Попалась, ведьма! - Елена Михайловна Малиновская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От недостатка воздуха в ушах зашумело. Опомнившись, я глубоко вздохнула. Опять затаила дыхание, силясь умерить бешеное биение сердца.
Спокойнее, Криста, спокойнее. У тебя все получится.
«Криста, не смей!»
А это выкрикнул уже Шейн, и я зло ухмыльнулась. Зашевелились, подельнички? Чувствуете, что ваш план близок к срыву? Ну ничего, мы еще посмотрим, чья возьмет.
Отец вдруг замолчал – и мрак нетерпеливо взбурлил у границ круга. Каким-то неведомым образом я поняла, что это краткая передышка перед финальной фразой заклинания. Значит, сейчас счет идет даже не на секунды – на их доли.
Одновременно с этим огонек свечи стал угасать, словно захлебываясь в подступающей тьме. Очень медленно он пошел вниз, мерцая все слабее и слабее.
Время превратилось в вязкий кисель и почти остановилось для меня. Следующие события уложились в короткий промежуток между двумя ударами зашкаливающего пульса, хотя продлились для меня целую вечность.
С едва слышным шипением пламя свечи погасло. Я вдруг ощутила чье-то ледяное и мерзкое прикосновение к щеке, как будто победившая тьма решила попробовать меня на вкус. Отец начал говорить, но не успел закончить и первого слова, как алые атакующие чары сорвались с моих пальцев.
Я била наугад, лишь мысленно представив отца, поскольку не имела возможности обернуться и встать к нему лицом. Мое заклинание разрезало плотный абсолютно черный мрак так, словно горячий нож режет масло. И в бликах этого огня я увидела нечто такое, что, вне всякого сомнения, до конца моих дней будет являться мне в кошмарах. Это было не живым существом. Это вообще не было существом в прямом смысле этого слова. Некая карикатура на человека – безглазое, безносое, с вывернутыми наружу губами, обнажающими несколько рядов острейших мелких зубов, с ног до головы покрытое какой-то омерзительной зеленой слизью. И оно стояло рядом со мной, в предвкушении раззявив жадный рот.
Судя по болезненному вскрику позади, мой удар не прошел даром для отца. Он закашлялся, но устоял на ногах. И с замиранием сердца я ощутила, как лезвие ножа глубже впивается в мое горло.
Наверное, это конец.
Следующие чары соткались словно против моей воли. Я уже не думала о балансе силы. Демоны, я вообще ни о чем не думала – настолько заполошная паника захватила мой разум. Я просто не могла допустить того, чтобы та гадкая тварь, которую пока еще стояла за пределами круга, прикоснулась ко мне.
Еще одна молния разрезала мрак, теперь ярче и ослепительнее. Создание из нижнего мира недовольно зашипело, и промеж зубов мелькнул длинный раздвоенный совершенно змеиный язык. А затем…
Что-то случилось в комнате. Тьма словно взорвалась ослепительными белыми искрами, и я не сразу поняла, что на самом деле их не существует. Это перед моими глазами замелькали мушки, когда молния ударила в отца, а следом пронзила и мое тело.
Магический разряд был слишком мощным для того, чтобы это мог выдержать обычный человек.
С тихим звяком кинжал улетел в сторону. А следом и отец начал заваливаться на пол.
Понятия не имею, как у меня это получилось. В каком-то диком прыжке я обернулась к нему, попыталась подхватить, но пустое. Мне удалось лишь смягчить его падение. Не в силах удержаться на ногах, я рухнула на колени рядом с ним. С ужасом увидела, как крошечные багровые огоньки пляшут на его груди, видимо, именно там, куда угодили мои чары.
– Папа.
С жалобным всхлипом слово сорвалось с моих губ. Я положила ладонь на его грудь, силясь погасить искры и уже не думая о том, что после этого останусь в полной темноте, где скрывается чудовище.
Отец еще жил, еще дышал. В его глазах, совершенно обычных теперь, не залитых мраком, копились слезы.
– Папа, пожалуйста, прости!
Я сосредоточилась, отдавая ему всю свою энергию. Однажды я помогла Мраку. Обязана помочь и теперь!
– Криста, не надо, – тяжело дыша, прошептал отец. – Прошу. Ты все сделала верно.
Поднял было руку, силясь погладить меня по щеке, но тут же уронил ее. В последний раз вздохнул и замер, глядя быстро стекленеющими глазами куда-то поверх моей головы.
– Папа!
Я не закричала даже – зарычала подобно загнанному в угол зверю. Собрала всю свою силу, какая только была у меня, до последней крошечной крупинки, – и отправила отцу.
Не хватит. Я с тоскливым ужасом вдруг осознала, что моей энергии не хватит. Слишком мало ее у меня осталось.
Неожиданно я ощутила, как в меня вливается чужая сила. Она переходила от меня к отцу так стремительно и мощно, что я слышала, как потрескивает от напряжения воздух.
В этот момент последняя искорка, все еще танцующая на ткани его рубашки, погасла. Комната погрузилась в полный мрак.
«Ничего страшного, – успело промелькнуть в голове. – Отец не закончил читать заклинание. Создание из нижнего мира не сумеет преодолеть круг».
Из тьмы послышались какие-то странные чавкающие звуки. Затем – тонкий вой, медленно, но верно нарастающий до неимоверных пределов.
Я пыталась не обращать на это внимание, сосредоточив всю заботу на отце. Моя сила текла к нему широким потоком, синеватыми бликами ложась на его лицо. Я была готова отдать ее всю до капли, лишь бы он жил! И плевать, что после этого я навсегда перестану быть ведьмой. В этой жизни есть вещи поважнее исполнения детской мечты.
Тьма бесновалась вокруг меня. Рев то доходил до невыносимой громкости, то стихал, но не прекращался ни на мгновение. Он сводил меня с ума, мешал сосредоточиться.
– Хватит! – закричала я, едва не сорвав горло. – Уймись! Иди к той, кто призывал тебя на самом деле! Она твоя законная добыча!
И сразу после этого все прекратилось. Наступившая тишина была настолько полной, что сначала мне почудилось, будто я оглохла вовсе. И в этой ошеломляющем мертвом спокойствии с тихим шорохом под потолок взмыла тусклая магическая искра, сорвавшаяся с моих пальцев. Я вдруг услышала, как отец едва слышно втянул в себя воздух. Его ресницы дрогнули, из распахнутых глаз медленно, но верно исчезала пугающая пустота смерти.
– Папа! – Я едва не зарыдала от облегчения. – С тобой все в порядке?
Отец моргнул опять. Сосредоточил на мне взгляд.
Я попыталась оборвать нить исцеляющего заклинания, здраво рассудив, что самое страшное миновало. Но мгновением раньше рука отца легла поверх моей ладони.
