И маги могут быть королями - Николай Андреев

– Да слышим мы тебя, Франц, слышим, - хором ответили трое магов, таких же старых, как и Франц. - По какому поводу устроил переговорное колдовство?

– Гиз, Конрад, Генрих, вы одни?

– Думаешь, боевых магов часто посещают в центральных замках? - засмеялся маг с эспаньолкой, в серой мантии.

– Я как раз по этому поводу и вызвал вас. Всем вам "нравятся" алые маги?

– А ты сам как думаешь? - отозвался маг в коричневой мантии, с густой седой бородой.

– Как и мне. Предложил мне тут граф Мишель, - Франц махнул в сторону Филиппа. - Кое-что устроить по этому поводу.

– Тысячу лет потомку маршала Энрике! - воскликнул третий, похоже, самый нетерпеливый маг в чёрной мантии и с заросшим лицом. Он явно не брился уже неделю.

– Поддерживаю. Так вот, в течение пяти дней нам понадобятся боевые маги.

– Малый коронный дворец штурмовать вы там собрались, что ли?

– Нет, намного лучше: барон решил поднять знамя потомков Энрике над Дорожным замком. И... спустить лишнее, реджинальдистское.

– Это что, мятеж? - опять подал голос самый нетерпеливый.

– Нет, это возрождение Королевства, Генрих, - мечтательно произнёс маг с эспаньолкой.

– Да, ты угадал. Так что, вы с нами или против нас? Помните, что здесь не будет третьей стороны, и отсидеться по замковым башням вы не сможете. Помните, как поступили с Архимагом?

– Помним, помним. Дай секунду подумать. Твой граф, он как, решил самостоятельно нос утереть Реджинальду, или на примете у него кто есть? - спросил Конрад, нахмурив лицо.

– О Сегюрах и герцоге Сагирина ты, надеюсь, слышал?

– Получается, сеньор моего рыцаря тоже по вашу сторону Кровавого брода? - Генрих решил выяснить все подробности.

– Да, может, не только он.

– Так что, вы согласны?

– Друзья, как вам перспективка? - Гиз посмотрел куда-то в сторону.

– Чую, быть второму Кровавому броду, - улыбнулся Конрад.

– Кровавый брод - и без нас? Непорядок! - поддержал шутку Конрад.

– Тогда мы вас тут ждём. Надеюсь, не надо просить связаться с соседями вашими?

– Обижаешь, Франц. Удачи вам, и да поднимется стяг Энрике! - обычное среди огнаров пожелание удачи, появившееся после побед маршала Энрике Мишеля.

– Удачи, и да не опустится меч Сагирин!

– Удачи! Главное, чтобы соседние рыцари поддержали вашу идею. - Франц задул одну из свечей. Облачко дыма рассеялось - контакт прервался.

– На них можно положиться? - Филипп не доверял магам. Ну, кроме Франца.

– Пока мы сражаемся против Реджинальда, алых магов, а за нами идут Сегюр и Сагирина - то да.

– Кстати, а почему ты не можешь сообщить другим магам об этом?

– Видишь ли, Филипп, - Франц убирал свечи в небольшую коробку, обитую чёрной тканью. - Мы можем общаться только на определённом расстоянии. Маги, с которыми я только что разговаривал, сообщат следующим, те - ещё кому-то, и так далее. Я не думаю, что кто-нибудь из них нас выдаст, а если такое и произойдёт, то будет слишком поздно: над Дорожным замком будут развеваться только флаги графов Мишель. Или не графов, а королей? - Франц смотрел прямо в глаза Филиппа.

– Я, честно говоря, пока это не решил, хотел спросить твоего совета, - замялся барон.

– А что, неплохо звучит, Великий герцог Филипп Мишель, а? Ещё можно будет стать кронгерцогом или кронпринцем.

– Всё-таки Великий герцог как-то получше звучит.

– Вот и славно! Надо будет в ближайшие дни подготовить послания народу, что-нибудь вроде королевских манифестов. Там должно быть указано, что ты отделился не от Королевства или престола, а от Реджинальда. Большинство поймут и оценят. Надеюсь, что герцог Жаке пока не будет начинать войну.

– Это вряд ли, Франц, они же всегда были верны присяге Огнарам.

– Да, Огнарам, но не Реджинальду. Ты что, зря учил родословные огнарских владык, сразу забыв о родстве Жаке и королевской фамилии?

– Точно! Думаешь, они могут предъявить свои претензии на трон? При живом Фердинанде?

– Да, а ещё Сегюр, Эр-При и Сагирина, не зря же на и гербах сверкают короны и молнии? - элементом гербов Сегюров и Эр-При были короны, означавшие их родство со старшей ветвью Огнаридов.

Род Сагирина был в родстве с младшей ветвью, и именно поэтому на его гербе была молния. Теперь, по сути, за королевский престол могли схлестнуться целых пять родов, если считать Фердинанда и Реджинальда. Филипп уже предчувствовал грандиозную войну. Жаль, что не только он один мог придти к таким же выводам.

– Ну что ж, сыграем в "смерть короля"? - заговорщицки спросил Франц.

– Сыграем. Только, боюсь, придётся достать ещё несколько досок для игры...

Южная Аркадская империя. Северные отроги Партафских гор.

Южная армия встала лагерем у деревни Симмада, что на самой границе с Блистательной Партафой. Сюда же прибыла и армия Фердинанда, официально ставшая Первым огнарским добровольческим корпусом или, как шутили аркадцы, "поди-ка". Из-за этой клички уже случилось несколько больших драк и одна поножовщина. К счастью, ни один аркадец не погиб. Ну не считаться же аркадцами восьмерых айсаров, просто исполосованных огнарами?

После этого случая Андронику и Фердинанду пришлось повесить самых буйных. Спросите, почему именно Андронику? Ответ очень прост - Иоанн Дука назначил его стратигом Южной армии, после невероятно быстрого прибытия в столицу принца огнаров. Всего за неделю.

Тридцать восемь тысяч пехоты, двенадцать тысяч лучников и семь тысяч конницы теперь были в полном подчинении Ласкария. Это обрадовало бы любого, но не дрункария. Ещё бы, ведь он ждал подхода партафской армии: ста двадцати тысяч воинов, не считая конницы и лёгкой пехоты. К султану Аббасу подошли наёмные отряды тарнов, унгуртцев и мидратов.

А ещё он смог заручиться поддержкой Каганата. И получил от него тридцать тысяч конницы. Сам ход войны складывался далеко не так, как хотелось Андронику. Иоанн Дука обещал стянуть к южной границе Северную и Центральную армии, но они подойдут ещё нескоро, через месяц-полтора. Слава Аркару, что хотя бы есть огнары! Их хоть и немногочисленная, но зато храбрая тяжёлая конница решит исход предстоящей битвы в пользу Аркадии.

А то, что битва будет, и притом очень скоро, никто не сомневался. Аббас первым объявил войну Ватацу и двинул все свои орды к северной границе Партафы, намереваясь "под шумок" захватить богатый диоцез Центрия. Это дало возможность Андронику занять оборонительную позицию.

С самого утра весь лагерь был на ногах: готовились к битве. Андроник, переговорив с Фердинандом, решил занять оборону у деревни.