Мир Приключений 1990 (Ежегодный сборник фантастических и приключенческих повестей и рассказов) - Сергей Другаль

— Возможно, меняется также под этим воздействием и сила тяжести. Все эти явления, как предполагает Сандерсон, якобы способны перемещать суда и самолеты в таких местах в какие-то иные точки пространственно-временной протяженности…

— Туманно, туманно…

— Хорошо, шеф тебя сейчас не слышит. Он бы тебя быстро переместил в иную протяженность, — под общий смех зловеще произнес Костя Синий.

— Думается, и роль всяких магнитных возмущений в этом районе нередко преувеличивают, — сказал Волошин. — Вот пишут, что уж больно часто тут дурит радиосвязь. Одно из нарушений долгое время выглядело совершенно загадочным и необъяснимым. Почему-то именно здесь, когда американские метеоспутники пролетали над Бермудским треугольником, вдруг у них прерывалась передача на Землю собранной информации. Во всех других районах сигналы были прекрасно слышны, а тут затухали начисто, гробовое молчание. Это поспешили объявить очередной “Бермудской мистерией” и писали, будто в затухании сигналов повинен некий энергетический источник, находящийся где-то в глубинах океана.

— Верно, — кивнул Гриша. — Гипотеза Чарльза Берлица.

— А объяснение оказалось до смешного простым, — продолжал Волошин. — Информацию с американских спутников принимают две наземные станции, а место для них случайно выбрали такое, что перемотка видеомагнитофонной пленки на спутниках для новой записи происходит как раз в то время, когда они пролетают над Бермудским треугольником. Понятно, что, пока идет перемотка, никаких сигналов не передается. Спутник молчит.

— Это точно, — подтвердил Костя Синий.

— Ну а что касается Сандерсона, — добавил, помолчав, Волошин, — то он человек с весьма богатой фантазией, у него и почище выдумки есть…

По-моему, Сергей Сергеевич знает решительно все, что где-нибудь кто-то писал о загадках Пасти Дьявола! Впрочем, есть ли вообще интересные вещи, о которых он забыл или не успел прочитать?..

— Сандерсон, например, уверяет, будто в океане обитают разумные существа, чуть ли не со времен легендарной Атлантиды приспособившиеся жить под водой.

— Крепко! — восхитился кто-то за моей спиной.

— Да, неплохо. И они построили какие-то огромные купола под водой, которые якобы обнаружили, конечно, здесь, у Багамских и Бермудских островов, некие безымянные водолазы и ловцы омаров.

— Они что же — там живут, под этими колпаками?

— Назначение их у Сандерсона как-то неясно. То ли это дома, то ли гигантские фильтры, которые очищают засоряемую людьми воду.

Мой взгляд случайно задержался на лице Казимира Павловича Бека, и я поразился, с каким вниманием, даже подавшись вперед, слушает он Сергея Сергеевича. Неужели поверил в эти мифические купола?

— Но все-таки признайтесь: фантасты повторяются, — засмеялся Волошин. — Все труднее приходится вашему брату, а, Николаевич? Все это уже было в романах: и атланты, чудом сохранившиеся на дне Маракотовой бездны у Конан Дойла, и дома-купола в занимательном романе нашего Беляева “Подводные земледельцы”.

Итак, никаких сенсаций ничто не предвещало. Ученые целые дни занимались будничной работой. Я томился от жары, слонялся из лаборатории в лабораторию. Проявил снимки, сделанные в лагере искателей сокровищ. И у меня, и у Сергея Сергеевича они получились неплохо. На некоторых даже оказалась на переднем плане свирепая рожа громилы.

Рассматривая фотографии, я снова в деталях припоминал наш полет и опять не мог не думать о загадочном исчезновении самолета и яхты. Другие пока вроде о них забыли, занятые работой.

Но Пасть Дьявола вскоре напомнила, где мы находимся…

“Десятое сентября. В 10.15 приняли сообщение береговой станции о пропаже флоридского тунцелова “Сперри”, рыбачившего где-то севернее Багамских островов, и просьбу ко всем судам и самолетам, находящимся в этом районе, помочь в его поисках.

Снова тот же зловещий рефрен!

Дирижабль стали срочно готовить к полету”.

— И ведь опять не сами сигнал бедствия подали, не успели. За них уже другие тревогу поднимают, — берясь за наушники, покачал головой Костя Синий, когда мы заняли места в гондоле и приготовились взлетать. — То еще местечко…

На сей раз полетели оба лаборанта — и Гриша Матвеев, и Олег Никаноренко, — чтобы было побольше наблюдателей и каждому достался сектор обзора поуже. Ради этого взяли без особых просьб и меня.

“В 12.22 вылетели на поиски пропавшего тунцелова”.

К сожалению, к этой записи в дневнике мне добавить почти нечего. Мы кружили над безмятежно сверкавшим в лучах солнца океаном весь день, почти до сумерек, но нигде не заметили никаких признаков бедствия. Видели много траулеров, выкрашенных чаще всего почему-то в траурный черный цвет, и тунцеловные боты и сейнеры, больше похожие на изящные прогулочные катера, чем на работяг-рыбачков. В тех местах, где, наверное, было побольше рыбы, они порой собирались даже группами. Но чаще рыбачили вдалеке друг от друга, одинокие среди безбрежного океана. Некоторые из них отвечали на иаши вызовы и расспросы, другие отмалчивались, занятые своим делом. Ничего о пропавшем тунцелове мы не узнали и никаких следов его не обнаружили. Ни шлюпки с потерпевшими крушение моряками, ни обломков судна — ничего. Повторялась история с “Прекрасной Галатеей”.

— Что вы так внимательно высматриваете в океанских глубинах, Николаевич? — спросил меня Волошин. — Купола, возведенные подводными жителями Сандерсона? А вот то, что уровень океана здесь образует огромную впадину, вы замечаете?

— Где здесь?

— Мы с вами летим над гигантской водяной воронкой, углубляющейся возле Пуэрто-Рико на целых пятнадцать метров! И вовсе не замечаем этого. Ее обнаружили с помощью точнейших радиолокационных альтиметров пролетавшие над впадиной спутники.

— Отчего же она возникла?

— Открытие интереснейшее, но тоже без всякой мистики. Объясняется конфигурацией морского дна в этом месте. И никакого влияния на волнение моря такое понижение его уровня не оказывает. Плавая тут, мы его вовсе не замечаем, как пассажиры поезда, идущего в Астрахань, не ощущают, что спускаются в Прикаспийскую низменность, лежащую на целых двадцать шесть метров ниже уровня моря. Вот если бы при таком строении дна и тут поверхность была такой же, как в других местах, считают океанографы, здесь бы творилось черт знает что, вечно бушевали бы страшнейшие штормы. Вот вам еще одно из любопытных открытий, заставляющих заниматься изучением здешних вод.

— В самом деле, этот “Сперри” словно в другой мир канул, — сказал я, отнимая бинокль от уставших глаз.