Оскал Нейлы - Кейт Ринка

Карие глаза посмотрели в его.

— Спасибо… но дальше я сама справлюсь. Пуля, все-таки, не серебряная, — ответила она, морщась от боли. А из уголка губ выкатилась капля крови. — И не такое бывало.

Эрик поймал губами алую каплю и тихо прорычал ей в щеку:

— Могло бы и этого не быть. Какого же черта ты полезла?.. Каспер! Молись… — добавил в конце Эрик, даже не глядя на ликана, но чувствуя его присутствие и его страх по запаху. Если бы он не сжимал руки на Лии, то сжал бы их на Каспере.

— И это вся твоя благодарность? — спросила Лия, еще крепче цепляясь за его куртку и начиная оседать. Но Эрик слишком крепко держал ее, чтобы позволить сползти на пол. — И не смей трогать моих ликанов. Что бы они не сделали, только Альфе и Нейле с этим разбираться.

Эрик сжал челюсть, с большим трудом стараясь согласиться с ее словами.

— Эрик! — уже крикнула на него девушка по имени Дора, привлекая к себе внимание. — Пожалуйста…

— Дора, мне уже лучше. Эрик, отпусти меня. Хватит трястись надо мной, словно я фарфоровая кукла, — раздраженно скомандовала всем Нейла.

На этот раз Эрик решил послушать. Он стал осторожно убирать ладони с ран Лии, которые уже меньше кровоточили, и помог Доре завязать на ее талии "жгут".

— Спасибо, Дора, — сказала Лия, после чего позвала виновника происшествия: — Каспер?

— Я здесь, — сдавленно ответил ликан, находящийся в толпе, которая их окружила.

Лия повернулась на голос и посмотрела на побледневшего ликана, который давился своим ужасом от того, что натворил. Она злилась на него. Сделав шаг в его сторону, но все еще для опоры держась одной рукой за куртку Эрика, Нейла с размаху ударила Каспера по лицу. Тот даже не стал сопротивляться, стойко приняв удар.

Эрик подавил в себе желание сделать с этим парнем то же самое, хотя не мог не согласиться, что во всем случившемся есть и его вина. Не нужно было провоцировать глупого ликана. К тому же, в этот момент он понял, что сейчас не должен вмешиваться в дела Стаи, которая еще не принадлежала ему. В такой ситуации Лия должна указать каждому свое место, а он же сделает это позднее. Иначе, если Эрик даст сейчас волю злости, то Лии уже некого будет воспитывать.

— Если я сказала "нет", Каспер, это значит "нет".

Не прикасаясь к ушибленной стороне лица, но сжимая челюсть от боли, ликан упал на колени и виновато произнес:

— Прости меня, Нейла.

Она смерила его тяжелым взглядом, и только потом ответила:

— Хочу напомнить, что мое слово тоже имеет вес, особенно в отсутствии Пола, который пренебрег сегодняшним вечером.

— Я помню об этом.

— Вот и отлично.

***

Боль… она дергала разорванные нервы. Но Лия не собиралась ей поддаваться. Боль уже давно стала частью ее жизни. Это чувство сложно было научиться игнорировать, но его можно научиться терпеть. И Лия терпела, до ломоты в суставах сжимая пальцами куртку Эрика. И с каждым мгновением боль то ослабевала, то усиливалась, словно таская ее по виражам американских горок. Но еще чуть-чуть, и она пойдет на спад. Такое, хоть и серьезное пулевое ранение, было мелочью по сравнению с тем, что ей приходилось выносить. Только обидно было, что нарвалась на пулю от своего же ликана.

Эрик был шокирован ее поступком. Это было заметно по его глазам, по его поведению, и по тому обстоятельству, что Каспер был все еще невредим. Впрочем, шокированы были все, даже она сама. Только Лия не преследовала цель прыгать под пулю. Она просто хотела, чтобы пуля не досталась Эрику, которому завтра предстояло вытерпеть непростое испытание за них двоих.

Кажется, она спятила.

Несколько минут назад, она хотела прибить этого ликана, сумевшего зажечь в ней такую ревность, которую ей никогда не доводилось испытывать. А минутами позже, она спасает его от ранения. И где здесь логика? Ответ прост — ее не было. Чувства стирали все ее грани. И сложно уже было врать самой себе. Лия не хотела, чтобы Эрику было больно. Глупо? Возможно. Если учесть, что такое ранение для него было сродни комариному укусу. Но выпади ей еще один такой случай, она поступила бы так же, потому что всегда защищала тех, кого любила. А Эрик уже умудрился отвоевать в ее сердце самый большой кусок.

Лия посмотрела на своего наглеца. Его глаза были теплыми и взволнованными. И это после того, как он ворковал с Уной. Вспомнив об этом, Лия снова ощутила укол ревности и злости. Ей совсем не понравилось видеть Эрика рядом с другой женщиной, смотреть, как он прикасается к ней, как целует… Дьявол! Ее учили контролировать многие чувства, но только не ревность. Это для нее было чем-то новым и слишком сильным, как и любовь, такая любовь, которую она испытывала к Эрику. И сейчас, от всех этих чувств, от близости этого ликана, было уже тяжело дышать. Грудь щемило, а пульс никак не желал приходить в норму. Но свою слабость она больше показывать не собиралась. На сегодня было достаточно. Для Нейлы это и без того слишком непозволительная роскошь.

— А теперь извините, но мне нужен свежий воздух, иначе я сейчас задохнусь в такой тесноте, — сказала Лия, отворачиваясь от Эрика и обводя глазами свою Стаю.

Ликаны молча отводили глаза, кто со страхом, кто с непониманием и осуждением.

Лия попыталась сделать шаг в сторону выхода. Но Эрик, кажется, не собирался ее отпускать. Он подхватил Лию на руки. И боль тут же сильнее дернула за растревоженные нервы. Выпуская шипящий стон, она сжала пальцы на его горле и тихо рыкнула:

— Поставь меня.

Но ничего не ответив, он молча понес ее к выходу. Ликаны расступились, и никто в этот раз не стал мешать. Только Дора и Стенли последовали за ними, кому Лия поспешила сказать:

— Останьтесь.

Ее друзья колебались, но к ее просьбе отнеслись серьезно и без лишних повторений. Они остались. У выхода Эрику открыли дверь и придержали, чтобы ему было удобно пройти с ней на руках.

— Эрик, поставь меня на землю, — снова рыкнула она на него, сильнее сжимая пальцы на горле, так что когти до крови врезались в кожу, — поставь, пока я не вырвала тебе кадык.

Этот наглец лишь стиснул зубы, улыбнулся и попытался сказать:

— Детка, никак не пойму, чего тебе больше хочется со мною сделать? Причинить боль или сделать что-нибудь приятное?

Лия зарычала на ликана, злясь от его наглой самоуверенности, у которой были все причины для существования. Но Эрика не волновала ее злость. Он продолжал нести ее и опустил только возле своей машины, поставив лицом к авто, чтобы она могла опереться, пока он открывал пассажирскую дверь. Решив не позволять, чтобы ею распоряжались как куклой, Лия продолжила свое сопротивление.