Легенда о Глорусе - Вика Соколова

— Рана несерьезная. Была бы для мужчины, — добавил он на тон ниже, словно собирался поведать о чем-то ужасном. — А тебя охватила горячка. Посему пришлось всю ночь поить Рагнолией. Повезло, что она у них была. Вот и снова удача. Только…

Арен замялся и, опустив глаза, крепко сжал мою руку. И я наконец смогла что-то почувствовать. Его силу и тепло. Пузырьки эйфории ударили в голову, ведь я чувствовала! Даже не догадывалась, что это так приятно, что банальное прикосновение может вызвать такую бурю чувств. Но еще как может!

— Ингрид, ты сильно не огорчайся. — Однако натужные вкрадчивые слова Арена вмиг охладили мою стихийную радость.

«Что случилось? Что-то страшное, непоправимое? Скажи уже. Не держи в себе и не томи меня», — сгорала от тревожного нетерпения.

— Останется шрам, — тихо проговорил Арен, вскользь взглянув на повязку. А после с угловатой бодростью добавил: — Но это самая скромная плата, которую Он мог бы взять за выигрышную партию у смерти, разумеешь? Да? — с затаенной подавленностью всматривался он в мои глаза, ожидая ответа.

— Да, — полушепотом выдохнула я, улыбнувшись.

«Так ты переживал, что меня расстроит шрам? — Тревога мигом улетучилась, оставив смешанное чувство, эгоистичное и тягостное одновременно. — Еще и ухаживал за мной всю ночь? Поэтому у тебя так покраснели глаза? — Я смотрела в уставшее, сонное лицо Арена и осознавала, что его внимание ко мне не стоило того. — Прошу, не заставляй меня чувствовать себя еще более отвратительно. Не переживай так из-за меня. Уже забыл, кто я для тебя?»

— Ингрид, все будет хорошо. Ни о чем не волнуйся, отдыхай.

Арен пытался говорить твердо и уверенно, как обычно, но барьер «холодности» уже давно пал из-за волнений и переживаний, которые уже было не скрыть. Хоть мне это было и не нужно, однако его искреннее желание утешить и приободрить не могло не найти отклик в моем сердце. Чтобы отвлечься от смущающих чувств, я сосредоточилась на руке: сжимая пальцы, разгоняла кровь по венам, благодаря чему вскоре смогла приподнять запястье. Приметив обеспокоенное внимание Арена, я подняла большой палец вверх.

— Видишь, все супер, — задорно усмехнулась, пытаясь разогнать нависшие над Ареном грозовые тучи. Все же находила странным то, что он волновался обо мне больше, чем я сама. Я этого не понимала, оттого и хотела вернуть наши отношения в прежнее русло обычного сотрудничества. — Со мной уже все в порядке. Чувствую себя гораздо лучше, так что пора начинать собираться — скоро отправляемся.

— Нет, тебе рано вставать, — холодно отрезал Арен и опустил руку мне на плечо, тем самым мягко, но настойчиво прижав к подушке.

— Сказала же, что все нормально. — Не скрывая раздражения, я убрала его руку и приподнялась, несмотря на попытки парня уложить меня обратно.

— Хорошо, хорошо, — отступил он, — но давай хотя бы еще одну ночь здесь проведем, а поедем уже утром, договорились?

— Нет, — категорично замотала головой. — Мы и так много времени потратили, нужно ехать. Сейчас.

Я резко встала с кровати, из-за чего у меня тут же зашумело в голове и повело в сторону. Арен успел подхватить меня, усадил обратно на кровать и подал воду.

— Ингрид, давай ты еще немного отдохнешь, я сам все подготовлю к дороге, а потом приду за тобой, хорошо?

— Хорошо, — согласилась я, гневно впиваясь ногтями в деревянную кружку из-за признания постыдной слабости.

Когда Арен покинул хижину, я попыталась размяться, но ключевое слово здесь «попыталась». Все же действительно нужно было дать телу время «придти в себя». Но я хотела вернуться в форму как можно быстрее. От меня и так был ворох проблем, а тут еще и эта рана… Не знаю, сколько я бы еще времени размышляла о своей никчемности, — это занятие, похоже, мне очень полюбилось, — но осмысленный взгляд на «голую» руку пробил нутро словно электрическим током.

«А где кольцо?» — с ужасом обнаружила пропажу.

Я хаотично начала озираться по сторонам, искать на столиках, стульях, кроватях, беспардонно рыскать там, до чего могла дотянуться, даже смогла переступить через неимоверную боль в мышцах и, опустившись на пол, заглянуть под мебель. Но все зря — кольца нигде не нашла.

«Посеяла… О боже, как же так? Как я могла? — хватаясь за голову, судорожно ходила из угла в угол. — Все пропало. Что я наделала? Это конец. Боже…»

И я сорвалась. Даже мои мысли захлебнулись в слезах. Игнорируя телесную боль, я осела на холодный твердый пол и начала качаться как припадочная. Меня всю трясло, легкие горели, сердце ломилось сквозь ребра, голова ноюще пульсировала. Осознание того, что я потеряла кольцо, безбожно резало меня на кусочки. Как можно было так налажать?!

— Мы умрем из-за меня? — ужаснулась сулившей обреченной судьбе. — Две семьи умрут из-за того, что я думала о чем угодно, но только не о миссии? Хах, серьезно? — истерически всхлипывала, давясь слезами. — Мне всего лишь нужно было сберечь кольцо. Всего лишь. Никто ж не просил отнести его в долбаный Мордор! Черт!.. Ненавижу себя.

«Нужно как-то сказать Арену, — промелькнула в голове мысль, от которой в груди разгорелось еще более ядовитое пламя. — Но я боюсь. Уже представляю этот взгляд, которым он меня одарит… Понимаю, что надо, но… Гадство, и он еще что-то про мое везение говорил?! Чтоб меня!»

Злость к себе достигла такого пика, что я начинала причинять вред телу, будто пытаясь тем самым наказать себя за ошибку. Непростительную, чудовищную и, скорее всего, фатальную. Во мне не осталось ни единого проблеска надежды, ни единого представления, что все можно исправить, — вера в благополучный исход гнила и разлагалась так стремительно, словно ее пожирали тысячи термитов. И вскоре обостренное чувство безысходности полностью поглотило, оставив лишь жалкую оболочку, не способную больше идти вперед. Злость, гнев, обида, стыд, тоска — ничего не осталось, все выгорело, даже сильные эмоции вмиг покинули меня. Внутри царило гробовое оледенелое принятие. Я была готова к самому худшему. Настолько, что если бы в тот момент стояла на краю пропасти…

Раздавшийся под окнами раскатистый мужской смех вывел меня из угнетенного транса. Все еще находясь во власти апатии, я встала с пола и направилась к двери. В голове осталась только одна установка: рассказать о потере Арену — он должен знать правду, — а дальше… будь что будет. Мне уже было все равно. Даже если бы и прибили на месте.

Выйдя из хижины, я начала осматриваться по сторонам, ища знакомое лицо. И оно быстро нашлось. Правда, не совсем то, что было нужно.

— Ингрид? — удивился Иоанн и,