Самый длинный месяц - Евгений Ерин

этом будет передан какой-то ген. Если этот ген будет не нужным, элиминируйте его. Кроме этого, эти крючки, - я показал крючки на щупальцах, - впрыскивают яд, который без вашей помощи будет для реципиента смертельным. Вы должны будете вылечить своего товарища, как я вылечил Лейлак-Лака. Вы готовы?

- Да!

- Приступайте!

Лейлак-Лак шагнул к реципиенту и выбросил к нему все щупальца. Того толкнуло, назад и он почти упал на руки доктора. Они уложили пациента в ложемент, и доктор возложил на него руки. Всё повторилось, как и в первый раз – осечка, потом нужный ген, потом час ожидания.

С третьим реципиентом не получалось довольно долго – пять раз его жалил второй реципиент, и передавал не те гены. Только после шестой попытки был внедрён нужный ген. Нам с доктором вдвоём пришлось лечить неудачника – и для ускорения процесса, и для устранения всё более сильного отравления. Наконец, он спокойно уснул. А у меня ни с того, ни с сего вдруг проснулось «Предчувствие опасности».

«Ты же не думал, что с тобой будут играть честно? Товар уже у них – так зачем им платить?», - подумал я, но вслух сказал:

- Господа покупатели! Мы выполнили свою часть сделки, теперь мы ожидаем, что вы выполните свою часть.

- Видите ли, господин Чубака, - Абба-Будда открыл глаза, - идя сюда, мы не захватили, в силу предосторожности, средства оплаты – инициатор «Антивещества». Это слишком большая ценность, чтобы рисковать ею. Мы предполагали завершить всё через банк-посредник…

- Он лжёт, - впервые за все эти часы Урал подал голос.

- Клянусь Вам!..

- Если они уйдут, то ничего не заплатят, - Урал был спокоен, как в бою.

- Я знаю, - меня стало охватывать холодное бешенство. Я позволил обмануть себя. Подвёл всех. Даже если мы пройдем Планетарный Квест, нам не вырваться из Солнечной системы. Земля не станет независимой цивилизацией. Я поднял левую руку по направлению к Лейлак-Лаку. В мою руку прыгнул резонатор, и у Лейлак-Лака оторвало обе ноги и таз.

- Мы будем убивать вас по одному, пока вы не заплатите.

Все стояли, направив друг на друга короткие стволы. Доктор кинулся к раненому – того можно было спасти, если действовать быстро. Абба-Дадда медленно встал и открыл глаза. Не просто открыл, а вытаращил, уставился «в никуда», как будто его поразила какая-то мысль. Через мгновение мне стало скучно и захотелось спать. Я присел на ложемент и закрыл глаза.

И тут же всё увидел глазами Гоги. Чубака, Урал, Амур и Кузнец валялись кто-где. Жирдяй Абба-Дадда стоял ко мне спиной, собрав в складки то место, где затылок переходил в спину. Как будто втянул голову в плечи. Доктор возился у раненого. Двое остальных кинулись к ложементам пилотов. Нас обыграли. Абба-Дадда был сильнейшим телепатом. Он усыпил нас как младенцев. Но он позабыл про Гоги! Я спрыгнул с климатизатора прямо на жирный затылок, успев послать плевок плазмы и ледяную пулю в тех, кто занял ложементы пилотов. Результата плевков я не увидел, потому что вцепился лапами, клювами и четырьмя спиннингами прямо в жирный лоснящийся скальп. Мне не привыкать рвать когтями и клювами жёсткое мясо, не то, что кожу живого человека. А для крюков на спиннингах кожа – это не препятствие. Особенно – глаза, в которые вонзились кончики длинных спиннингов, обнявшие голову. Интересно, что произойдёт раньше – я прогрызу твою затылочную кость, или ты оторвёшь мне крылья, или захлебнёшься в пене от моего яда?

Я открыл глаза. Как же меня угораздило уснуть?! Большая туша Аббы-Дадды лежала на полу. Над ней возился доктор. Рядом поднимались мужики, и было заметно, как сонное и удивленное выражение их лиц сменялось пониманием и затвердевало в ничего не выражавшей боевой маске. Но всего более моё внимание привлекала тряпица у туши Дадды, по которой топтался доктор. Тряпица лежала в лужице красной жидкости и имела две головы. Я отстрелил доктору ногу, которая стояла на Гоги. Поднял Гоги. Он был ещё жив, но жизнь утекала из него. Я прижал его к груди и лёг на ложемент. Гоги должен жить! Закрыв глаза, я видел последние сокращения его сердца. Я начал помогать сердцу сокращаться: раз, ещё раз, ещё и ещё. Одновременно я запретил крови вытекать из сосудов и заставил воздух двигаться по воздухоносным путям. Я усыпил его, чтобы он меньше чувствовал боль. И превратил боль в сладость. А острые отломки костей соединил с другими отломками и придержал, чтобы срослись. Сломанные и вбитые внутрь рёбра осторожно вытащил из порванных лёгких и тоже соединил в правильном положении. И закрыл дыры в легких, чтобы они снова стали воздушными. И удалил из плевральных полостей кровь. И скрепил сломанные позвонки друг с другом, восстанавливая просвет позвоночного канала. И срастил порванные нервные пучки. Заживил мышцы и кожу. Когда Гоги стал уже совсем живым и целым, я попросил его просто поспать, и мы вместе заснули.

21 июня (27-й день) – Должник перед всей цивилизацией.

21 июня (27-й день)

Должник перед всей цивилизацией.

- Эй-ей! Гоги! Не шали! Чубака! Просыпайся! Убери своего дракона!

Я разлепил глаза. На пороге рубки мялись Мордва и Забава. А между ними и мной в боевой стойке приплясывал Гоги – крылья распущены, головы вытянуты вперёд, из подмышек как змеи выпрыгивают и прячутся спиннинги. Он ещё немного подрос – не удивительно, что мужики боятся пройти мимо.

- С-сюда! Низ-зя! Хзяин! С-спи-и!

- Гоги, брэк! Иди ко мне! – как послушная собачонка Гоги запрыгнул ко мне в ложемент, пристроился на животе и со значением посмотрел на входящих, - какой ты стал тяжёлый! – я стал чесать шейки обоим (Гогу и Магогу).

- Чубака! Хватит дрыхнуть! Командир зовёт. Штаб в «Стерегущем».

- Дайте пять минут на сборы, - я вскочил с ложемента и затрусил в туалет. - Гоги, не ешь их, они полезные…

- И невкусные, - это, конечно, Забава.

- Чубака! До Планетарного Квеста осталось три дня. Соберись! – лейтенант был решителен. - Вводные такие. Первое: на трупе Аббы-Будды бал найден инициатор навыка-знания «Антивещество». Руководство решило отдать его тебе. Причина простая – ты быстрее всех сможешь развить