Герои космодесанта - Грэм Макнилл

Джерард снова включил свой ауспик, в другой руке все еще держа наготове дымящийся болтер.

— Это не все! Враг заходит к нам в тыл со стороны последней развилки! — Он присмотрелся внимательнее. — И впереди тоже! Трон!.. Они уже вошли в главный зал плазменной спирали!

Рейнхарт понимал, насколько непозволительно сейчас увязнуть в продолжительной стычке в подземелье. Он энергично помахал рукой и сквозь заполнивший коридор сизый дым крикнул:

— Всё, игры кончились! Готовьтесь к боевому контакту! Нам надо пробиваться к гравитационным лифтам! Живее! Живее!

Они бросились бежать, причем Церебу и Ферну, чтобы поспеть за всеми, пришлось включить на полную мощность двигатели Ковчега. Позади раздался раскатистый грохот болтеров Сестер Битвы. «Ввусссч!» — услышал Рейнхарт звук, подобный всхлипу засасывающей трясины, за которым сразу же последовал хор множества воплей. В воздухе стало жарко; вонь горящего прометия перебила царящий в крепости запах тления, как только огнемет Сороритас начал свое святое дело.

Соблюдая порядок, боевая группа бегом одолела те несколько метров, что отделяли ее от конца коридора, и ринулась в темноту, зияющую за открытыми дверьми. Дыша Аполлосу в спину, Рейнхарт ворвался в показавшееся ему бесконечным пространство зала плазменной спирали. Над залом, окаймляя его кольцом, ярус за ярусом, будто устремившись под самый купол этой гигантской пещеры, стояли открытые металлические конструкции. Вырастая из глубокой шахты, в самом центре зала возвышалась плазменная спираль — чудовищных размеров колонна, служащая опорой для медной обмотки, чьи изогнутые дуги потрескивали от переполнявшей их энергии. Из внешней оболочки колонны, как спицы, выскочившие из обода какого-то огромного колеса, торчали балки-стабилизаторы, и на каждой такой балке висели красные полотнища и знамена, исписанные изречениями из богохульных литаний Хаоса.

Площадки галерей, обегающих стены шахты, были заполнены существами, бывшими в прошлом гвардейцами: их славная имперская форма теперь, словно в насмешку, вся была измазана сажей и засохшей кровью. С позиций еретиков на бросившуюся через зал боевую группу Рейнхарта обрушился шквал лазерного огня. Стреляя вверх, кастелан энергично махал рукой, торопя членов своего отряда. Одна из сестер словно споткнулась, когда залп лазерных импульсов прошил ее доспехи. Не в силах противостоять граду ударов, ее тело изогнулось, и воительница с криком упала в шахту спирали.

Между тем Аполлос достиг выхода в дальнем конце зала и повернулся лицом к врагу; его болтер ни на мгновение ни прекращал изрыгать пламя, пока он обеспечивал огневое прикрытие остальным участникам отряда, кто, так же как и он, бросился через шахту. Дорнер поспешил встать рядом с боевым братом. Вместе они ответили на огонь культистов своим воистину адским заградогнем. Жуткий дождь из разорванных и искалеченных тел посыпался на них с верхних ярусов галереи, сопровождаемый ревом болтеров.

Последними, замыкая строй, к Рейнхарту подбежали Саваул и Елена. Верховная сестра в ходе сражения потеряла шлем, и кровь заливала ей лицо. Оба почти наугад, не целясь, стреляли куда-то назад.

— Живее, кастелан! Они наступают нам на пятки! — крикнула ему Елена.

Стараясь не отставать, Рейнхарт, пятясь, последовал за ними, на ходу выпустив яростный залп в визжащую орду культистов, вырвавшихся из коридора, который группа Рейнхарта только что покинула. Кастелан фыркнул в досаде, почувствовав, как шальной заряд противника, едва не задев ключицу, пробил ему плечевой сустав доспеха. Рейнхарт потерял равновесие, когда автоматный огонь прошил стальной нагрудник и бросил Храмовника плашмя на землю.

Увидев, что он упал, Елена и Саваул остановились и повернули обратно. Елена повесила болтер на плечо и вместе с Саваулом схватила Астартес под руки, вновь поставив его на ноги. Воительница на ходу сорвала с пояса крак-гранату и, вытащив зубами чеку, метнула снаряд в скопление неприятеля. Ужасный взрыв рассеял орду, обратив искалеченные тела в кровавый пар.

Продолжая держаться вместе, все трое проковыляли мимо Аполлоса и Дорнера и прошли в открытый выходной люк. Космодесантники нырнули за ними следом, однако, перед тем как ударить по кнопке активатора люка, все же успели дать по противнику финальный залп. Люк с грохотом закрылся за ними, но гулкие удары вражеских зарядов по его бронированным створам не прекращались ни на секунду.

Теперь бойцы очутились в еще одном широком коридоре крепости, и им снова повезло: солдат противника тут не оказалось.

Подвигав рукой, Рейнхарт почувствовал, как больно дает о себе знать осколок, застрявший возле ключицы. Однако ему приходилось сражаться и с более серьезными ранениями. Кастелан посмотрел на Елену и Саваула. Верховная сестра инструктировала восемь оставшихся у нее в подчинении бойцов, а привалившийся к стене Саваул стоял согнувшись и, держась за простреленный бок, никак не мог восстановить дыхание. К счастью, Аколон, осмотрев его рану, обнаружил, что пуля прошла по касательной, не задев важных органов. Никто ни слова не произнес о том, что они сделали для кастелана, ничего не сказал и он сам.

Ферн, чей красный плащ превратился в лохмотья, прошел мимо Дорнера и Аполлоса и встал перед активатором люка. Обернувшись через плечо, он посмотрел на Рейнхарта:

— У дверей нет запирающего механизма. Этот люк не удержит их долго.

Неожиданный грохот заставил всех вздрогнуть. Уничтоженный активатор люка засыпал все вокруг снопами искр. Матиас опустил свой болт-пистолет.

— Теперь удержит, — твердо сказал он.

Положив оружие в кобуру, капеллан выступил вперед и торжественно поднял над головой крозиус арканум:

— Крепитесь! В этот судьбоносный час взор Императора направлен на нас! И когда мы в конце концов предстанем перед Ним, каждый из нас будет знать, что до конца исполнил свой долг и до последнего оставался верен Ему!

Рейнхарт не мог не понимать, что последние слова в первую очередь были обращены к нему.

К моменту, когда они достигли площадки гравилифтов, батареи Ковчега разрядились окончательно, и время, которое Рейнхарт отвел на операцию, уже истекло. Он уже не мог и дальше скрывать подлинную сущность задания, порученного его отряду. Это кастелан понял, глядя на лица своих людей, выстроившихся перед лифтами. Астартес вместе с сестрами пролили кровь, и нет уз крепче, чем связь, возникшая в преодолении общих лишений! Саваул и Елена спасли ему жизнь. Казалось, только у Матиаса еще оставалась решимость выполнить то, что от них требовал долг и обстоятельства. И Рейнхарт знал, что ему нужно следовать примеру капеллана.

Словно ожидая от них дальнейших действий, Ковчег лежал на площадке первого из гравитационных лифтов — трех округлых стартовых столов, вмонтированных в пол, на котором был начертан белый крест Храмовников.

Сестры битвы разделились. Разбившись по двое, они встали на страже у каждой из лестниц, выходивших в зал с четырех его углов. Технодесантники колдовали над панелью лифтовых кодификаторов.

— На какую высоту нам нужно подняться, чтобы установить реактор? — спросил Саваул, наблюдая за работой технодесантников.

Его щеки — все в брызгах засохшей крови — казались еще более впалыми, и он держался за раненый бок.

Рейнхарт оглянулся. Матиас, как всегда отстраненный и надменный, стоял у основания Ковчега. Аполлос и Аколон, вперив взгляд в пол, казалось, не находили в себе сил посмотреть кастелану в глаза. Никогда еще так остро, как в этот момент, Рейнхарт не ощущал бремени долга, возложенного на плечи боевого командира. Он обернулся на Саваула. Елена стояла рядом с раненым дознавателем.

— Мы не будем подниматься, дознаватель.

Саваул вскинул голову, недоуменно озираясь вокруг:

— Что?! Вы же сказали, что реактор нужно установить на уровне первого этажа…

Тут голос Рейнхарта стал более жестким.

— Я имел в виду, что мы не станем разрушать крепость, Саваул. — Кастелан подошел к Ковчегу. — Это не реактор, и его невозможно настроить на взрыв.

— Что?! — подойдя к кастелану вплотную, вскричал Саваул, и его голос дрожал от гнева. — Во имя Трона, о чем вы говорите?!

— То, о чем я вам рассказывал, как о сердечнике реактора, необходимом для обороны Монтгизарда, на самом деле является саркофагом, в котором лежит тело одного из наиболее заслуженных воинов Братства Меча нашего ордена. Имя его — Изекииль Йесод, и жизнь его сейчас висит на волоске.

Елена выступила вперед. Ее лицо было маской, олицетворяющей ярость.

— Так ради чего же тогда всё, кастелан?! Зачем вы привели нас сюда, если не для того, чтобы искоренить угрозу Стигии?

— Верховная сестра, я и мои боевые братья прибыли сюда не для того, чтобы вернуть себе Монтгизард. Мы здесь потому, что на этом гравитационном лифте мы спустимся к самой глубокой гробнице в этой цитадели. Туда, где покоится один из самых почитаемых дредноутов нашего ордена. В него мы поместим брата Йесода — так, чтобы он и дальше мог сражаться во имя Императора!