Донские казаки в борьбе с большевиками - И Поляков

Без преувеличения можно утверждать, что на обломках и пепле пришлось Донскому Атаману П. Н. Краснову строить новое, прочное государственное здание. Неутешительна была и политическая обстановка: на западной границе Войска возникло новое государственное образование - Украина, претендовавшая, при поддержке немцев, на часть территории Донской области. Ни ее планы, ни намерения немцев, ни цели, преследуемые Германским командованием, не были определенно известны, а между тем от той позиции, какая ими будет занята, в значительной степени зависело само существование Дона и успех дальнейшей борьбы с большевиками. Ждать помощи от наших союзников по Великой войне, не приходилось; они сами едва выдерживали натиск немецких армий. Незавидное было и военное положение: всею областью, за исключением небольшого района, прилегающего к Новочеркасску, владели большевики. Из 252 станиц Войска не было освобождено и 10 процентов. Города Ростов, Таганрог и часть Донецкого округа находились в руках немцев, где они осторожно, но все же устанавливали порядки, обычно практикуемые в оккупированных областях. В то же время, в разных местах области, без какого-либо определенного плана, происходили выступления отдельных станиц и хуторов, наиболее пострадавших от грабежей красной гвардии. Временами эти восстания беспощадно подавлялись красногвардейцами, если последние были многочисленнее казаков, причем, в этих случаях, решающую роль играло отсутствие у донцов вооружения. Но когда восстания кончались успешно, то в таких районах, восставшие казаки, ощетинившись во все стороны, с трудом отстаивали натиск красных. Каждый восставший район мобилизуясь по-своему, формировал своеобразные казачьи дружины, отряды, полки, партизанские партии и затем действовал в одиночку на свой страх и риск. В зависимости от величины станицы и полки или дружины были разной численности и, значит, силы, достигая иногда до 2500-3000 человек. Отбив у красных орудия и пулеметы, казаки немедленно формировали импровизированные батареи полковой артиллерии, обслуживаемые казаками своей станицы. Если станицы охотно помогали одна другой живой силой и провиантом, то этого нельзя сказать в отношении оружия. Ни пушками, ни пулеметами, ни винтовками казаки ни за что не хотели делиться с соседями и на этой почве, в начале восстания, происходило много недоразумении и взаимных обвинений. Столкновения с красными носили характер краткосрочных, но чрезвычайно жестоких стычек. Домовитое казачество всеми мерами противодействовало грабежу и насилию красных банд, состоявших, главным образом, из пришлого элемента и беспощадно с ним расправлялось, как с грабителями-разбойниками!. Красные же, опьяненные возможностью богатой наживы и часто безнаказанностью грабежа, а также легкостью своего успеха вне Донской земли, - встретив здесь неожиданное сопротивление, ожесточились до-крайности. Подстрекаемые местным неказачьим населением, сводившим свои старые счета с казачеством, они, в свою очередь, проявили невероятную жестокость. Бой обычно продолжался несколько часов. Казаки часто применяли свой излюбленный тактический прием - "вентерь", т. е. отступая в центре на несколько верст, они пользуясь отличным знанием местности, незаметно охватывали противника флангами с тыла. В применении такой тактики казакам много помогала их природная сметливость. От восставших казаков в Новочеркасск шли ходоки и просили помощи, главным образом, оружием, снарядами и патронами. В исключительных случаях, восставшие соединялись с другими отрядами, но тогда между руководителями движения начинались прения по вопросам возглавления и командования. Каждый, самый маленький руководитель, неохотно признавал местный авторитет и стремился завязать непосредственные сношения с центральной властью. В результате, к началу мая образовалось 14 140) казачьих самостоятельных отрядов, подчиненных непосредственно штабу армии, с частью из коих связь была постоянная, с другими временная, периодическая. Конечно, такое ненормальное положение не могло быть долго терпимо. Создав единоличную власть Атамана 141), Круг Спасения Дона, поручил ему избавить Донскую землю от постигшего ее несчастья и передать ее, очищенной от большевизма, в руки Державного хозяина - Большого Войскового Круга. В свою очередь, Донской Атаман, руководство обороны Донского Края возложил на Управляющего Военным и Морским отделами, штаб которого должен был явиться высшим органом командования Донской армии. На долю едва начавшегося формироваться военного отдела Войска, пала тягчайшая задача: продолжая энергичную борьбу с красной гвардией, с целью скорейшего очищения от нее всей области, организовывать восставших и освобождаемых казаков, одновременно создавать постоянную армию из казаков молодых сроков службы, которая после обучения и окончательного сформирования, могла бы, сменив стариков, принять на себя оборону Донской земли и послужить твердой опорой порядка и законности. Сразу же возникли срочные вопросы о введении стройной организации в действующей армии, об издании уставов и наставлений, о подготовке офицерского состава и урядников, сформирования технических частей, об установлении прочной связи и т. д. и т. д. Сознание необходимости скорейшего восстановления расшатанной дисциплины, побудили поспешить с разработкой дисциплинарного устава, каковой с 7-го мая уже был введен в частях Донской армии. Зная по опыту неудобство и даже вред одновременной работы двух высших управлений - штаба Походного Атамана и Войскового штаба, как то было при Атаманах Каледине и Назарове 142), я настоял на создании единого военного отдела и 12-го мая из чинов штаба "Южной группы" и бывшего штаба Походного Атамана, составил остов Войскового штаба 143). Такое объединение облегчило возможность, вновь созданному Войсковому штабу, в кратчайший срок наладить и распределить грандиозную работу по организации боевых сил Дона. Приступив к формированию Войскового штаба, я встретил много трудно преодолимых препятствий. Главное затруднение состояло в том, что не было достаточно ни офицеров генерального штаба, ни опытных штабных работников, а между тем обстановка была такова, что нужно было во что бы то ни стало не только организовать штаб, но организовать его в кратчайший срок и при этом так, чтобы его будущая конструкция отвечала бы всем задачам, могущим, в соответствии с переживаемым моментом, выпасть на штаб. Для этого требовались люди с большим опытом, энергией и личной инициативой, а таковых то, в тот момент, на месте было очень мало. Приходилось довольствоваться тем, что можно было найти в то время в Новочеркасске. Однако, надо сказать, что, подбор сделанный мной тогда, оказался весьма удачным и справедливость требует признать, что значительная доля огромной работы, выполненной в то время Войсковым штабом, должна быть отнесена исключительно к заслугам и самопожертвованной работе моих ближайших сотрудников.

После долгих поисков помещения для штаба, остановились на наиболее подходящем здании семинарии (Платовский проспект). Хорошо помню, когда, впервые попав в это здание, я был поражен ужасным его видом. Красные товарищи, обитавшие здесь, до неузнаваемости запакостили и обезобразили помещение. Стекол не было, не хватало оконных и дверных рам, использованных красногвардейцами на топку. Коридоры нижнего этажа оказались обращенными в отхожее место и нисколько не преувеличиваю, что местами на добрую четверть пол был покрыт всевозможными отбросами, издававшими ужасное зловоние. Несколько дней и ночей, пленные красногвардейцы приводили в пристойный вид ими же загаженное здание и только в середине мая, после основательного его ремонта, явилась возможность штабу переселиться туда. До этого времени я со штабом занимал Московскую гостиницу в центре города. Помимо оперативной и чисто военно-организационной работы, приходилось еще много уделять внимания и г. Новочеркасску, ибо среди весьма разношерстного тогда его населения, притаилось большое количество большевистских агентов, продолжавших из подполья вести свою вредную работу. Вспоминаю, как однажды, поздно ночью, я был разбужен сильным взрывом бомбы на улице перед гостиницей, в которой помещался штаб. Сила взрыва была так велика, что большинство стекол в гостинице оказалось выбитыми. По моему приказанию весь центральный район города был немедленно оцеплен войсками, но несмотря на все принятые меры, найти злоумышленников не удалось. Характерно то, что на следующий день, я получил несколько угрожающих писем. В них анонимные авторы упоминали о взрыве и грозили в будущем более жестоко расправиться с высшим командным составом. Это обстоятельство еще более подтверждало мою мысль, что город Новочеркасск далеко еще не очищен от большевистского элемента. С целью окончательного искоренения этого зла, по моему приказанию, было устроено несколько хорошо организованных, внезапных облав в Новочеркасске, давших отличные результаты. С той же целью, на продолжительное время было задержано и сторожевое охранение вокруг города. Я полагал, что красногвардейцы и видные большевистские деятели, не успевшие вовремя бежать из Новочеркасска, попытаются вероятно ускользнуть из города ночью, когда пройдет горячка первых дней. Эти мои расчеты оправдались. Казачьи сторожевые посты, особенно на южной и юго-западной окраинах города, ежедневно ловили ночью по несколько десятков подозрительных субъектов. При тщательном обыске их, обнаруживались документы с несомненностью устанавливавшие принадлежность их к большевизму. Мало-помалу, путем применения комбинированных мер, Новочеркасск совершенно был очищен от большевистского преступного элемента, что весьма благотворно отразилось на его населении и без того крайне измученном предшествующими экспериментами красных. Поголовная мобилизация казаков для борьбы с советскими войсками на Дону, оторвав от дела почти все рабочие руки, грозила совсем разрушить экономическую жизнь страны, почему одной из главных забот военного отдела, согласно приказу Всевеликому Войску Донскому No 1, явилось скорейшее создание на прочных основаниях постоянной армии, которая могла бы принять на себя оборону Края и послужить действительной опорой Донской власти. В памяти невольно встает картина первого заседания, под председательством Донского Атамана, по вопросу формирования постоянной, или как ее называли, "Молодой армии". Обратившись к собравшимся здесь генералам - Ф. Абрамову, И. Попову и Иванову, Атаман Краснов назначил их начальниками будущих конных казачьих дивизий, предоставив им право выбрать себе начальников штабов, командиров полков, а последним командиров сотен. Были определены места расквартирования будущих дивизий и порядок их укомплектования, даны указания об их обмундировании, снабжении и довольствии. Большая часть предстоящей работы, естественно, падала на Войсковой штаб. Необходимо было срочно разработать штаты всех формируемых частей, дабы избежать обычной в таких случаях, импровизации. Должен сознаться, меня поражала уверенность, с которой Петр Николаевич Краснов говорил о вопросах формирования армии, казавшихся мне тогда, в начале, совершенно неосуществимыми. Но уже к концу заседания, своей верой, он заразил всех нас и, я думаю, уходя каждый вынес убеждение, что несмотря на все трудности и препятствия, постоянная армия все-таки создана будет. Первое время мы почти каждый день собирались у Атамана, обсуждая самые неотложные нужды и, разойдясь, немедленно проводили а жизнь намеченные мероприятия. Прошел небольшой срок и непоколебимая энергия Петра Николаевича поборола сомнения даже самых закоренелых пессимистов. Всем стало ясно, что осуществление идеи создания Постоянной армии, воспитанной и обученной на старых, крепких основаниях - не миф, а реальный факт. Надо заметить, что принцип выбора начальниками себе помощников, положенный в основание формирования армии, конечно, обеспечивал успешность работы и сулил отличные результаты, но, в то же время, чрезвычайно тяжело отразился на частях действующей армии, продолжавшей борьбу с большевиками. Действительно, начальники дивизий выбирали себе наилучших помощников (командиров полков, дивизионеров и т. д.), а эти последние - наилучших офицеров. Но конечно - эти последние, были лучшими офицерами и на действующем фронте и их начальники никак не хотели расстаться с ними, отлично сознавая, что их уход болезненно отразится на деле. Дабы удовлетворить обе заинтересованные стороны и одновременным отозванием офицеров не ослабить фронта, я вытягивал намеченных офицеров постепенно, применяя порой даже хитрость - вызывал их к себе в штаб, задерживал несколько дней, а затем направлял в формируемые части Постоянной армии. К 8 мая было объявлено "Положение о военной службе казаков и калмыков Донского Войска" и выработаны штаты. Вместе с тем, ввиду минования надобности, а также и вследствие прочно обоснованной постановки военного дела, были ликвидированы все партизанские отряды. Этой мерой, как ни странно, мы нажили себе много врагов, о чем я расскажу ниже. А едва ли можно отрицать, что организм 13-17 летних юношей, в общем, далеко не приспособлен к перенесению лишений боевой жизни и потому, приносимая польза такими партизанами, часто не окупала затраченных молодых жертв. Мало того, формирование партизанских отрядов сопровождалось вакханалией, дававшей широкий простор для темной деятельности всяких проходимцев и авантюристов. Поэтому-то начальникам войсковых частей было строго запрещено принимать в отряды детей, а бежавшие из школы, насильственно водворялись обратно, будучи при этом примерно наказуемы. Главные основы воинской повинности, одобренные Атаманом, состояли в следующем: к воинской службе казаки и калмыки Донского войска привлекаются между 19 и 40 годами своей жизни в течение 21 года; из них 2 года в строевой разряд и на 19 лет в запасный, состоя в нем 6 лет в частях второй очереди и 13 лет в частях третьей очереди. Призыв производится жеребьеметанием, льготы допускаются по болезни, семейному и имущественному положению, а отсрочка - для окончания образования. При отсутствии сверхсрочно служащих урядников, урядничий вопрос стоял очень остро. Для подготовки урядников из молодых казаков был сформирован учебный полк, куда из частей уже 15 июля, были командированы для подготовки в должности урядников молодые казаки. Такой способ дал однообразие в обучении и вполне обеспечил части младшим командным составом. Для подготовки урядников технических войск, сформировали при начальнике инженеров, особую "Школу инструкторов - специалистов инженерного дела". Одновременно было приступлено к разработке положения о сверхсрочнослужащих, кадр которых при двухлетнем сроке службы являлся чрезвычайно важным. Особенные затруднения вызывал вопрос укомплектования офицерским составом Донских армий (действующей и формировавшейся - Постоянной). Как я говорил, станицы самостоятельно выступали против большевиков, причем донские офицеры принимали участие в этой борьбе постольку, поскольку они находились на жительстве в выступавших станицах. Но в общем их там было немного. Были случаи, что в станицах скрывались и неказачьи офицеры. Казаки вначале относились к ним недоверчиво, но если офицеры хорошо себя зарекомендовывали, то станичники очень ими дорожали, зачисляли к себе в станицу и даже наделяли землей. Когда образовалась центральная власть в Новочеркасске, к ней со всех сторон от восставших станиц, стали поступать настойчивые просьбы о присылке офицеров. По сведениям, имевшимся в штабе, к моменту прихода большевиков, в Войске состояло около 6000 офицеров. Исходя из этой цифры было признано, что такого количества офицеров более чем достаточно для нашей армии 144) и потому сначала было решено не задерживать желающих уходить в отставку. Однако, как показала жизнь, такая мера оказалась неудачной. Во-первых, данным разрешением пожелало воспользоваться очень большое количество офицеров, а во-вторых выяснилось, что спасаясь от преследования Советской власти донские офицеры распылились по всей России и собрать их не представлялось возможным. Кроме того, среди наличных офицеров, многие были сильно утомлены физически и настолько глубоко пережили стадию своего морального унижения и оскорбления, что навсегда потеряли веру в успех дела и, следовательно, к предстоящей работе совсем не годились. А гражданская война имела свои особенности. Для нее требовались начальники, умевшие не только дерзать, но умевшие быстро разбираться во всех условиях, присущих этого рода войне, начальники, быть может, со своеобразным масштабом, критериумом и даже особой идеологией. Меня часто поражало, как старые отличные кадровые офицеры, привыкшие пунктуально нести службу и требовать ее исполнения согласно старым уставам, привыкшие беспрекословно исполнять приказания начальства, терялись в новой необычной обстановке и условиях. Особенную важность приобретал вопрос укомплектования офицерами Постоянной армии, где от командного состава требовалось не только знание военного дела, но и умение воспитать нашу молодую армию в традициях истинного казачества и воскресить в ней былую славу и отеческую гордость наших предков. Эти соображения заставили Военный отдел на офицерский вопрос обратить самое серьезное внимание. С целью его упорядочения были приняты следующие меры: а) для выяснения правильности офицерских заявлений о непригодности к боевой службе, была создана особая врачебная комиссия (Приказы Управляющего Военным и Морским отделами NoNo 9 и 35); б) Административные места могли занимать только офицеры, негодные к строевой службе, а все годные к строю были командированы на фронт, причем это распоряжение (Приказ Всевеликому Войску Донскому No 213) было проведено в жизнь без всяких исключений; в) открыт прием в Донскую армию офицеров неказаков (Приказ командующего Донской армией No 24); г) казачьим офицерам воспрещен уход в Добровольческую армию, а всем ранее туда ушедшим было приказано вернуться обратно (Приказ Всевел. В. Донскому No 272); д) воспрещен уход в отставку офицерам моложе 31 года, а ушедшие ранее были возвращены обратно. Результатом указанных мероприятий, явилось обеспечение на первое время армии офицерским составом. Но качество его в значительной части оставляло желать многого. Заботы о правильной и солидной подготовке офицерского состава побудили военный отдел открыть 1-го июня 1918 года Новочеркасское военное казачье училище с двухгодичным курсом, дававшим образование будущим офицерам Донской конницы, пехоты, артиллерии и технических войск, соответственно чему в училище были отделы: конный, стрелковый, артиллерийский и инженерный. Ввиду слабой теоретической и практической подготовки младшего офицерского состава, в большинстве случаев получившего ускоренную подготовку во время войны, была сформирована офицерская школа для подготовки офицеров в должности командиров сотен и рот. Только окончившие школу могли получить указанные должности. В целях установления прочной основы подготовки армии военный отдел, кроме уже изданного Дисциплинарного устава, приступил еще в мае месяце к переработке и изданию уставов: внутренней службы, гарнизонной, строевого пехотного, кладя в основу вновь перерабатываемых уставов - все те указания, кои были введены в Дисциплинарный устав "Кругом Спасения Дона" 145). Одновременно с переработкой уставов были разработаны и изданы "Указания для подготовки частей Постоянной армии" и "Программа четырехмесячного обучения казаков Постоянной армии". Много хлопот и усилий вызвало налаживание службы связи. Приходилось из жалких остатков, доставшихся нам от уходящих и все разрушающих на своем пути красных банд, создавать прочную телеграфную и телефонную сеть. Уже через два месяца к началу августа телеграфно-телефонная сеть охватывала 2 950 верст, причем, многие постоянные линии были выстроены заново средствами военного отдела. Но особенно трудно поддавались разрешению вопросы снабжения войск огнестрельными припасами и оружием, предметами инженерного довольствия, обмундирования и отчасти продовольствия (не было сахару, чаю).