Мечи свою молнию даже в смерть - Игорь Резун

– А вам, между прочим, от меня и нашей организации ЗА ЭТО огромное спасибо! – деликатно заметил документовед.

Медный резко обернулся к нему.

– А сами-то вы кто? Бессмертный? Маг первой степени? Этот, как его… Завулон?!

Человек в костюме с ромбиком на лацкане скрипуче засмеялся. Даже отвернулся. И, отвлекая этим внимание Медного, странным, совершенно неуловимым жестом достал из глубин своего пиджака плотное удостоверение в малиновой обложке и поднес к глазам Медного.

– Лукьяненко начитались? Нет… Я просто полковник. Александр Григорьевич Заратустров, хотя крещен Афанасием… Начальник Сибирского Территориального Отделения Спецуправления «Йот» ФСБ России.

– Чего… йог? – все еще не веря своим ушам, переспросил Медный. – Йот-йог… Ха-ха!

– Ну, ладно, – коротко обрезал полковник. – Так, орлы, чтобы это было в последний раз! Тренировки по пространственной материализации только в тренажерном зале или на полигоне. Понятно? Там хоть слона материализуйте. Разойдись! И по домам, документоведение учить! Зачет не принят. Все.

Они моментально все снова обратились в хохочущую, беспорядочную толпу, в которой сразу потерялась и серьезность Шкипера, и меланхоличность Лис, и строгая медлительность Сони. Разбирали обувь. Лис, закатав штанины, натягивала снежно-белые носочки. А полковник Заратустров, дав кому-то пару указаний негромким голосом, снова оказался перед Медным и проговорил:

– «Есть много, друг Горацио, на свете, что неизвестно нашим мудрецам…» Может, Андрей Юрьевич, закатимся в какое-нибудь местечко уютное, а? Водочки выпьем, по нашему русскому обычаю, под пельмешки.

– Можно и водочки, – вздохнул Медный, – после такого-то спектакля. Фу-у… Как я за телевизор-то испугался!

На улице полковник приветливо распахнул перед ним дверцу «Москвича-Алеко» светло-кофейного цвета. Такой автомобиль вполне приличествовал отставному армейскому пенсионеру с тремя звездами, коротающему дни в пыльной скукоте вузовской кафедры. Заратустров сел за руль и газанул. Машина на удивление хорошо шла, ничуть не оправдывая свое прозвище «Калека», данное ей российскими автомобилистами. Вел он машину легко, почти не глядя в зеркальце заднего обзора, и болтал все время о каких-то пустяках: о картошке, которая в этом году уродилась мелкой; о трубах в домах, которые ноют по ночам; о каких-то досках… И только когда они подъехали к кирпичному зданию на углу Красного проспекта и улицы Коммунистической, в подвале которого действительно находилась пельменная, Медный сообразил: в салоне машины не было привычного рычага КПП! Вернее, он был, торчал, украшенный псевдоянтарной шишкой с впаянным туда паучком, но за всю дорогу полковник ни разу не коснулся его! Видимо, полковник легко прочитал удивление, отразившееся на лице Медного.

– Это немного другая система, – небрежно заметил водитель чудо-машины. – Дифференциальный преобразователь момента вращения… В одном закрытом КБ сработали. В общем, неважно. Нуте-с, пойдемте.

Внизу, в зале пельменной, вкусно пахло свежими салатами, свинкой и горячим маслом. За обтянутыми фальшивой виноградной лозой беседками почти никого не было – ранний час, хоть и вечерний. Выбрали самый дальний уголок. Заратустров ничего не стал заказывать, а только кивнул массивной, ширококостной, с русой тяжелой косой, официантке, бросив тихонько: «Лизанька, давай!» – и на столе появились пельмешки отварные в коричневых горшочках, две порции салата из свежих огурцов и папоротника, тарелочки с нежной семгой в луковом околечье, запотевший графинчик с водкой, напоминающий химическую реторту, и блестевшие хирургическим бликом столовые приборы.

– Мельхиор… – задумчиво протянул Заратустров, взвешивая на ладони изящную вилку. – Ну, давайте, что ли, по первой… за знакомство!

Выпили. Закусили пельменями, взрывающимися в глотке раскаленным мясным соком. Медный рассеянно хрустнул луком.

– И все-таки я ни ч-черта не понял! Это что у меня за спецкоманда такая? Почему они раньше молчали? Почему я их на семинары из-под палки загоняю? То им выспаться охота, то в ночном клубе угорят…

– Ну, это у них возрастное, – утешил Заратустров. – Ребята ж молодые.

– Ага. Молодые маги.

– Видите ли, Андрей Юрьевич… Что такое, строго говоря, паранормальные или магические способности? Это физико-химические особенности организма, помноженные на психические способности мозга и доведенные тренировками до немыслимых пределов. А точнее, они просто выходят за рамки искусственно установленных пределов, которых на самом деле не существует. Ну, давайте, по второй – за возможности! Ваше здоровье! М-да… Итак, вот вы, например, знаете, что нормальное, здоровое тело энергией, выделяемой клеткой в результате обмена веществ, повышает температуру воздушной оболочки этого тела, на расстоянии примерно двух миллиметров, на 0,087 градуса по сравнению с температурой окружающей среды.

– Ну да, логично. И что?

– А если бы этот процесс обмена веществ происходил бы в миллион раз интенсивнее? Тогда и температура повышалась бы в полмиллиона раз сильнее. Верно?

– Но ведь это невозможно! – Медный даже стукнул по дереву стола вилкой. – Клетки… да расплавятся они, сгорят к чертовой матери!

– Да? – Полковник аппетитно повозил семгу в соусе. – А вот вы знаете, например, что Белая Смерть, Сонечка ваша, способна гулять босиком, погрузившись по щиколотку в мартеновский расплав. Мы, ради любопытства, в плавильном цеху Кузнецка это устроили. Без особой помпы, конечно… И ничего ее ножкам не было.

– Угу. А когда я их весной по битому стеклу учил ходить, она все ножки боялась поранить… Вот как, оказывается!

– Да, боялась, – подтвердил Заратустров. – Потому что она не знала предела своих возможностей. Вы сделали великое дело – переломили у многих психологические ограничители. До конца.

– Черт… Все равно, это не-воз-мож-но!

– В ПКМ, как вы любите говорить, – заметил полковник, – действительно невозможно, а в Волшебной Картине Мира – запросто. Нет, давайте-ка еще выпьем… За вас! А теперь вернемся к магическим способностям. Они могут быть результатом только двух процессов – систематических тренировок организма на уровне физиологии, но под строгим контролем психики, и наследственных мутаций, зашифрованных в каком-то неизвестном узле ДНК, иногда так и не проявляющихся за всю жизнь.

Заратустров помолчал немного, видимо, оценивая послевкусие водки, дорогой и хорошей, ибо она не горчила, не жгла, а мягкой теплой вихоткой протирала горло. Он откинулся на красные подушки, расстегнул пуговицу воротника и расслабил узел безыскусного темного галстука.

– Нет, вы поймите меня правильно, Андрей Юрьевич… Они обыкновенные ребятишки. И по клубам могут повеселиться, и на занятия проспать. Потому как они пока не активированы. Для активации надобны особые обстоятельства и крайняя необходимость.

– И что, даже родители не знают? Об их способностях?

– У них НЕТ РОДИТЕЛЕЙ, – усмехнулся полковник.

Медный чуть не выронил на тарелку уже разжеванный пельмень.

– Как?

– Нет, конечно, не совсем так. Есть у них и родители, и бабушки с дедушками, и метрики… Э-э, только не всегда это биологические родители. И не всегда эти родители об этом знают. Дело техники. В наше-то время!

– Но…

– Господи Боже, Андрей Юрьевич, я вас умоляю! Простейший гипноз, суггестия. Плюс документики хорошие, чтоб лишних вопросов не возникало. Дело в том, что эти ребята свезены из самых разных мест страны. Из приютов, домов малютки, приемников… Отбор шел тогда, когда им был годик, может, три. Эх! – Заратустров рассмеялся шершаво. – Я тогда еще капитаном был, да… Вот ту же Белую Смерть мы нашли в тундре. В упавшем вертолете. Мороз минус пятьдесят два, это у Оймякона. Погибли все. А она выжила. И никакого обморожения. То же и с Су Ян. Ее мать, кореянка, согрешив с кем-то, родила тайно, в деревне, и в землю ребенка закопала…

– К-как?

– А так. Обыкновенно… Лопатой, – полковник задумчиво прожевал семгу. – На глубину примерно метр. Бабка утром в баню пошла, а там все в крови. Ну, она и к невестке. Та призналась. А у бабки ноги отнялись, но она поползла и начала руками землю рыть. Разрыла, а там, из чернозема, – ручонка детская. И шевелится. Вот и все. Не задохнулась, так как комья крупные были, и не переохладилась – май на дворе стоял. В общем, живет теперь Су Ян. У Ивана вот другая история. Восемьдесят пятый – теракт в Израиле. Взорвали автобус с русскими эмигрантами. ИМ же неважно, чьи это евреи… В общем, Ивана взрывной волной выбросило. Не сразу и нашли. Технически сложно было в Союз перевезти, но эту проблему решили через СВР.

– А Данила? – с неподдельным интересом спросил Медный.

– Данила?! Энергетический Танк? О, это очень колоритная история. Восемьдесят девятый, Забайкалье. Медведь-убийца, шатун, уничтожил двенадцать человек в леспромхозе: кому башку откусил, кому кишки выпустил. А дети в лес ушли. Так вот, нашли двоих, уже мертвых, – шатун полакомился.