Пока светит Пламя (СИ) - Медянская Наталия

— Вы хотите сказать…

— Именно. Крачки. Кто-то из тех, кому настолько не нравилась политика Светлого Лебедя, что он пошел на крайние меры. Ну или же просто рвался к власти. Мне кажется, весьма складная получается картина. И на роль мага-отступника вполне подходит этот ваш геронт. В эту схему вписывается даже несчастная убитая магесса. Возможно, ей таким образом просто заткнули рот, чтобы она не донесла до остальных геронтов планы Рилана.

— Но ведь это только ваши догадки!

— Конечно. И эти догадки, если я получу разрешение Ордена, развяжут мне руки и позволят получить допуск к расследованию в самом поместье. А также отсрочить признание виновным Бенедикта Харта. Но здесь мне очень нужна будет ваша помощь, мисс. Как основного свидетеля.

— Но почему я? — вскинулась Кати. — Есть же и другие маги. А на шествии тоже наверняка многие видели, что геронт поставил защиту.

— Потому что вы, — усмехнулся Квадрига, — лицо, заинтересованное найти истину ради спасения вашего брата. И при таком раскладе вам я доверяю больше, нежели кому-то из крачек. К тому же, куда быстрее и проще использовать вас, чем искать недовольных среди окружения геронта Рилана. Или щедро одаренных способностями свидетелей, которые вообще могли бы разглядеть свечение магического щита.

— Щедро одаренных… — эхом произнесла Кати. Получается, Марк и здесь говорил ей правду? О том, что Свет Пламени видят только настоящие маги. Но… как же его слова отцу? Почему он сказал, что Кати бесполезна, как крачка?

Она поняла, что уже окончательно запуталась в происходящем и залпом допила остывший чай.

Дознаватель все это время пристально за ней наблюдал, а потом вкрадчиво спросил:

— Ну так как, мисс Харт? Согласны вы стать свидетелем обвинения и попытаться спасти вашего брата?

Катрина задумчиво покачала кружку в руках. Пожалуй, было заманчиво согласиться на предложение дознавателя. Однако, она все еще не была уверена, что его догадки могут оказаться чем-то значительным. И даже если окажется все так, как говорит Квадрига, насколько сильна в Ордене власть геронта? А если дознавателю просто откажут и не пустят в поместье Рилана? Вот тогда на Бена уж точно постараются как можно быстрее повесить все обвинения.

А еще где-то глубоко в сознании Катрины снова появилось мерзкое ощущение, что если она согласится обвинять крачек, то предаст Марка. И она раздраженно тряхнула головой, досадуя, что все никак не может разорвать связь, образовавшуюся между ними.

— Я… должна немного подумать, — Кати прикусила губу. И внезапно решила, что для начала ей просто необходимо посоветоваться с Морганом. Тот уж точно был заинтересован в том, чтобы вернуть Бена живым.

— Что ж, — Квадрига хлопнул ладонями по столу, — думайте. Я подожду до завтрашнего утра. Боюсь, что на большее времени у нас просто не останется. Приходите сюда же. А если вдруг решитесь раньше, — он широко улыбнулся, буравя Кати холодными глазами, — просто шепните пару слов Просперу, тому книжнику, что живет с Морганом.

И, пока она в очередной раз удивленно хлопала глазами, встал со стула и добавил:

— В целом Наследники, конечно, ребята неплохие, мисс Харт. И в чем-то даже привлекательные. Однако, будьте благоразумны. Любое нарушение закона — и я буду вынужден вмешаться. Такая уж работа. Всего доброго.

Квадрига приподнял шляпу и бросил на стол несколько медных монеток. А потом развернулся и, заложив руки за спину, не спеша отправился к выходу. Трактирщик проводил его напряженным взглядом.

Когда за спиной дознавателя, мелодично звякнув колокольчиком, закрылась дверь, Кати глубоко вздохнула. Покачала головой и снова уставилась в окно, переваривая услышанное. Раньше, до поездки на Миллендау, она никогда даже не задумывалась, что среди магов могут быть какие-то разногласия. Стая оборотней-птиц всегда представлялась ей нерушимым монолитом, накрепко спаянным служением магии и людям. Понимание собственной наивности снова накатило на Катрину и опалило жаром щеки. “До чего же неприятно осознавать, какая ты была, в сущности, дурочка,” — пробормотала она себе под нос, а потом внезапно вспомнила. Последний сон; рыдающая от собственной беспомощности Филиппа.

— Блохастые твари. Как можно было быть такими глупцами, чтобы им поверить? Всерьез решить, что с волками можно о чем-то договориться?!

Филиппа смахнула слезы, а потом перехватила пристальный и полный жалости взгляд своего верного. И тотчас поняла. Поняла, что предали их вовсе не волки. И со смертью Гленна власть лебедей над Стаей стала чуточку меньше.

Кати судорожно выдохнула, стараясь не расплакаться от внезапного сострадания к женщине, уже давным-давно покинувшей этот мир. Кем она была? Почему приходила в сны? Пожалуй, теперь Кати уже об этом не узнает. Да и какой смысл, если магия все равно уходит? Неужели глупые птицы в борьбе за власть своими собственными руками убили волшебство?

Почувствовав, что на глаза все же наворачиваются слезы, Кати поднялась. Не хватало еще разреветься на виду у незнакомых людей. Она вопросительно посмотрела на трактирщика, дожидаясь расчета, но тот только покачал головой и указал пальцем на монетки, оставшиеся на столе после ухода дознавателя. Кати, горько улыбнувшись, кивнула хозяину и вышла на улицу.

Квартал Кати был незнаком, и, справившись по дороге, в какой стороне находится Храм, она пошла в том направлении. Нет, близко подходить к церкви она, конечно, не собиралась. Просто надеялась узнать улицы, по которым они шли с Юльке, а там уж и вовсе не составляло труда найти обратную дорогу к дому Моргана. А еще Кати осторожничала и то и дело вертела головой, примечая, не покажутся ли где доспехи Воинов Пламени или же белые симары крачек.

Ей повезло, и, отыскав знакомую дорогу, Кати беспрепятственно прошла по городу. Оставалось совсем немного — миновать небольшую площадь, к которой вела аллея, обрамленная каменными колоннами и мраморными скамейками, а за ней уже начинался квартал ученых. Кати прибавила шагу, но еще на подходе к площади услышала голоса. И один из голосов — громкий и истеричный — перебивал другие, премерзко отдаваясь звоном в голове. Кажется, кто-то что-то выкрикивал о магии. Хор приглушенных голосов возроптал в ответ, но слов Кати не разобрала. Она встревоженно нахмурилась и решила как можно скорее добраться до дома.

Выйдя из аллеи, девушка ввинтилась в невесть откуда взявшуюся толпу. Работая локтями, постаралась быстрее преодолеть препятствие, но на полдороге все же бросила заинтересованный взгляд туда, куда было направлено все внимание окружавших ее горожан.

Худощавый бородатый мужичонка в простой одежде, стоя на крыльце одного из домов, возвышался над толпой. Он крутил головой, бурно жестикулировал и возмущенно потрясал редкой седой бороденкой.

— И эта погань, — тощая рука взметнулась и ткнула крючковатым пальцем в толпу, — она ведь где-то в городе! Проклятые волки таятся среди почтенных горожан, прикидываясь овцами. Братья и сестры, будьте бдительны! Смотрите по сторонам и не думайте, будто знакомые и родственники никогда не смогут предать Света Пламени!

Толпа возбужденно взревела.

— Может даже, — оратор, понизив голос, прищурился, — они сейчас здесь, среди нас. Так вот, услышьте меня, мерзкие звери! Гниль и тлен на теле нашего города! Услышьте и передайте другим! Мы, честные хоррхолцы, никогда не простим вам убийства Светлого Лебедя! Никогда не простим того, что делается со Сферой в нашем Храме, даже если те, кто напрямую призван охранять Пламя, сложили крылья и ничего не делают! На вас падет святая месть! Это говорю вам я, Ивар, с сегодняшнего дня — охотник!

— Охотник! Да-а! — завизжала над ухом Кати дебелая дама в полинявшем чепце. — Нам нужны еще охотники!

— И нам нужна Охота! — подхватил ломающийся юношеский голос неподалеку.

Вверх взметнулись кулаки, и толпа принялась скандировать "О-хо-та!". Кати затравленно посмотрела на горящие возбуждением потные лица, бросила последний взгляд в сторону тощего смутьяна и принялась снова протискиваться сквозь столпотворение орущих горожан.