V – значит Вендетта - Sabrina Morgan
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не плачь, – в полтона попросил он, осыпая губы и шею нежными, невесомыми поцелуями. – Я рядом. Молю, только не плачь…
Сердце болезненно сжалось в диком спазме. А что, если бы он не успел? Я бы не вынесла, не смогла простить. Он бы тоже не простил…
Мы просидели в таком положении около пяти минут, пока мои истошно-жуткие рыдания не превратились в тихие всхлипы. Поняв, что я прибываю в более умиротворённом состоянии, Стефано бережно подхватил меня на руки и, плотно прижимая к груди, направился в сторону запасного выхода, дабы не придаваться огласке.
Погрузив на пассажирское, мужчина заботливо укутал меня в громадный пиджак, дабы не испытывала неловкость и дискомфорт, после чего занял водительское место и ещё с полминуты глядел в одну точку.
Я молчала. Молчала, подавляя всю ту боль и отчаяние, что испытала и испытываю на данный момент.
– Скажи что-нибудь, скажи хотя бы слово! – Стефано не выдержал, в порыве гнева и агрессии ударив по рулю автомобиля. – Что, если бы я не успел?! Ты не имеешь ни малейшего понятия как бы это гложило меня всю оставшуюся жизнь!
– Прости… – закрыла лицо руками я, глотая подступающие стоны. Завидев очередной приступ расстройства, мужчина крепко обхватил мою руку массивной ладонью, демонстрируя, что он мне не враг.
Как он узнал моё местонахождения? Как успел появиться в самый последний момент и что самое важное, несут ли в себе что-то важное его же слова? Я запуталась.
– Ты даже не представляешь, какие чувства я испытал в тот момент, – одними гулами прошептал он.
– Какие? – нерешительно подняла взгляд я и встретилась с металическими тусклыми радужками. Они словно потемнели на три тона, из-за чего наводили больший ужас.
– Страх. Дикий страх… – заключил Эспозито.
Меня словно осенило. Неужели Стефано способен на проявление столь несвойственного ему чувства? Неужели этот человек способен бояться? Всегда стойкий, бесстрастный и непоколебимый мужчина оцепенел от увиденного ужаса? Не могу поверить…
Глава 19.
Когда вспышка гнева и ярости иссякла, Стефано надел на себя привычную маску холодности и расчётливости, после чего мы выдвинулись в путь. Не знала и не имела ни малейшего понятия, куда мы направляемся, но мне было глубоко плевать. Стефано неспособен навредить, не способен причинить боль, унизить и обидеть. Если бы он хотел, то сделал бы это намного раньше. Я уверена.
Мы ехали медленно, жутко медленно, от чего меня время от времени укачивало и убаюкивало. Он не отпускал меня. Всё так же держал за руку, обхватывая миниатюрную ладошку длинными пальцами. Признаться честно, от этого мне становилось спокойнее. Душа прибывала в состоянии покоя, потому что чувствовала, понимала, что рядом есть тот, кто в случае чего сорвётся с места и придёт на помощь, невзирая на свои дела и планы. Неужели Эспозито действительно сорвался со светского мероприятия, оставил шикарную даму, с которой, вероятно, намечалась дичайшая, полная приятностей ночь? Он устремился невесть знает куда на мои поиски? Как он узнал, где конкретно я провожу вечер и, что немаловажное, с кем?
В голове назревала тьма вопросов, но задать их я не решалась. Возможно, Стефано не отошёл от приступа злости, от чего внезапные расспросы могут спровоцировать прошлый механизм и вывести его на негативные эмоции.
Он привёз меня к себе. Просторная пустующая квартира встретила всё тем же привычным шипровым ароматом и душистой мятой. Стефано передвигался вслепую, уверенно шествуя по окрестностям собственного жилища и не выпуская меня из своих рук. Тяжело было ориентироваться в квартире, где довелось побывать всего раз. Но я полагалась на знания хозяина. Почему он не включит свет? Снова эти непонятные причудливые странности.
Усадив меня на мягкий диван, Стефано присел напротив, крепко сжимая в ладонях мои холодные руки.
– Как ты себя чувствуешь? – глядя мне прямо в глаза, задал вопрос Эспозито.
– Всё в порядке, – потупила взор я.
– Я вижу тебя насквозь, Вивьен, – бесстрастно молвил брюнет, закатывая рукава чёрной рубашки. Она больше походила на ненужную поношенную тряпку. Совершенно непригодна для дальнейшей носки.
– Это лишнее, – попыталась отстраниться я, но он не позволил. Мужчина одним рывком притянул меня к себе, внимательно рассматривая посиневшие запястья, разбитую губу и бледную шею, на коже которой красовались яркие выраженные ранки от острых ногтей. Стефано замер, нервно сглатывая слюну и переваривая увиденное. Удивлён? Но ведь это очевидные признаки насилия и борьбы.
– Он сделал тебе больно, – злостно скрипя зубами и сжимая тонкие запястья, выдвинул доводы Эспозито.
– Нет, – я отрицательно покачала головой, не желая, чтобы мужчина испытывал угрызений совести.
– Прекрати лгать мне! – резко сорвался на крик брюнет, болезненно заламывая левую руку и вжимая в кожаную обивку. – Я похож на идиота?! Скажи, Вивьен, я по-твоему идиот?!
– Нет! – вскрикнула я, ощущая, как трещат хрупкие кости.
– Какого чёрта ты вообще заявилась в этот бордель?! – не прекращал рычать и щемить Стефано. – Какую цель преследовала?! Почему позволила прикоснуться к себе?!
– Я была не в себе! – панически воскликнула я, не зная, куда себя деть.
– Дура! – гневно зашипел он. – Я из тебя всю душу вытрясу, если ты сделаешь один неверный шаг без моего на то одобрения! Поняла?!
– Я не твоя собственность! – прикрывая голову свободной рукой, заявила я.
– Ты моя! Ты не смеешь отказывать мне в чём-либо! – ревел Эспозито, подминая под себя и чрезмерно зажимая мои руки над головой. – Никто не смеет посягать на то, что по праву принадлежит мне! За подобное самовольство я убиваю, страшно, безжалостно и жестоко!
– Ты пугаешь меня! – тихо прохрипела я, чувствуя, как по щекам скатываются очередные предательские слёзы.
– Страх порождает уважение, – едко усмехнулся брюнет. – Рад, что ты питаешь ко мне высшие чувства.
Стефано склонился к моей шее, жадно впиваясь в нежную кожу острыми, как лезвие зубами. От болезненных ощущений я неосознанно поёжилась, но стерпела, боясь проронить хотя бы слово. Эспозито не излучал той нежности и трепетности, как ранее. Напротив, действовал резко, бесцеремонно, ненасытно кромсая меня, как кусок мяса. Кромсая, как дикий зверь свою жертву.
– Остановись, – шептала я сквозь ком в горле.
– Не желаю видеть на твоём теле отпечатки чужих грызнях рук, – рычал брюнет, каверзно и раздражитель, сдавливая хрупкие оголённые рёбра. Силы окончательно иссякли. Я не сопротивлялась, как делала это часом ранее. Он словно подавил всевозможные эмоции, принципы, побуждающие к действиям. Подавил всю меня.
Сколько длится данная пытка? Почему я не испытываю звериного страха и ужаса? Беспомощна, безоружна, полностью в его власти неспособная абсолютно
