Вепрь-3 - Константин Калбанов

На 'Шустром', часть команды и впрямь спешила закрепить парус, вот только о бегстве уже никто не думал. Одни изначально не собирались никуда бежать, другие уже осознали, что убежать не получится и переполненные злобой как на пассажиров, так и на преследователей, набирались решимости, чтобы встретить свой последний и решительный.

— Начали! — Прокричал Зван.

По этой команде, Соболь и Куница припали к карабинам, пристроившись за щитами, и открыли огонь по обслуге кулеврин. Эти маленькие орудия можно было куда проще и быстрее перезарядить и если заряд окажется картечным, а это скорее всего будет именно так, ведь корабли сейчас сходились для ближнего боя, то бед они понаделают много. Расположены они выше надстроек щуки, так что бить будут над щитами. Главное не дать им больше выстрелить.

Раздались первые выстрелы, которые затем стали раздаваться один за одним. Наличие под ногами качающейся палубы, постоянно меняющаяся дистанция, разумеется вносили свои коррективы и далеко не каждый выстрел достигал цели, но все же попадания были. За короткий срок они расстреляли по одному барабану, при этом израсходовав обслугу. У каждой кулеврины суетилось по два человека, так что вскоре пиратам пришлось задуматься об их замене, что впрочем не заняло много времени, как и перезарядка карабинов у бывших браконьеров. Когда было израсходовано по второму барабану, корабли успели сблизиться на расстояние мушкетного выстрела.

На пирате у бортов уже столпились стрелки, изготавливающиеся к залпу. Дабы не искушать судьбу Зван решил не мешать этому намерению, приказав укрыться и сам выполнив свою же команду. Залп! Дробный грохот свинца по дереву и густой вой проносящихся мимо плотным роем пуль. Но пока не слышно ни стонов, ни вскриков, только злая ругань. Это хорошо, выходит счет пока в их пользу. И дальше бы так.

Не сказать, что Смолет спорол глупость, приказав открыть огонь по уже укрывшемуся противнику. Тут свой расчет. Пока люди на преследуемом корабле ищут укрытие, судном заниматься практически некому, а это выигранное время, которое работает на пирата. Счет идет уже на секунды, так что каждое мгновение упущенное контрабандистами и выигранное им, ему на руку.

— Гранатами бей!

Ватажники похватали уже изготовленные к стрельбе гранатами карабины и быстро припали к прицелу. Расстояние считай на прямой выстрел, разброс минимальный, с нервами у всех порядок, на суше бывало и похуже и то не тряслись как осиновый лист. Хлопки несущиеся один за другим на фоне залпа пиратов звучат как-то не серьезно, а вот эффект… Ни одна граната не прошла мимо цели. Все же у просто таки огромного количества сожженного на беспрестанных занятиях пороха, есть одно неоспоримое преимущество — у стрелков нарабатывается столь необходимые навыки и опыт, что только положительно сказывается на результативности.

Вместе с хлопками разрывов гранат с пирата слышатся крики, переполненные страдания и боли. Странно, если бы это было не так, при такой-то скученности на палубе. Это внесло некоторое смятенье в ряды нападающих, но не сказать чтобы лишило их решимости, потому как гневных криков и ругани ничуть не меньше, а то и больше. Некогда о том.

— Ватага огонь!

Ватажники расположились на юте и баке, так как только их надстройки дотягивают до уровня палубы шлюпа и представляют собой удобную позицию для ведения эффективной стрельбы. Экипаж прячется на палубе, стрелять им бесполезно, потому как они находятся ниже и только зря будут расходовать заряды, создавая ненужный шум. Их черед настанет когда пираты пойдут на абордаж, в этих целях их мушкеты заряжены картечью. Ну, как картечью, рубленными кусками свинца, гвоздей и иного хлама. Стрелки из них так себе, а с таким зарядом они могут не особо заботиться о выцеливании противника, достаточно просто навести ствол в нужном направлении, при палубной тесноте и героических калибрах их мушкетов, самое то.

Находясь в практически идеальных условиях, на малом расстоянии, стрелки тут же начали весьма споро прореживать ряды готовящихся к абордажу. Соболь и Куница разведенные по юту и баку, для большей отдачи, не забывали о том, что их основная задача это кулеврины, к которым уже успели приставить новую обслугу. Впрочем, те не смогли добиться чего-либо путного, слишком мало времени и слишком меткие стрелки, которые уже особо и не целились, ведя огонь практически навскидку и теперь уже без промахов. Шутка, дистанция не больше тридцати метров.

Ватажники отставали по меткости от своих лучших стрелков. В это свою лепту вносили и непривычные условия и нервозная обстановка боя, и то, что противник использовал прикрытия. Это не ют и не бак, где только перила, за которыми не укрыться, но все же не менее трети зарядов достигали своей цели, раня и убивая пиратов, что неизменно приводило к выводу бойцов из строя.

Пираты несли просто огромные потери, с чем им никогда не приходилось сталкиваться. Нельзя сказать, что там собрались плохие вояки, просто они не были готовы к столь плотному обстрелу и скорострельному оружию. Все всегда было просто. Вывалить к борту прицелиться дать залп, дождаться залпа противника, если позволяет время, перезарядиться и повторить все по новой. Всегда. Но только не сейчас. Сначала непонятно как заброшенные на борт гранаты, взявшие свою дань, потом эта стрельба. Контрабандисты не делали залпов, били в разнобой, но казалось, количеству их зарядов не будет конца. Они все продолжали и продолжали стрелять. Основные потери пришлись именно на повторные выстрелы, так как после залпа команда шлюпа поспешила найти укрытие, а после выстрелов противника, снова показались, вот тут-то им и досталось. Они сообразили, что что-то не так, когда выстрелы и не думали прекращаться, а потому вновь укрылись.

Наконец это прекратилось и пираты успев перезарядить мушкеты, посыпали из укрытий, чтобы дать следующий залп. Ни кулеврины, ни пушки изготовлены еще не были, так как к ним не давали подойти стрелки с щуки. Вся артиллерия, включая и кормовые пушки, была расположена на верхней палубе, а потому те кто упорно продолжал их заряжать были вынуждены покидать укрытие и неизменно оказывались под обстрелом. Глупо выцеливать того, кто укрывается, когда есть пренебрегающие укрытием и подставляющиеся под выстрел. Тем более в условиях, когда важно в кротчайшие сроки сократить количество нападающих.

— Пищали, огонь! — Отдавая команду, Зван мысленно обругал себя, ить тем еще запальный шнур подпаливать, да пока он прогорит… Добролюб поди не увлекся бы настолько. Хотя… Эвон в бою у Обережной, им сказывал одно, а сам…

Крепостная пищаль оружие заслуживающее особого внимания. Вес около пуда, ствол длинной больше полутора метров, стреляет фактически маленьким ядром, диаметром миллиметров двадцать пять. Причем стреляет довольно далеко, вдвое против обычного мушкета. Бить из этого монстра с рук или даже при помощи бердыша нечего и мечтать, для того он имеет вертлюг, прямо как на кулеврине. Для их использования в перилах и в фальшборте были проделаны специальные отверстия, это позволяло и с весом справиться и во многом большую отдачу гасило.