Terra incognita (здесь обитают драконы) - Константин Томилов

Юность

— Догадываешься зачем тебя сюда опять? — спрашивает, облачённый в алмазную "кольчугу" надетую поверх просторной багряницы, Архангел.

— А что тут гадать? — пожимаю в ответ плечами я, уже восемнадцатилетний, — вон у вас папка с моим делом на столе, — указываю взглядом на Дело номер ***, особой важности, "Группа триста тринадцать со звёздочкой", — а что я тогда прям так сильно "накосячил", что они, — мотнув головой за спину, — "вышку" мне за это "шьют"?

— Ты посмотри на него, поц какой! — слышится сзади, где-то в затылке между ушей, — заюлил, "замотал хвостом"!

— Правильно! — впервые слышится басистый глас Вельзевула, — отрубить ему хвост по самые уши!

— Вот именно, а то привык с детства жрать так, чтобы "за ушами трещало"!

— Заткнитесь вы там! — не выдерживаю я и услышав в ответ злорадный хохот, умоляюще обращаюсь к Следователю, — помогите мне, пожалуйста!

— Пока не могу, — разводит руками Военный Прокурор, — пока сюда окончательно не перейдёшь…, если ещё перейдёшь конечно. Ну, об этом мы уже говорили. И вообще, скажи мне на милость, а ты зачем с ним, с Сатаной споришь? Тебе сколько лет?

— Сейчас или вообще? — недоумевающе переспрашиваю я.

— Какая разница! — возмущённо отвечает Воспитатель, — подумай сколько тебе и сколько ему? Люциферу сколько лет?

— Ну, — "чешу" я в затылке, — по официальной хронологии, семь с половиной тысяч…

— И скольких он, за это время, таких как ты, к себе, туда, в ад утащил? — интересуется Следователь.

— Да понял я уже, понял, — сокрушённо склоняю я голову, — виноват.

— Ну вот и хорошо, — кивает Архангел, — а теперь, давай, расскажи, что тогда произошло.

— А что собственно рассказывать? — начинаю я, — так то они, собственно говоря, совершенно правы. Избалован я был сытостью, не знал что такое, не то что голод, но и как жить впроголодь. Измучался за время первого курса. На каникулах, дома, чуть-чуть вроде отдохнул, а тут "колхоз". В деревню нас, весь второй курс, картошку убирать. И холодно, и голодно. Те у кого деньги были с магазина подкармливались, уж очень плохо нас в столовой кормили, а у меня…

— "Хрен в кармане"! — слышится сзади сиплое злорадное хихиканье.

— Не обращай внимания, — успокаивает меня Дознаватель.

— Да пытаюсь, — отвечаю я, — вот правда, сейчас, тоже, прям зло берёт когда слышу разговорчики наших псевдоправославных псевдохристиан, что "пост не в брюхе, а в Духе", что "ты мясо ешь, а ближнего не ешь", что "Любовь превышает пост", не могу я, так и хочется заорать, а вы хоть понимаете ТО, о ЧЁМ вы говорите? Ведь это сказано православными монахами, аскетами, для православных подвижников же! А вы здесь причём? Вы, у которых кошелёк всегда полный и в магазинах, рядом, продуктов битком каких хочешь. А вы, позвольте спросить знаете что такое реальный голод? Не то, якобы воздержание, когда ты разумом осознаёшь, что всегда можешь, если невмоготу стало, пойти, купить и поесть, а когда ты, не только вчера и позавчера, а уже неделю ничего не ел, и сегодня ложишься спать голодный, и завтра неизвестно, покормят тебя или нет. Как со мной это, во время службы произошло, когда в плен к азиатам магометанам попал и они "сломать" меня пытались…

— Ты отвлекаешься, — возвращает меня "на стезю" Воспитатель.

— Да, простите, — продолжаю я, — ну и вот, а нам тогда, всем студентам устроили соревнование, кто раньше положенную норму, в виде квадратных метров ли, или мешков картошки на человека, выполнит, тот из этого "концлагеря" будет отпущен. Кто-то этим воодушевился и начал "пахать", а мои одногруппники…

— "Хрен" на это дело "забили"! — слышится сзади восторженный вопль.

— Вот я и соорганизовал, — продолжаю я, — с ещё тремя девчонками из своей группы, как бы отдельное звено и начали мы усиленно эту картошку собирать. И на несколько дней меня только и хватило. Начали меня и пацаны одногруппники "чмырить" за то, что я от "коллектива" отрываюсь, и другие, почему то, тоже. И осознание пришло, что разница в днях пребывания получается мизерная, всего три, четыре дня, а что это в сравнении с теми пятью, шестью неделями, которые предстояло там провести? Вот и "закосил" я, сослался на то, что у меня желудок болит, гастрит мол, съездил в районную больницу и взял справку. У меня и вправду, ранее, живот побаливал, так что все симптомы я знал и приём у врача прошёл как надо. Помню, как на меня, те девочки смотрели, когда я уезжал…, как на "врага народа", и только сейчас понимаю, чего я тогда натворил…, они же мне поверили, воодушевились…, им же ещё труднее, чем мне было…, потому что я и деревенский, и общаговский, и пацан всё-таки, а они городские, домашние, нежные создания…

— Раскаиваешься? — резюмирует Следователь?

— Ещё как! — вскидываюсь я, — честное слово! Сам себя ненавижу за тот случай!

— Ну ладно, так и запишем, — кивает головой Воспитатель, — на этот раз достаточно.

— А что ещё что-то будет?! — как выжимаемая тряпка скукоживаюсь я.

— Само собой, — кивает в ответ головой Архангел, — и много раз, пока будешь там, на земле, будем тебя "чистить". А что ты хотел таким "грязнулей" и ТУДА?! Что-то Покаянием из тебя уберём, что-то скорбями и болезнями.

— Можно спросить? — по ученически интересуюсь я, — тогда, когда меня из плена азиатского похожего на скелет вызволили, это я за этот случай отстрадал?

— Отчасти да, — кивает в ответ Воспитанница Божьей Матери, — а иначе у нас с тобой и разговора бы никакого не было.

Эпилог, или вывод войск из оккупированной территории

Ну вот, дружище, "проскакал" ты "галопом по европам" и можно ли сказать, что ты много чего про себя понял? Да ну нет конечно! Это же не более, чем по совсем незнакомой стране, например по Индии, проехать на скором поезде…, ну скажем из Бомбея в Калькутту. Ну поглазеешь из окна на джунгли, немного потопчешься на перронах промежуточных станций, сменяющие друг друга пассажиры попутчики