Половинки нас - Ана Ховская

Подымов в красках и с присущим ему саркастическим юмором начал пересказывать ход переговоров, а Мирон с досадой осознал, что действительно нервничает из-за новой встречи с Настей. Она не давала ему увериться в том, что он достиг хоть половины намеченного результата, но как-то незаметно все другие вопросы стали волновать куда меньше, будто кто-то невидимой рукой задвинул их на задний план.

– Чувствую, как ты подзавис,– усмехнулся Григорий, уже стоя за спиной Мирона и глядя на его отражение в зеркале.– Проблемы?

– С новым проектом ступор,– очнулся Мирон, повесил обе рубашки в шкаф и надел белую футболку, а затем присел и сменил туфли на кроссовки.

– А я думал, ты влюбился. Ты какой-то странный последнее время, задумчивый…

– Не про меня…– хмыкнул он, насмешливо косясь за спину.

– Давай я займусь? А ты отдохни спокойно. Иначе мозг закипит. Я-то надеялся на твой отпуск. Но, как обычно, ты остался решать проблемы, будто без тебя их не разрешить…

В дверь постучали. После разрешения в кабинет вошла Дарья и, вежливо улыбаясь Подымову, аккуратно положила длинную красную розу на стол Заварского.

– У вас будут ещё какие-то задачи, Мирон Евгеньевич?

– Ты свободна,– ровно ответил он, хмурясь, что так и не удалось скрыть от Подымова, куда собирается на самом деле.

– Какая серьёзная подготовка к деловой встрече!– догадливо улыбнулся Григорий, возвращаясь к столу.– И для кого этот аленький цветочек?

Мирон выпрямился, накинул пиджак и бросил равнодушный взгляд на розу.

– Ни слова Петру – растреплет Алёне. Терпеть не могу, когда она начинает лезть со своими советами.

– Да ладно… Я могила!– беззвучно рассмеялся Подымов.

– Ты мой юрист и партнёр, а это…– Мирон кивнул на цветок,– считай, коммерческая тайна.

Друг поднял ладони и, продолжая лукаво щуриться, молча кивнул.

Мирон провёл пальцами сквозь волосы на макушке, ещё раз глянул в зеркало и закрыл шкаф, а потом прошёл мимо стола, небрежно сгрёб в охапку пакет из Владивостока и на выходе из кабинета ровно проговорил:

– Бери розу, выйдешь со мной.

– Что, на воре шапка горит?!– хохотнул напоследок Подымов.

* * *

Попрощавшись с Григорием, отпустив Василия, Мирон сам сел за руль и с каким-то досадным нетерпением отправился за Настей.

Въехав во двор клиники как раз к 18:10, он аккуратно достал розу с заднего сиденья и вышел из машины. Обойдя автомобиль к пассажирской дверце, заметил, как с крыльца спускается Настя, а за ней следом – тот самый навязчивый коллега.

Он сразу заметил Мирона и его большой кроссовер. Нахохлился, вытянул шею, как селезень. Тронул Настю за локоть, пробурчал что-то невнятное в ответ на «До встречи, Никита Борисович» и засеменил к выцветшему серенькому «опелю». Пристальным взглядом Мирон проводил «селезня» в подстреленных брюках и лукаво прищурился на Настю. А она, цветя как майская роза, подошла к нему и, сложив ладошки перед собой, умилённо улыбнулась:

– Это мне?

А когда ткнула свой носик в полураскрытый бутон, улыбнулась ещё шире и даже будто замурлыкала.

– Ох и лиса!– мягко рассмеялся Мирон, но почему-то совсем не сердился на неё, сам вдруг обнаружив, что рад досадить навязчивому поклоннику.

Настя только спрятала бесстыжие глаза и пожала плечами.

– Могу обнять и поцеловать для пущей убедительности?– с усмешкой предложил он, открывая дверцу и подавая руку женщине. Да только, как представил, что сделает это, пусть и для демонстрации преимущества сопернику, всё тело охватило жаром.

Так хотелось коснуться губ Насти, вопреки данному себе обещанию не вестись на её уловки, что за грудиной стянуло. Однако то, как она иронично закатила свои красивые глаза, остудило пыл.

Мирон сел за руль, оглянулся на Настю, бережно ласкающую лепестки розы, и спросил:

– И давно он тебе прохода не даёт?

Она только растянула улыбку и покачала головой, мол, ерунда, не хочу это обсуждать, а спросила другое:

– Итак, куда мы едем?

– Доверься мне,– хмыкнул Мирон и выехал на дорогу.

– Куда бы мы ни направлялись, у меня не больше полутора часов. Я безумно устала и голодная…

Только Мирон хотел предложить сначала заехать в ресторан, как она повернулась и покачала перед ним пальцем:

– Но ни в какой ресторан я не поеду. Даже не думай уговаривать!

– И не собирался,– слукавил он, а потом с энтузиазмом вспомнил, что лежит у него в пакете на заднем сиденье.– Погоди… У меня кое-что есть…

Настя положила розу на панель перед лобовым стеклом и проследила за ним взглядом.

Мирон довольно поставил бумажный пакет на её колени и кивнул:

– Угощайся!

– Ничего себе!– округлила глаза Настя, когда заглянула внутрь пакета.– Икра чёрная! Икра красная! Копчёный камчатский краб?!

– Ага, почти омар,– улыбнулся Мирон.– Ты же, помнится, не пробовала чёрную икру?

– Ты меня решил этим поразить?– усмехнулась она с таким выражением на лице, будто он предложил ей просроченный продукт.– Это просто нечто пахнущее рыбой, йодом и… дорого.

Он и не думал её поражать: вовремя вспомнил, искренне угостил, помня, что она ни разу не пробовала подобные деликатесы. А она и не нагрубила, но обесценила такой искренний жест.

«Сколько же в ней вредности?»

– Я, конечно, не пробовала столь изысканные яства, но и сейчас не попробую,– закрыла пакет она и сама вернула его на заднее сиденье.

– Не ожидал такого снобизма…

– Не думаю, что в вашем кругу, господин Заварский, принято есть икру пальцем из банки. Хотя, кто вас знает!– беззлобно засмеялась она.

Мирон ощутил себя дураком. И сейчас это было оправдано. Он вроде бы уже и не нервничал, но от внимания уплыла такая мелочь, как ложка или кусочек тоста. Действительно, как бы Настя сейчас ела икру?!

– Я думаю, ты забудешь о голоде, когда мы приедем на место,– нашёлся он.– Паспорт есть?

– Зачем?

– На всякий случай…

Настя замолчала, а остаток дороги косилась на него, что крайне забавляло.

У входа на выставку стояли два серьёзных охранника, напомнивших Мирону Леонида и Василия: высокие, широкие, с непробиваемыми лицами. Мирон предъявил электронные билеты. У него паспорт не потребовали, но у Насти попросили.

Она с осторожным недоумением показала документ и прошла внутрь, после того как один из охранников открыл дверь электронным пропуском.

– Я не трусиха, но это как-то слишком… Это что, комната страха?– разглядывая широкий проход, закрытый тяжёлой чёрной портьерой, спросила Настя.

– Возможно, тебе и будет страшно,– мягко подтолкнул ладонью в спину Мирон, а склонившись над её ухом, шёпотом искусителя добавил:– Но я буду рядом…

Настя скептично бросила взгляд на большую табличку «Только 18+», крепче ухватилась за ремень сумочки на плече и сделала шаг внутрь