, проходящий мимо Кай отшатнулся.

– Что у вас там стряслось? – крикнул он вдогонку.

Из-за дверей моей вотчины доносились звуки, могущие заткнуть за пояс целую стаю кантикумских мокриц. Особенно старалась Хока: ее голос выделялся среди клекота и скула, как акулий плавник в бушующем море воплей.

– Все под контролем! – на бегу соврала я. – Не ходи туда!

Кай отдернул руку от двери, будто та вдруг стала ядовитой, и поспешил убраться подобру-поздорову. Прочие любопытствующие, до этого сонно косившиеся на мой отдел, начали закладывать широкую дугу, а то и вовсе перешли на другую сторону балкона.

Репутация на корабле у меня та еще. После того, как в порту Флиберии мы сдали кучку свежепойманных пиратов властям, Леотимир созвал общий сбор на мостовой палубе и добрых полчаса во всеуслышание меня расхваливал. Я чуть не провалилась сквозь пол, когда капитан в красках расписывал мои выдающиеся знания (ха-ха с тремя кисточками), отвагу (скорее, везение) и недюжинный ум (тут я скромно не спорила, потому что Рим все это время щипал меня, чтобы прекратила перебивать). Все это было бы здорово, если бы Лео на самом деле так считал, а не попросту насмехался, что было ясно даже дураку.

Не знаю, что еще он наплел экипажу, но у того сложилось обо мне странное мнение. Ведь просто хотела оградить Кая от потрясения, а он шарахнулся от двери, будто боялся выпустить чуму!

Спортзал располагался рядом со столовой и, наравне с ней, был в ведомстве Аглаи Ростной. Большая часть экипажа пренебрегала спортивно-оздоровительными мероприятиями. Риск нарваться на грозную веганианку и быть припаханным к чудовищному комплексу упражнений под ее неподкупным руководством был слишком велик. Аглая перемещалась между столовой и спортзалом как призрак, будто просачиваясь сквозь стены. Подозреваю, что где-то в глубине стен был скрытый проход. На «Фибрре» много технических закутков и коридорчиков, незаметных на первый взгляд.

Раньше Рим не стремился к здоровому образу жизни, так что в правдивости Синта я сомневалась. Однако флибериец действительно обнаружился там, и не один.

В зале царили тропические зной и духота, с которыми даже кондиционер не справлялся. Все тренажеры были сдвинуты к стенам, а на образовавшемся в центре пространстве шел поединок.

По пояс обнаженный Леотимир приковал мое внимание так, что я забыла зачем, собственно, пришла. Раскаленный экзоскелет сиял, как солнце, глаза горели дьявольскими углями, а кожа светилась изнутри, будто по венам тек жидкий огонь. В руке он держал длинный узкий клинок, слепящий глаза не хуже Ингард-Шейры, которым размахивал с виртуозным изяществом. Рим (находившийся, к слову, в той же степени раздетости и прогретости) терялся на фоне брата, как одинокая искра в костре.

Мне редко доводилось наблюдать флиберийцев в таком виде. Экзоскелет надежно сдерживал температуру, давая другим расам возможность находиться рядом без риска заполучить множественные ожоги. Но схватка Т’ахару, а это была именно она, предполагала использование раскаленного оружия, и здесь предосторожности были ни к чему. Это пугающее, агрессивное, но удивительно красивое зрелище завораживало.

Говорят, можно бесконечно смотреть на три вещи: воду, огонь и то, как другие делают твою работу. Так вот, сюда можно смело вписать еще один пункт: отвести взгляд от вошедшего в раж Леотимира было решительно невозможно.

Противники на секунду замерли, оценивая друг друга, а потом Лео провел стремительную серию ударов, оттесняя брата к стене. Я с неожиданной гордостью отметила, что отбивается Рим вполне уверенно: будь на его месте я, уже с визгом бросила бы меч и сбежала под защиту трибун.

Снова остановка – полсекунды, не больше, – и молниеносная атака, но на этот раз Рим пригнулся, на волосок разминувшись с режущей кромкой, и подло напал со спины. Лео развернулся, небрежно отбил выпад и, крутанувшись, сделал подсечку клинком. Рим подпрыгнул, пропустив меч в считанных сантиметрах, и бой закипел по-новой.

Сознание выхватывало какие-то разрозненные картинки: вот Лео в