Якудза из другого мира 10 - Алексей Владимирович Калинин

В общем, приятного было мало, но мы всё-таки справились!

Матч с Минори шел на равных. Если мы выигрывали очко, то тут же они отыгрывались. Если же они получали преимущество, то мы сразу же выравнивали счет.

Не могу сказать, что наши противники плохо подготовились. Нет, битва была на равных. Другие команды уже закончили свои игры, а мы всё продолжали бой. Оммёдо следовало одно за другим. Мы стали единым целым. Стоило только мячу в воздухе начать менять свою составляющую, как один из нас тут же бил в ответ оммёдо, а следом лупашили уже по мячу. Перелетая через сетку, он снова менял свой вид на другой.

Коварный волейбол, я бы так его назвал. Мы уже были сырые с головы до ног, кто-то мог даже похвастаться синяками и шишками.

Но всё-таки, на последнем, контрольном ударе мы взяли верх!

Минори сам подавал. От его мощного шлепка мяч взмыл в воздух и полетел в нашу сторону. В воздухе он потемнел и явно начал принимать форму камня. Если попытаться отразить сейчас, то можно отбить руки, а мяч всё равно упадет на нашу сторону.

На лице Минори возникла тень улыбки. Он уже понял, что можно радоваться — каменный мяч редко кому удавалось отразить.

На принятие решения было всего несколько мгновений.

— Уроки Ягуара! — выкрикнул я и первым выпустил фаербол по летящей цели.

— Принято! — выкрикнули мои друзья.

Уже каменный мяч получил первый удар фаербола. От моего попадания он подпрыгнул в сторону. Тут же по нему попал фаербол Кацуми. Каменный шар подлетел выше. Фаерболы Шакко и Малыша подкинули его ещё на полметра. Следующими ударами мы заставили каменный мяч перелететь через сетку.

А ведь я упоминал, что как только он перелетает, то сразу меняет свою составляющую?

Вот стоило только каменному мячу пересечь линию сетки, как он тут же стал водяным. Насмотревшийся на наши перекидывания Минори тоже решил сбить мяч. Но в пылу азарта забыл о переходе.

— Не-е-ет! — выкрикнула Харука Кобаяши, когда фаербол устремился к водяному шару.

Огненный снаряд как в замедленной съемке пронзил пузырь и расплескал его в разные стороны. Мгновением позже в этом место ударило замораживающее оммёдо, которое выпустил Тетсуя. Он не успел всего лишь на миг. Ледяная магия заморозила брызги, которые шквалом обрушились на команду Минори. Ребята отвернулись, закрывая головы от возможных порезов холодными осколками.

— Победитель — команда Такаги! — донесся усиленный оммёдо голос преподавателя, следившего за нашей игрой.

Мы вздернули руки вверх. Надо было видеть, как обрадовался Тигр на трибунах. Он буквально заплясал вместе с Киоси на ступеньках арены. Сэнсэй улыбался себе в усы. Отец и мать Кацуми с улыбками хлопали в ладоши. Даже семейство Дзиро сегодня было на ступенях. Такамото упросил взять его и сына на соревнования. Мне оставалось только пожать плечами — если хотят посмотреть, то почему бы и нет. Как раз сейчас Железный Шмель пытался попасть худыми ладошками друг по другу.

— Мы молодцы! — выкрикнула Шакко. — Наконец-то мы опередили Минори и его банду!

— На время, рыжая! — буркнул Минори в ответ. — Только на время!

На легкую атлетику пошли мы с Кацуми. Шакко и Малыш отправились на спортивное ориентирование. Ну а что? У кицунэ имелись навыки выживания среди дикой природы, а от Малыша всё равно мало пользы на дорожке. Пусть и с обучением Змея, но он всё равно отстал бы от общей массы бегунов. А так… Пусть прокладывает дорогу вместо бульдозера, а кицунэ будет показывать — куда именно нужно двигаться.

На пятикилометровой дорожке разрешалось использовать любое оммёдо для набора скорости. Кто-то создал огненного коня, кто-то сделал подобие каменной птицы. Мы же с Кацуми использовали то самое оммёдо воздушных вихрей, которому научил нас Змей.

Все сорок человек замерли на стартовой линии. Как только прозвучали команды и выстрел в воздух, веселая толпа рванула вперед.

Конечно же сначала вырвались те, кто сделал себе при помощи оммёдо больших зверей и птиц. Однако, они не учли всего коварства организаторов! Как только остались позади первые пятьсот метров и все участники пересекли линию старта, так сразу же сверху посыпались нейтрализующие оммёдо стрелы!

То есть, чем больше было магии на предмете передвижения, тем лучшими целями они являлись для организаторов. И уже покатились по земле те, кто скакал на огненных лошадях. Упали те, кто взмыл в воздух на каменных птицах.

Стрелы-молнии жалили безжалостно, уничтожая созданное оммёдо. А сделать новое мешали пробегающие мимо люди. Да и если создавалось новое, то в него тут же впивались три-четыре стрелы и уничтожали.

Наши же с Кацуми воздушные вихри скользили по асфальтовой дорожке так быстро, что вскоре мы оставили хорошо позади основную массу бегущих.

Конечно же по нам стреляли. Но надо было видеть наш бег! Техника молнии, когда всё тело под воздействием электрических разрядов ускорялось и восприятие увеличивалось в разы, это было нечто. Да, это почти то же самое, что и эликсиры господина Ицуми, но с другой стороны — если эликсиры забирали энергию, то тут энергия била через край.

Мы скользили так быстро, как только могли скользить два тела, идущие впереди всех. Ветер не то что свистел — он выл в ушах, стараясь хотя бы на чуточку замедлить наш бег. Стрелы-молнии летели в нас, но куда там — мы были быстрее.

Мы мчались так, что могли бы опередить и пулю, если бы задались такой целью.

Позади слышались крики, хлопки и редкие стоны. Похоже, что обстрел молниями проходил по всему бегущему фронту.

Впереди показалась красная финишная ленточка. Там уже подпрыгивал на месте Киоси. Как только ему удалось прорваться?

Я взглянул на Кацуми. Она блеснула глазами в ответ. До финиша оставалось пара сотен метров.

— Я люблю тебя!!! — прокричал я на бегу.

Мы двигались с такой огромной скоростью, что последнюю букву я произнес уже сметая грудью ленточку.

Кацуми улыбнулась и кинулась мне на шею, когда мы наконец остановились.

— Победу в атлетическом соревновании одержала команда Такаги! — прогремел голос преподавателя.

К нам подскочили Киоси, Тигр, родители Кацуми. Сэнсэй степенно подошел и поздравил с победой. Не обошлось и без семейства Дзиро. Железный Шмель похлопал меня по груди. Правда,