Век эмпирей - Тони Гонзалес

В тот момент, когда напряжение достигло высшей точки, наконец, окруженный телохранителями, в «яме» появился Малету Шакор со своим хумааком в руке.

— Насколько сильны сейчас минматары? — взревел он. Зал взорвался криками и аплодисментами; Малету позволил аудитории мгновение безумия, прежде чем продолжил: — Насколько сильны мы, позволившие политике Мидулар и ее Республики привести нас к этому кошмару, когда картель требует наши земли, а народ предпочитает правление преступников нашему? Какой оценки после всего заслуживают действия этого правительства? Это некомпетентность! Непростительное фиаско!

Палата Парламента, казалось, ходила ходуном от шиканья и свиста.

— И вот мы обнаруживаем, что наши драгоценные старкманиры выжили; что они нашли способ существовать; сумели преодолеть программу геноцида, разработанную проклятыми амаррами. Дух Республики все еще горит в них! Их сердца все еще бьются! И как наше правительство отозвалось на их призыв к помощи? Политикой умиротворения?

С трибун полетели различные предметы в представителей себиесторов от партии Мидулар, те отвечали оскорбительными криками. Между рядами уже двигались охранники, грозя удалять людей из зала.

— Моя совесть не может больше этого выносить. Мы были не в состоянии действовать от имени Республики; мы предаем наше дело, наш народ и нашу историю, поддерживая эту прогнившую систему. И в последний раз, так как партия себиесторов не признает фактов, существующих вне законодательства этого бессильного правительства, я применю свое право спикера — я призываю вас, прямо сейчас, выразить вотум недоверия правительству Карин Мидулар!

Малету не слышал собственных слов — их заглушал рев толпы; присутствующие прихлынули к «яме» с криками «да», чтобы голосовать за отставку Мидулар, молотя по регистрирующему голоса электронному табло.

Два станционных охранника-брутора, стоявшие плечом к плечу на входе в правительственный кабинет, всячески препятствовали избитой парочке войти внутрь, даром что шум и крики слышны были даже с того места, где стоял Кейтан.

— Эй, — сказал один из охранников, увидев окровавленные лица Кейтана и Амелины, я не знаю, как вы, ребята, развлекались, но вы сюда не войдете. Сожалею, но это приказ Мидулар.

— Вы действительно сожалеете? — поинтересовался Кейтан. — Что ж, тогда вам придется говорить с моей подругой.

Он отступил в сторону, Амелина шагнула вперед, и, не дав охранникам опомниться, схватила обоих за яйца с такой силой, что бедняги не могли слова произнести, не то что защищаться.

— Кажется, вам больно, — констатировал Кейтан. — Ничего, мы пошлем за помощью.

Когда оружие бруторов упало на пол, он распахнул двери кабинета. Крики внутри мгновенно смолкли, присутствующие ошарашенно уставились на него. Карин Мидулар, все еще сидевшая во главе стола, готова была взорваться.

— Посол Юн! — заорала она. — Сколько раз я…

Кейтан швырнул бомбу на стол. Она покатилась по поверхности, те, кто еще сидел, вскочили со своих мест. Игрушечка застыла аккурат перед раскрытым ртом Карин.

— Я застукал техника-минматара, когда он устанавливал это в моем офисе, — спокойно сказал Кейтан. — Что все это означает? — спросил он, медленно входя в кабинет. Ярость его вскипала, словно лава. — Это бомба, Карин. Бомба… в моем офисе! Здесь, на главной правительственной станции Республики?

— Она действующая!? — воскликнула адмирал Неко, прислонившись к стене.

Кейтан ее проигнорировал.

— Наемники-минматары собирались убить нас, — бушевал он, сжимая кулаки. — Не поленитесь взглянуть на два трупа в моем офисе, проверьте камеры видеонаблюдения, надеюсь, предатели не успели их конфисковать. Нерешительность этого правительства допросится еще не одной жертвы прямо сейчас. Здесь, возможно, десятки наемников, которые устраивают весь этот бардак.

— Чертова бомба! — вопила адмирал Неко. — Она действующая или нет?

— Нет, — сказала Амелина, входя в кабинет. От ее окровавленного лица у многих перехватило дыхание. — У них не хватило времени ее подключить.

— Вы, оба, — немедленно в мой офис, — приказала Мидулар, вскакивая с места. — Остальные — знаете, что делать, уберите это.

Кейтан схватил взрывное устройство со стола и поспешил за Карин, Амелина практически наступала ему на пятки. Перед ними торопливо освобождали проход, они вошли в офис Мидулар, закрыв за собой дверь.

Карин дрожащими руками обхватила голову.

— Так… объясните же, наконец, что все-таки произошло!

— Я уже сказал, — с яростью ответил Кейтан. — Родные минматары из вашего правительства всего лишь пытались нас укокошить, а подкуплены они Карсотом. Он засылает наемников в сердце этой Республики, нагло пробуя убивать в открытую, тем самым вынуждая нас предпринимать ответные шаги.

— Вы точно уверены, что это шпионы? — спросила Карин, тщетно пытаясь найти в этом безумии хоть какую-то логику. — Вы можете поручиться, что это, допустим, не политические диссиденты?

Кейтан грохнул кулаком по столу.

— Карин! Все ваше правительство нашпиговано шпионами! Все, что мы когда-либо делали или планировали, было скомпрометировано с самого начала! Едва ли кому-либо из оставшихся вы стопроцентно можете доверять! Как вы думаете, что происходит? Это — предел. — Он указал на бомбу. — Дальше опускаться некуда.

— Дальше некуда? — бросила она безумный взгляд. — Пока вас не было, Малету Шакор призвал к вотуму недоверия. И это именно теперь, когда единственные решения, которые я могу принять, требуют использования силы! И это сейчас, когда я должна иметь абсолютный контроль над флотом Республики, последнее гребаное подобие демократической власти, которым я располагаю, он направил против меня!

Кейтан знал, что она права: конституция Республики запрещает премьер-министру уполномочить исполнительные власти на применение силы, — а сейчас ее собственное положение, усугубленное вотумом недоверия со стороны Парламента, под вопросом. Карин Мидулар была теперь абсолютно бессильна. Ее трясло; глаза напоминали адскую бездну, лишенную проблеска надежды. Даже более сильному человеку, чем Карин, трудно было бы вынести такое.

Испытывая к ней подлинное сострадание, Кейтан успокаивал ее как мог.

— Карин, — начал он, — я с самого начала следил за вашей политической карьерой и всегда восхищался вашим упорством и смелостью ваших суждений. Вы действовали по велению сердца. Вы сделали все, что могли, и немного сверх того.

Ее нижняя губа дрожала; Карин проигрывала сражение и была не в состоянии более сдерживаться.

— Из этого есть выход, но вы должны полностью доверять мне. Необходимо, чтобы вы поверили в меня, поверили, что я люблю эту Республику так же, как и вы, и что все мои действия направлены на то, чтобы сохранить вас на посту премьер-министра, спасти законность вашего правления.

Он перевел дыхание, готовясь услышать, какова будет реакция.

— Подпишите мое требование к КОНКОРДу позволить нам на законных основаниях применять ответные меры против рабства. Пожалуйста. Это вернет вам поддержку и…

— Как, еще! — Карин вспыхнула, глазам вернулся блеск. — Еще одна внеочередная повестка дня! Вы точно такой же, как и прочие пиявки в правительстве… Вы, сукин сын! Думаете, что я хоть на мгновение вам поверила…

Кейтан вздрогнул, но Амелина даже не шевельнулась.

— Идите вон! — прошипела Карин, устремляясь к нему. — В третий и последний раз — убирайтесь к чертовой матери!

— Карин, пожалуйста, подумайте об этом…

— Убирайтесь! — орала она. Охранники-бруторы ворвались в комнату. — Охрана, проследите за тем, чтобы эти люди были удалены!

— Хватит, — сказал Кейтан, ступая перед Амелиной. — Так или иначе, нас выставили.

Не оборачиваясь, он проговорил через плечо:

— Долина, Карин, — опасное место, чтобы идти в одиночку.

43

Устроив политический переполох, Малету Шакор с тяжелым сердцем покинул шумный зал заседаний. Он не получил никакого удовольствия от низвержения Карин Мидулар; хотя он и презирал ее политику, но считал человеком, достойным восхищения, — слабость, в которой он никому бы не признался. Но судьба бросила ее в пучину истории, и с этим ничего не поделаешь, остается только следить за Карин, за ее неудачным правительством, павшим во имя спасения расы минматар. Сильные руки охранников, посланных Старшими, вели Малету назад, в его личные апартаменты — туда, где он ни для кого не был доступен. Когда дверь за ним закрылась, датчики обнаружили его присутствие и просигналили, что его вызывают.